Да, прошло даже чуть более тридцати лет, и поскольку для человеческой жизни это большой срок, то сердце беспокоится. Почему не получилось сделать то-то и то-то. Как оценивать пройденный путь... Хотя исторически тридцать лет — это очень малый срок. Ничтожно малый. Думаю, мы и так стали свидетелями чуда в смысле быстроты изменения в положении Церкви.
Я же помню, как меня, застуканного за чтением псалмов, в нашем военном музыкальном ансамбле сразу вызвали на беседу с офицерами КГБ. Очень тяжелый состоялся разговор, который невозможно забыть. И это был 1984, а может даже и 1985 год...
И вдруг открыто стало можно проповедовать и слушать проповеди; читать и издавать; идти в храм, участвовать в его восстановлении. Но одновременно обнажилось и множество проблем.
Тут, пожалуй, для нас очень важно перечитать то, о чем Гоголь писал когда-то Белинскому: «Наступающий век (...) велит нам оглядывать многосторонним взглядом старца, а не показывать горячую прыткость рыцаря прошедших времен; мы ребенки перед этим веком. Поверьте мне, что и вы, и я виновны равномерно перед ним. И вы, и я перешли в излишество. Я, по крайней мере, сознаюсь в этом, но сознаетесь ли вы?».
Гоголь ведь прав: трудно посмотреть взглядом старца, трудно не перейти в излишество, либо восторженное, либо отрицающее. Что-то мы недооцениваем, воспринимаем как данность, а где-то вдруг теряем терпение и покой.
Как оценить 30 лет свободы? Прежде всего, повторяю: нам очень многое Бог дал. Но при этом к степени церковного возрождения имеет смысл отнестись более трезво. Да, храмы открыты, можно говорить и публиковать, но мы же не попали вдруг в православную страну. Страна то не православная по сути. И в России пока победила не вера, а культ потребления и наживы. То есть идея, насквозь враждебная христианству. Агрессивная. Стремящаяся в том числе и Церковь завоевать, купить. Что никогда не выйдет, хотя есть и будут искушения и падения.
Слава Богу, снова признана официально и публично хотя бы культурно-историческая связь с православной традицией. Люди многие тоже признали традиционную свою «православность», по корням, по культурному наследию. Это показывают опросы. Но и не более.
Это не означает главного: что действительно многие люди стали Церковью и восприняли церковность, стали жить по Христу, свидетельствовать о Нём, признали заповеди правилами бытия. Кроме того. Духовенства по-прежнему крайне мало; храмы многие так и остаются в руинах, либо некоторые скоро снова ими станут, поскольку надо их постоянно поддерживать. Ну и так далее. Море проблем.
Я понимаю, насколько всё же душа болит, чтобы сделать более, чем сделано. Больше добрых плодов увидеть. И не испытывать постоянной тревоги за будущее Церкви. Но за всё Богу слава!
Хорошо, что мы недовольны, недовольны прежде всего, самими собой. Страшно было бы, если иначе. Будем стараться служить Христу, пока Он дает, пока живы...
Читайте также:
• «Вера держится на чудесах!» — что меня смущает в этой фразе
• «Почему журнал „Фома“ такой беззубый?» — комментарий редактора
