Можно ли стать психологом за три месяца? Скорее всего, вы слышали, что можно. А еще вы, наверное, слышали, что такое абьюз, травма и знаете, где проходят ваши личные границы. Возможно, вы подозреваете, что кто-то вас обесценивает, и даже собираетесь брать отпуск по уходу за внутренним ребенком.
Все это проявления психологизации общества — современного явления, когда взгляд на мир, который некогда возникв очень узких кругах психологов для описания определенной группы феноменов, вдруг вышел в массы. Язык психологии вжился в нашу речь, множество блогеров и коучей готово провести сеанс психотерапии, да и мы сами стали думать, что неплохо разбираемся в этой сфере. Откуда все это взялось и чем нам грозит?
Прежде всего, нужно провести важную границу между двумя сферами психологии: научной и терапевтической (психотерапией). Научная, академическая психология изучает закономерности функционирования человеческой психики, например как устроены механизмы памяти, внимания, мышления. Психотерапия же, как часть психологии, — это сфера практики, помощи людям. И сегодня бурный интерес чаще вызывает вторая. На западе психология, в том числе психотерапия, существуют уже очень давно. Что до нашей страны, то в СССР психотерапии практически не было, к концу 90-х и в 2000-е к ней постепенно начал возникать интерес, а в 2010-е прямо «рвануло».
Почему люди так заинтересовались психологией
Интерес к психологии среди нас так высок в том числе потому, что мы сегодня живем в так называемом «обществе риска». Это означает, что, хотя число повседневных угроз сократилось (например, вероятность умереть от простуды или не добраться до соседнего города сегодня в разы меньше, чем в прошлые эпохи), ощущение опасности вокруг нас возросло, потому что мы стали придавать ей большее значение. Люди испытывают тревогу за свою жизнь («а точно ли я рожу здорового ребенка?»), за прошлое и будущее («у меня нет уверенности в завтрашнем дне»), не знают, каким ориентирам следовать («а это достаточно квалифицированный специалист?»)
Надежда на свои силы, индивидуализм, ценности свободы и личной ответственности приобрели большое значение в обществе. Современный человек чаще остается наедине с самим собой перед лицом неопределенности, чем доверяется «Промыслу Бога» или «судьбе», как то было в традиционных обществах. И в таких условиях мы, люди современности, очень нуждаемся в экспертах, которые будут вести за собой и говорить, что правильно, а что неправильно. Такими экспертами сегодня становятся в том числе психологи.
| Читайте также:
Чем борьба с грехом отличается от постоянного недовольства собой
Что хорошего принесла психологизация
Вновь возвращаемся к двум видам психологии. Когда знание из сферы именно академической психологии распространяется среди людей, то из этого следует много хорошего. Представим семейную пару, которая на регулярной основе била своего ребенка. Благодаря популяризации исследований научной психологии родители узнали, что такие действия приведут к детской травме, и стали бить малыша меньше. Это хорошо? Отлично! Или, например, отец благодаря психологии развития узнал, что в 3 года и в 7 лет от ребенка требуется разный уровень навыков, и снизил требования к своему малолетнему сыну. Вновь замечательный плод психологизации общества. Но к сожалению, академическая психология интересна людям как раз меньше всего. И тут приходится переходить ко второму виду психологии – психотерапии, в сфере которой чаще скрываются подводные камни.
Что плохого принесла психологизация
Школы и методики психотерапии: нельзя проверить, можно только поверить
Прежде всего, проблема психологизации в том, что в рамках психотерапии, которой мы так увлекаемся сегодня, существует множество самых разных объяснительных моделей, взглядов на человека. Такого нет в академической психологии, ведь закономерности развития памяти, внимания и мышления открыть и описать тысячу раз довольно сложно. А школ и методик терапии сотни, и каждая считает себя «истинной», в рамках каждой есть некоторые основные положения, которые требуют именно веры. Разве можно доказать, что у человека нет травмы? Ведь «травма» — это понятие, оно разработано в рамках определенной школы, оно существует именно там, в ее профессиональном языке, а не где-то «чуть ниже моего левого легкого».
Современному человеку это может показаться странным, ведь мы привыкли думать, что наука — это вроде как про что-то «объективное», «доказанное» и «беспристрастное», но на деле в формировании той или иной науки или школы (например, психотерапевтической) играют роль и личные взгляды, и мировоззрение основателя, в том числе его религиозная позиция. В итоге в самые разные «объективные» положения школ психотерапии легко уверовать, забывая, что эти школы и их объяснительные модели зародились в конкретное время, в определенном месте, среди определенных людей. Если автор «найдет ключик» к переживаниям, боли и мировоззрению человека, то сможет заставить его поверить в свою теорию. И сегодня это очень легко продать за большие деньги. Однако и это еще не все.
Психотерапия заставляет нас считать себя «больными»
Антон Маркович Бурно, врач-психиатр, считает, что «психотерапия — это набор знаний не о человеке вообще, а о психотерапевтическом клиенте». Психотерапевтический взгляд на человека создавался на основе работы с определенными людьми — клиентами, но мы об этом забываем и переносим его на всю популяцию. То есть то, как устроен, например, процесс мышления, относится ко всем людям. А то, как мы объясняем какие-то проблемы, рождается из практики психотерапевтов, которые работают с очень специфической узкой группой клиентов, можно даже сказать, пациентов. Это люди с некоторыми проблемами, с которыми они сами не справляются. Вряд ли кто-то скажет, что все человечество подходит под эти параметры и нуждается в терапии.
Тем не менее все больше вполне здоровых людей увлекаются психотерапией, начинают искать в себе травмы и расстройства и бегут их лечить. Психотерапия подчас даже приобретает полный контроль над их жизнью, а лечащий специалист становится абсолютным авторитетом, подобно религиозному лидеру. Пример: одна молодая женщина обратилась к психотерапевту по вопросам устройства личной жизни — хотела найти вторую половинку. После нескольких месяцев терапии женщина стала настолько зависима, что не могла сделать ни одного звонка молодому человеку, с которым тогда общалась, не посоветовавшись прежде со своим специалистом!
Психотерапия не делает нас здоровыми
Те, кому нужно к врачу-психиатру в связи с настоящими проблемами со здоровьем, идут не по адресу, выбирая не врача, а психолога или психотерапевта. В результате, такие люди могут годами ходить на консультации и не получать помощь! Они лишь получают ощущение, что ведут работу над собой, понимают, что происходит, и движутся к изменениям, думая, что движение это просто идет медленно, а они еще недостаточно проработали свои травмы и конфликты в бессознательном. Например, девушке с навязчивостями (известное многим обсессивно-компульсивное расстройство — ОКР) психолог говорит, что она это ведет себя так для привлечения внимания матери. Девушке с анорексией объясняют, что голоданием она компенсирует травму, возникшую в детстве, когда несчастную заставляли есть манную кашу. И эти бедные люди, которым можно и нужно помочь, мучаются и годами не получают помощь! И это тоже плод психологизации общества, которая в данном случае просто сбивает человека с толку.
Психотерапия — иллюзия контроля и спокойствия
Тот факт, что логика психотерапии предлагает нам смотреть на себя как на «больных», нуждающихся в «лечении», может нести с собой еще одно негативное последствие. С одной стороны, открытие для себя своей «травмы», «комплекса» и чего-то еще дает нам ощущение ясности, контроля над ситуацией, а потому и облегчение: «А, теперь я знаю, в чем мои проблемы – у меня тип привязанности такой-то, а еще у меня ранняя травма». Однако такое ощущение контроля и спокойствия может быть ложным. Так, удовлетворившись этим объяснением, человек, вместо того чтобы приходить к решению своих проблем, начинает чувствовать себя комфортно в этом постоянном состоянии «лечения». Это относится и к тем, кто действительно посещает психотерапевта, и к тем, кто просто знакомится с популярной литературой или читает многочисленные посты в Интернете. Более того, этот комфорт «с самим собой — пациентом» может вредить и близким. Ведь подчас достаточно адресовать свою будничную раздражительность какому-нибудь вычитанному в очередной популярной книге расстройству, чтобы перестать сдерживать себя или извиняться.
Православие и психология: можно ли их сочетать?
Православные христиане, живя в современном обществе и будучи окружены разнообразными проявлениями психологизации, нередко волнуются о том, могут ли сочетаться две логики мышления, православная и психологическая (в том числе, психотерапевтическая), в голове христианина. Часто возникает вопрос: а зачем православному психолог, если есть таинства и батюшка? Уводит ли психология от Бога? Или, может, наоборот приводит к Нему? А вот есть же аскетическая практика, зачем тогда психотерапия? Ответы на эти вопросы определяются тем, как мы относимся к той или иной психологической теории. Как мы уже отмечали, сегодня множество теорий претендуют на статус «истины», подобно религиозной вере. Так вот если «травмы» и «границы» начинают мыслиться нами как «реально существующие», подобно миру ангелов и духов, то это, пожалуй, может стать проблемой. Если я беру различные практики, методики и верю в них как в спасительную истину, верю, что я могу себя поменять изнутри, сам, своими силами или с помощью психотерапевта, то по этой логике мне, получается, уже не нужен Бог!
И тут нам придется расширить список недостатков психологизации. Психотерапия (а нам вновь приходится говорить о ней) предполагает чересчур крепкую веру в свои силы, в свое всемогущество. Условно: сейчас в ходе психотерапии — желательно очень длительной и очень дорогой, так она будет более эффективна — я «прокачаю» все свои травмы, бессознательные конфликты и т. д. Психотерапия ведь основана на том, что специалист видит в человеке некую поломку, которую можно и нужно исправить, иначе лечение теряет смысл. Психотерапия претендует на то, что она может освободить человека, если до конца проработает «истинные» причины его проблем. Но так ли это? В ходе терапии я разве стану святым? Ангелом? Едва ли. Но человеку, живущему логикой психотерапии, трудно принять свое бессилие. А как христиане, мы понимаем, что сделать это необходимо. Кто освобождает меня? Кто субъект изменения моего сердца? Конечно, это не «всемогущий» я.
Однако относиться к психологии можно и по-другому — смотреть на ту или иную психологическую теорию как на один из способов интерпретации реальности, некий язык, рожденный в определенное историческое время в определенной психологической школе и способный что-то рассказать о нас и о мире вокруг, но не более. В этом случае логика психологии и логика православия применительно к внутренней жизни человека оказываются двумя совершенно разными способами мышления, двумя параллельными языками. И тогда нельзя сказать, что один лучше или хуже просто потому, что нельзя их сравнить, как нельзя сравнить «желтое» и «соленое».
При таком подходе наше оценивание психологии с православной точки зрения становится более практическим, и мы можем начать говорить о том, какую пользу может принести знание из сферы психологии для верующего человека. Мы можем применять психологические методики как средство, если убираем с них статус «истинных», если просто используем их язык, но не более того. Во многом это может помогать в духовной жизни, оздоравливать ее. Как? На первый план выходит задача, которую нужно решить. Я могу сказать: «Господи, вот мои страсти», а могу: «Господи, вот мои потребности». Просто язык разный. В этом случае снимается пафос языка, я могу назвать это так или сяк, но важно мое действие, меня, как человека, идущего к Богу и приносящего Богу все, что я в себе ношу и с чем я ничего не могу своими силами сделать. Вот главное.
Возьмем, например, практики осознанности, которые могут быть очень полезны в духовной жизни. Действительно, как ты собираешься взаимодействовать с Богом, если ничего не понимаешь о себе? Не понимаешь, что ты хочешь, что чувствуешь, ел ли ты в эту пятницу торт или не ел, а может, ел, но не понял. Вроде сегодня накричал на кого-то, а вроде и нет, вроде побил вчера ребенка, а впрочем, «я нечасто его бью, а что?». В общем, если осознанность нулевая, если человек не обладает навыками интроспекции, то есть не может заглянуть в себя и понаблюдать за собой, не понимает устроения своей души, то как ему прийти к Богу? Итак, если современный «психологизированный» человек хочет быть в контакте с Богом, иметь опыт молитвы, предстояния, то психологические инструменты могут быть очень полезны. Например, так можно «нести корзинку Богу». Эта метафора означает, что мы готовы снять со своей головы корзинку наших несовершенств и трудностей, мрачных переживаний и неверных представлений о мире, о себе и о других, найти в себе смирение и мужество заглянуть в нее и принести ее Богу, Который Один может помочь нам изменить себя.
Так какой же логикой мы можем и должны руководствоваться в своей жизни? Сегодня множество самых разных подходов и мировоззренческих систем перемешиваются как вокруг нас, так и в наших головах, и отделить одну от другой оказывается непросто. Это стоит принять как факт. Психологизация сильно изменила наш мир и наше восприятие себя и других, и у этого есть как отрицательные, так и положительные последствия. Вероятно, главное, что стоит делать современному человеку, — быть внимательным к своему сердцу, всегда проверяя, какой след то или иное знание оставляет в нашей душе.
