У стороннего человека такой формат теледебатов, конечно, может вызвать настороженность по ассоциации с другими проектами отечественного эфира, но это лишь на первый взгляд. На самом деле, кроме дизайна, ничего скандального здесь нет, а есть невероятно высокий...
Книга Алистера Макграта — попытка понять Льюиса целиком, построить его интеллектуальную биографию. Пусть читатель не обманывается яркой обложкой со множеством рекламных отзывов. Под ней — серьезный научный труд, сочетающий и архивную работу, и тонкие...
Трагическая судьба подводной лодки, которая у англичан называлась Sunfish, а у нас — «В-1», для протоиерея Георгия Завершинского стала отправной точкой книги, соединившей черты философско-исторического романа и психологической мелодрамы.
Ключевая мысль книги — что вытекающие из христианского вероучения нравственные принципы свойственны не только воцерковленным людям, но и «обладают целительностью и животворностью даже для людей неверующих и сомневающихся — только тогда их приходится...
Вся книга вырастает из вопроса: «Почему Господь призывает нас обратиться и стать как дети, чтобы войти в Его Царство?».
Крупнейший художник XX века, Серебрякова, однако, всегда стояла особняком в среде своих коллег — как в начале века (входя при этом в объединение «Мир искусства»), так и находясь долгие годы в эмиграции.
Эта книга поможет подросткам лучше понять себя, а взрослых читателей порадует свежестью, цельностью, нравственной чистотой замысла и блистательной самоироничностью героини.
В книге Владимира Гурболикова — весь путь человеческой души: от беспечности через смертельный ужас смерти — к любви, вере, прощению. К жизни.
Не так давно появились «поповские байки», а архимандрит Савва (Мажуко) изобрел еще один жанр — «поповские анекдотцы». Ироничные, гротескные истории, в которых прихотливая авторская фантазия, как увеличительное стекло, высвечивает вполне реальные людские...
Житие мученика Алексия Зверева
Автор, архимандрит Дамаскин, определяет жанр повествования как житие — жизнеописание от рождения до смерти. И это жизнеописание при всей внешней сдержанности трогает до глубины души.
