Более тысячи историй семей. Более тысячи драматических поворотов в судьбах знаменитостей и их родных. Более тысячи непохожих один на другой рецептов семейного счастья. А еще — голоса и глаза детей-сирот, которые оказались лишенными такого счастья. Со всем этим миллионы телезрителей соприкоснулись благодаря ведущим Тимуру и Елене Кизяковым. Но что происходит в их собственном доме? Об этом Тимур и Елена рассказали «Фоме».
«Все счастливые семьи похожи друг на друга» — но каждый пришел к этому счастью своим путем
— Тимур, в программе «Пока все дома» приняли участие уже более тысячи семей. Есть ли какая-нибудь семейная история, которая произвела на Вас особое впечатление, чему-то научила?
Тимур: Лично меня наша программа воспитывает постоянно, и с моей стороны было бы некорректно выставлять чьи-то истории на первое место, а другие отодвигать на второй или третий план. Ведь задача нашей программы — именно рассказать о многогранности судеб, о том, что вариантов развития событий в каждой семье может быть великое множество.
У Льва Николаевича Толстого есть слова о том, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Можно развить эту тему: все счастливые семьи, может, и похожи друг на друга, может и счастливы одинаково — но к этому счастью все они пришли разными путями. Нет ни одной семьи, которая не была бы подвергнута испытаниям, вот только кто-то выдержал, а кто-то нет. И все выдержавшие, как победители, достойны того, чтобы поделиться с нами своими рецептами преодоления этих рифов на пути семейного корабля.
С годами программа «Пока все дома» перешла в тональность размышления — например, над тем, как не помешать собственному счастью или как и чем родители могут помочь счастью своих детей. Удочкой или рыбой? Оказывается, в какой-то момент рыбой, а в какой-то момент — отняв и рыбу, и удочку. Эта тональность размышления стала близка и создателям программы. Потому что мы делаем «Пока все дома» много лет, вместе взрослеем и, под впечатлением развития судеб наших героев, тоже постепенно меняем свои интересы, точки зрения, корректируем их, нацеливая на нечто более глубокое, делаем выводы.
— Какие, например?
Тимур: Один из выводов, к которым я пришел за время работы над передачей, — стереотипы и предубеждения по отношению к людям, с которыми ты не знаком, неуместны. Например, как-то раз мы снимали программу с Михаилом Муромовым, певцом 90-х (помните «Яблоки на снегу»?), имя которого в последнее время приобрело скандальную репутацию. И мое впечатление о нем состояло только из той негативной информации. Но какое-то внутреннее ощущение подсказало, что настоящий Михаил Муромов совсем другой.
Мы отправились к нему в гости, стала собираться его семья. Сначала пришли дяди певца — немолодые люди, в обычных светлых рубашках, на заводских, рабочих руках — старые надежные часы, приехала тетя — классический пример старой, интеллигентной москвички или петербурженки. Когда мы стали общаться, оказалось, что эти дяди-заводчане — все доктора наук по разработке какой-то сложнейшей криогенной техники. У самого Михаила детство и юность были такими, что хватит на целую книгу. У нас завязалась очень теплая, доверительная беседа, и он без всякой позы рассказывал о том, как спас нескольких человек, когда их стало уносить течением. Хорошо образованный человек с феноменальной памятью, помнит все в подробностях — даты, имена, отчества. И образ, почерпнутый из СМИ, быстро стал рассыпаться. Да, был в его жизни непростой период, но такие периоды были у гораздо большего количества людей. Просто они не так известны, а его вдруг взяли и стали рвать на части те, кто раньше танцевал под его песни.
Надеюсь, благодаря нашей программе к такому выводу могут прийти и зрители. Ведь передача «Пока все дома» дает понять, что человек из телевизора живет не где-то там, в заоблачных далях, что у него так же, как у всех нас, есть проблемы. Мы всегда стараемся находить точки соприкосновения. Если человек добился какого-то благосостояния, я обязательно пытаюсь узнать историю или даже предысторию его успеха. Узнать, сколько раз судьба бросала его вниз, как он не отчаялся. Чтобы тот, кто поверхностно ему позавидовал, вдруг понял, что этот человек и его семья переживали очень разные времена. Вот недавно в эфире была семья актера Эрнста Романова. Так этот великолепный актер в 90-е годы был настолько невостребован, что собирал бутылки, пытаясь прокормить детей! И он не стыдится об этом рассказывать. Такие примеры из жизни, настоящий, не срежисированный разговор для нас всегда очень важен.
— Из опыта общения с героями — удалось ли Вам определить характеристики верной, надежной семьи?
Тимур: С каждым годом, с каждым выпуском программы все больше и больше понимаешь очень простую, но очень правдивую вещь: основа семьи — любовь.
Но любовь — это сложное, неоднородное вещество. Существует, например, обыкновенная леска для рыбалки, а недавно появились витые шнуры, состоящие из множества микронитей. Такой шнур тоньше, но гораздо прочнее. Отдаленно это можно взять за символ любви: не толщиной объятий и громких слов меряется любовь, а как раз прочностью этих микронитей. Потому что иногда, чтобы сохранить большое, достаточно, если не порвалась одна-единственная маленькая ниточка.
«Было время, когда дочки даже смотреть не могли мою рубрику»
— Елена, Вы большую часть времени проводите в детских домах, регулярно бываете в командировках. А как Ваши собственные дети относятся к тому, что их мама постоянно уезжает к чужим детям?
Елена: Когда дочки были маленькие, они мне заявляли: «Мама, ну что ты обнимаешь этих детей, как будто у тебя своих нет». И было время, когда они даже не могли смотреть мою рубрику. Но я надеялась на время — и оно действительно все расставило по своим местам. Девочки стали понимать и уважать то, что я делаю, стали интересоваться жизнью этих ребятишек и даже просились на съемки. Но я не брала дочерей с собой, потому что это могло ранить деток из детских домов. Только когда старшая дочь выросла и поступила на факультет журналистики, мы поехали вместе. И после съемок дочка сказала мне: «Мама, я хочу с однокурсниками приходить в это учреждение волонтерами».
— Первых детей, которых Вы снимали для рубрики «У Вас будет ребенок», страна увидела ровно десять лет назад. А удается ли Вам проследить, как складывается судьба этих ребят?
Елена: Один из первых мальчиков, которого мы показали осенью 2006 года, в этом году поступил на исторический факультет МГУ. Мы общались с его семьей десять лет и видели, какие трудности приходилось преодолевать и самому мальчику, и его маме, и бабушке, которой сейчас уже нет в живых. Но он вырос благодарным сыном и внуком. Когда стало возможно, поменял фамилию, с которой пришел из детского дома, на фамилию дедушки. В память о своей бабушке стал создавать родословную своей семьи. Я специально не говорю приемной, ведь для него это уже давно родная семья. И это только один пример.
Для нас особенно важно проследить судьбу ребенка с момента съемок и дальше, узнать, в какой семье он оказался и как ему в ней живется (конечно, если не существует тайны усыновления и если приемные родители готовы поддерживать эту связь). И я, можно сказать, испытываю материнскую гордость за тех наших детей, у которых складываются хорошие отношения с приемными родителями и у которых появляются серьезные цели в жизни.
— Как лично на Вас влияет Ваша работа?
Елена: Работа накладывает на мою жизнь серьезный отпечаток. Многие люди даже не представляют, какие они в действительности счастливые, ведь их ребенок может ходить, бегать, прыгать, играть — в то время как сотрудники детского дома-интерната ежедневно прилагают массу усилий, чтобы просто усадить ребенка в инвалидную коляску. И это учит меня по-настоящему ценить самые простые вещи и искренне благодарить Господа за то, что все трое моих детей родились здоровыми.
А к каким-то семейным неурядицам, житейским трудностям, проблемам на работе начинаешь относиться спокойнее: это мелочи, без которых не бывает нормального течения жизни, это не трагедия, все поправимо. Трагедия — это неизлечимо больной ребенок.
Прекрасный туман и ответственность
— Когда вы поняли, что вы семья, что всё по-настоящему?
Тимур: Я понимаю это постоянно, хотя в первое время семейной жизни все было как в прекрасном тумане. Мы наслаждались тем, что мы вместе. Постоянно ездили куда-то в гости, приглашали гостей к себе домой. А потом у нас появилась первая дочка — и сразу сделала нас взрослыми и ответственными: мы из радостных детей превратились вдруг в радостных родителей.
— Чему вы учитесь в браке?
Елена: Я всегда считала, что образ идеальной жены — это чеховская Душечка (хотя помню по школьной программе, это был образ критикуемый). Душечка всегда искренне жила интересами человека, который был с ней рядом. Делала счастливым его, и сама была счастлива.
И с самого начала семейной жизни я тоже стала учиться жить интересами мужа, правда, мне достался идеальный вариант — интересы мужа полностью совпали с моими. Ну, и Тимур уважительно относился ко всем моим устремлениям. Мы никогда не были в конфронтации, всегда помогали и поддерживали друг друга.
Помните, в фильме «Москва слезам не верит» герой Баталова говорит, что в этом доме решения будет принимать только он — на том простом основании, что он мужчина? Вот и в нашей семье так же. Решения всегда принимает муж, а мой голос консультативный. Я всегда хотела, чтобы рядом со мной находился сильный и умный человек, способный принимать ответственные решения — именно так у нас и происходит.
Тимур: Наверное, именно в браке ты с особым усилием учишься исполнять главную заповедь о том, что нужно возлюбить ближнего своего как самого себя. Свою жену, детей, родителей. Да и других людей тоже. Когда-то на работе мне удавалось быть твердым и жестким. Сейчас это почти не получается. Все время становится жалко людей, потому что начинаешь видеть в них сразу и детей, и родителей.
Мы с Леной с годами все больше и больше сближаемся. Мы, как сказали бы физики, — взаимопроникающие среды: когда два тела очень тесно прижаты друг к другу, проникновение молекул неизбежно, и чем выше температура тел, тем быстрее и глубже проникновение молекул. Оттого, наверное, сильнее чувствуешь боль в случае разногласий и споров. Посторонние так не переживают.
— Споры и разногласия — как удается с ними справляться?
Тимур: Когда знаешь корни какого-то явления, начинаешь понимать и суть этого явления, и отношение к нему формируешь правильное. Мы оба с Леной — люди эмоциональные. Лена — человек очень энергетически заряженный и может громы и молнии исторгать не хуже Зевса. Но в этом тоже ее ценность: если бы она была не такой сильной, она не смогла бы делать ту работу, которую она выполняет. И когда понимаешь это, понимаешь и как к этому относиться.
— А что для вас значит «семейное счастье»?
Тимур: Быть вместе — вот оно, счастье. Причем не обязательно географически, я не об этом. Например, иногда я на пару недель уезжаю жить в деревню, и осенью, когда там холодно и промозгло, дом приходится топить — но уже одно осознание того, что у тебя есть семья, которая тебя любит и ждет, греет тебя лучше любой печки.
Поэтому для меня настоящее счастье — знать, что ты богат родными для тебя людьми, для которых и ты тоже самый родной и самый близкий. И я даже представить себе не могу, какая невообразимая пустота царит в душе человека, у которого этого счастья нет. Потому что для меня моя семья — это большая часть меня самого. Это мое настоящее и мое будущее.
Елена: Мы с Тимуром всегда были запрограммированы на семью. Помню, когда мы только начали встречаться, Тимур пригласил к себе в программу семью режиссера Павла Чухрая, и там прозвучала замечательная фраза: «В доме всегда должен быть малыш лет пяти». И я подумала, какое же это счастье, когда в семье всегда есть маленький! И Тимуру в самом начале наших отношений я сказала, что каждые пять лет у нас должен рождаться ребенок, и пообещала, что вне зависимости от нашего финансового положения, от моих карьерных устремлений важнее всего для меня всегда будут дети. С этой «программой пятилеток» мы справились: за 15 лет совместной жизни у нас родилось трое детей.
Именно появление собственных детей привело нас к созданию рубрики «У вас будет ребенок». Ведь когда в семье появляется ребенок — родной ли, или приемный, семейная жизнь наполняется смыслом. Я знаю семью, в которой долго не было детей, и не так давно они взяли сразу троих. Я общалась с главой этой семьи, и он сказал мне так: «У нас с женой сейчас замечательные отношения — просто потому, что у нас почти нет времени на их выяснение. Когда мы были одни, мы все время копались в “кризисных моментах брака”. А сейчас мы с женой постоянно заняты детьми, мы помогаем друг другу, как можем, и мы по-настоящему счастливы».
Чай из термоса
— Бесчисленные теории по воспитанию детей, книги по семейной психологии — это про вас? Как вырабатывали нужный подход к детям?
Тимур: Со временем отношение к родительству сильно меняется. С первой дочкой мы были очень резвыми родителями: начитавшись всякой книжной ерунды, пробовали на ней разные теории воспитания. Ей досталось меньше понимания, трезвости с нашей стороны — но при этом ни у кого из детей не было такого количества игр и всяких сюрпризов: на Новый год подарки ей дарили и Дед Мороз, и Домовенок, и Золотая рыбка.
Второй дочке досталось больше сюсюканий, обниманий, но домовенок уже начал стареть и так резво уже не бегал и не прыгал, игры стали более редкими и спокойными. Но зато у нее была старшая сестра, и наверное, недостаток родительской вовлеченности восполняла она.
С годами ты больше понимаешь, какую ценность для тебя представляют твои дети. И появление третьего ребенка стало для нас абсолютным восторгом: ты видишь эти маленькие ножки, ручки, плечики, и тебе непрерывно хочется их тискать (что доставляет ему массу неудовольствия). Ну, часами играть с ним в вождя краснокожих уже невозможно, хотя когда-то в молодости ты давал себе зарок: «Я, пионервожатый с шестилетним стажем, со своими детьми обязательно буду постоянно ходить в походы, разжигать костры, обливаться с утра холодной водой…»
Конечно, мы с детьми играем, летом в деревне ходим на рыбалку, купаемся. Но на что-то глобальное сил не всегда хватает. Мирное семейное чтение, о котором так мечтает Лена, для нас за гранью реальности. У нас у всех разные графики: кто-то в школу, кто-то из школы, кто-то на занятия, кто-то приезжает измученный, усталый. Два года назад старшая дочка подарила всей семье билеты в зоопарк, сделала красивую открытку. И вот уже два года мы никак не можем найти на него время: сейчас — дела, потом — холодно, потом находится еще какая-то причина.
Елена: Да, теорий воспитания с первой дочкой было много: мы пытались растить ее по книжным методикам, пеленали солдатиком, оставляли на ночь в кроватке в соседней комнате… За это я до сих пор перед ней каюсь.
Взросление первой дочки и рождение второй принесли большее понимание о счастье материнства. После первых родов я все спешила побыстрей выйти из декретного отпуска — я тогда еще работала в «новостях». А когда появилась вторая дочка, я уже поняла, что матери нужно как можно дольше оставаться с ребенком. С девочками мне все хотелось, чтобы они побыстрее научились сидеть, ходить, говорить, рассказывать стихи...
С третьим ребенком уже не было никаких строгих теорий, которым во чтобы то ни стало нужно следовать. Я поняла, что прежде всего нужно чувствовать ребенка. И что не надо торопить время. Поэтому сейчас я наслаждаюсь каждым бесценным мгновением, проведенным с сыном.
— По собственному опыту, по опыту семейных людей, педагогов в детских домах, приемных родителей, удалось ли вам вывести для себя какие-то правила в отношениях с детьми?
Елена: Удалось прийти к пониманию того, что универсальных правил в отношении детей не бывает. Все трое наших детей — очень разные, что хорошо для одного ребенка, неприемлемо для другого.
Но, наверное, единственное универсальное правило, которое работает в любой ситуации, такое: родитель всегда должен быть на стороне ребенка, несмотря ни на что. Только встав на сторону ребенка, ты можешь разбираться в возникшей проблеме. А если ты будешь выступать в роли третейского судьи, ничего хорошего из этого не выйдет. Сегодня я, кстати, не последовала этому правилу, и с дочкой у нас произошло недопонимание, она на меня обиделась.
— Какие моменты, проведенные вместе с детьми, вы считаете важными?
Тимур: Мне очень дороги и важны моменты, когда кто-то из детей звонит и говорит: «Папа, мне очень хочется побыть с тобой, поговорить».
Елена: Когда старшая дочка была маленькой, мы с ней много ходили в театры, в музеи. Но в какой-то момент я подумала, что, наверное, зря я ее таскаю, она ведь совсем ребенок и пока ничего не понимает… Сегодня она уже совсем большая, учится в академии. Недавно она искала термос. Я сказала, что на кухне есть старенький термос, который я брала на улицу, когда Тимка был маленький. А дочка мне отвечает: «Да и когда я была маленькая, ты тоже брала его с собой, и мы еще чашку остужали в снегу, где-то на катке». Столько лет прошло, а она помнит детали, которые, казалось, давно стерлись из памяти! Точно так же и с театрами и музеями. Проходят годы, и в какие-то моменты дочка говорит: мама, а помнишь, мы туда ходили, и туда, и туда... И меня это очень радует.
Любой момент, проведенный с детьми, важен. Иногда бывает, что из-за моих командировок и монтажей до полуночи дети остаются ночевать у бабушки. И я огорчаюсь, что вот сегодня мы с ними не пообщались. Поэтому, когда я дома, обязательно с ними разговариваю: ведь любой незначительный разговор во время ужина может отпечататься в памяти ребенка навсегда, любая фраза может стать для него важной установкой. Я обязательно говорю с детьми на серьезные темы. Например — про аборты. В свое время моя мама обсуждала со мной эту тему, и я крепко усвоила недопустимость абортов. Теперь передаю это своим детям.
И, конечно, важно разговаривать не только родителям с детьми, но и супругам друг с другом. Каждый вечер мы с Тимуром обязательно обсуждаем все-все-все, что нас волнует, делимся разными переживаниями и впечатлениями. И мы остаемся интересными друг для друга.
Тимур и Елена Кизяковы
Тимур Кизяков родился 30 августа 1967 года в городе Реутове Московской области. Закончил Егорьевское военное вертолетное училище и Московский энергетический институт. Автор и ведущий телепередачи «Пока все дома», которая впервые вышла в эфир в 1992 году и с которой начинается воскресное утро тысяч телезрителей.
Елена Кизякова родилась 18 декабря 1972 года в Волгограде. Закончила факультет журналистики в Российском университете дружбы народов. В 1997 году Тимур и Елена поженились. У них трое детей: Елена, Валентина и Тимур.
10 лет назад Елена присоединилась к делу своего мужа: в его программе она начала вести рубрику «У вас будет ребенок», которая помогает детям из детских домов и приемным родителям найти друг друга. Из рубрики вырос проект «Видеопаспорт», благодаря которому создано уже более 4 000 видеопаспортов детей-сирот, и уже 2949 детей совсем не сироты, а любимые сыновья и дочери. В рамках совместного проекта «Фомы» и рубрики «У вас будет ребенок» в нашем журнале много лет выходит печатная версия рубрики, а на сайте foma.ru регулярно публикуются видеопаспорта детей.
Фото из семейного архива
