Я помню, как года полтора тому назад в моих частных разговорах с поэтами старших поколений (это необходимое уточнение!) всё чаще и чаще стало звучать молодое имя: Константин Шакарян. О нем говорили с удивлением, примерно так, как давным-давно говорили о юном Валентине Берестове… Мол, не по годам серьезен, талантлив в стихах, читает и любит не то, что читают и любят сверстники. Звучало слово «вундеркинд».
Совместный проект журналов «Фома» и «Новый мир» — рубрика «Строфы» Павла Крючкова, заместителя главного редактора и заведующего отдела поэзии «Нового мира».
Внимание к юноше Берестову проявили Анна Ахматова и Корней Чуковский, Маршак и Алексей Толстой. И хотя спустя годы Валентин Дмитриевич вспоминал то время и отношение мэтров с улыбкой, он приговаривал: «Всё так и было…»
Я не знаю, вундеркинд ли наш сегодняшний автор, появившийся на свет в 2000 году.
Может, и так, несмотря на «упрямую» устойчивость его поэтической речи, в которой мне немножечко не хватает, как ни странно, шероховатостей и разломов.
К сегодняшнему дню он — лауреат премий двух журналов. Его стихи напечатаны почти на всех основных литературных «площадках». Публикуется и критика-эссеистика, подчас острая.
И воля ваша: двадцатилетние студенты Ереванского университета (Костя заканчивает там магистратуру) не напишут просто так о Глебе Горбовском, Жигулине, Наровчатове и Николае Тихонове. Из какого времени и каким ветром занесло сюда этого юношу?
Впервые я услышал о нем от Надежды Кондаковой (ее стихи печатались в «Строфах»).
Открывая подборку Константина в журнале «Плавучий мост», Надежда Васильевна писала: «…“О, моя юность, о, моя свежесть!” — с горечью восклицал тридцатилетний Гоголь, обозначая такую важную черту, как свежесть восприятия мира юным человеком. В стихах Шакаряна эта свежесть — очевидное преимущество. Сложному в мире стихописания он еще научится: и от некоторых расхожестей избавится, и сложной оптикой рефлексии обзаведется, и изощренные рифмы освоит, и опыт андеграунда переварит. “До тридцати поэтом быть почетно” — сказал Межиров… »
Божией помощи Вам, дорогой Константин. Держитесь.
* * *
Всё привычнее мало-помалу
И любовь, и война, и чума,
Что сводили с ума поначалу —
Перед тем как дойти до ума…
Затонула страстей Атлантида.
Утекла по теченью вода.
И влюблённость, и гнев, и обида —
Заземлили в душе провода.
То ль последнее сказано слово,
За которым — незримый заслон,
То ли — отягощенья земного
Это действует странный закон:
Всё, что мучило, жгло исступлённо,
Не давало забыться в тоске,
Отступает подобием фона —
С миром будничным накоротке…
Но привычке судьба не сдаётся.
Чем ни тешься, куда ни смотри,
Что-то главное в ней остаётся
И подсвечивает изнутри:
От беды, от заботы, от Бога —
Вне законов, абстракций и схем:
То ль сочувствие, то ли тревога,
То ли просто любовь — надо всем.
2020
* * *
О жизни не грусти, дружок,
И слёзы оботри.
Ты к Богу сделаешь шажок,
А Он навстречу — три.
Но коль от Бога хоть на шаг
Попробуешь отстать,
То бес к тебе, не будь дурак,
Приблизится на пять.
2016
Всемирный карантин
Я сижу под домашним арестом.
Чередуются дни, как во сне.
Вот и стали излюбленным местом
Дворик с улочкой в нашем окне.
Карантином приписанный к дому
С человечеством всем заодно,
Начинаешь глядеть по-иному —
На себя самого и в окно.
В эти дни мирового «weekend’а»,
Заключившего всех под замок,
За провинность наказаны кем-то,
Отбываем положенный срок.
Уповаем на скорое чудо…
А в окне — в недоступной судьбе —
Наше время, в котором покуда
Нету места ни мне, ни тебе.
2020
* * *
Настали дни Великого поста.
Мороз в муку мельчайшую размолот.
Куда ни глянь — шумлива и чиста,
Грядёт весна, растапливая холод.
Температуры долгожданный взлёт
И мартовские первые капели, —
Всё это неизбежно настаёт,
Всё то, чего мы ждали и хотели.
Февральская закатится звезда.
Свершится всё по тысячному кругу.
И снова из холодного гнезда
Ты устремишься к маленькому югу…
Недолог он, весенний перелёт,
И вскоре ты отправишься обратно,
Туда, туда, где так же тает лёд,
Деревья зеленеют, дождь идёт…
Где так же всё легко и невозвратно.
Туда, туда, где ждёт пустынный дом,
Стучит капель и оживает город, —
Смирять себя молитвой и постом,
Холодной каплей, клюнувшей за ворот…
И мне — в мечтах лететь с тобой туда,
И мне — с весенней радостью проститься,
И звать тебя из своего гнезда,
Моя неугасимая звезда,
Моя незаживающая птица…
2021
* * *
На ослёнке Всевышний
Отправляется в путь!
Сей сюжетец давнишний
Ни за что не забудь.
По житейским дорогам,
Выбиваясь из сил,
Все мы ходим под Богом…
Первым — ослик ходил!
2017
* * *
Быть ровесником этого века —
Не особенно честь велика.
Мне его неприятна опека,
Мне милее другие века.
Обозначило время сурово
Жизнь и смерть у него взаперти:
Не допрыгнуть до двадцать второго,
И в двадцатый назад не пройти.
Двадцать первый — твоё достоянье,
Привыкай понемногу к нему,
Коль грядущее скрыто в тумане,
А прошедшее — в едком дыму.
Вот и снег. Это только начало.
То-то будет ещё, погоди…
Время жизнью тебя напитало
И прижало к горячей груди.
2018
Рисунок Анны Тененбаум
