Есть в Новом Завете история, которая вызывает страх и смятение у каждого, кто о ней знает. Это гибель Анании и Сапфиры — супругов, которые попытались обмануть Духа Святого, за что тут же были наказаны мгновенной смертью. И, наверное, более всего здесь шокирует радикальная непохожесть такого Божьего действия на все, что рассказывает нам о Боге Евангелие.
История Анании и Сапфиры
В четвертой и пятой главах Деяний святых апостолов рассказывается о массовом добровольном отказе от личной собственности в общине первых христиан и передаче всех средств на общие нужды. Но Анания, член первохристианской иерусалимской общины, и его жена Сапфира решили обмануть апостолов и утаить часть вырученных средств:
Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду. <…> Некоторый же муж, именем Анания, с женою своею Сапфирою, продав имение, утаил из цены, с ведома и жены своей, а некоторую часть принес и положил к ногам Апостолов. Но Петр сказал: Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому и утаить из цены земли? Чем ты владел, не твое ли было, и приобретенное продажею не в твоей ли власти находилось? Для чего ты положил это в сердце твоем? Ты солгал не человекам, а Богу. Услышав сии слова, Анания пал бездыханен; и великий страх объял всех, слышавших это. И встав, юноши приготовили его к погребению и, вынеся, похоронили. Часа через три после сего пришла и жена его, не зная о случившемся. Петр же спросил ее: скажи мне, за столько ли продали вы землю? Она сказала: да, за столько. Но Петр сказал ей: что это согласились вы искусить Духа Господня? вот, входят в двери погребавшие мужа твоего; и тебя вынесут. Вдруг она упала у ног его и испустила дух. И юноши, войдя, нашли ее мертвою и, вынеся, похоронили подле мужа ее. И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это.
Иисус — воплотившийся Бог, много раз показывал Свою ничем не ограниченную власть над бесами, природой и стихиями, но ни разу не употребил эту власть для наказания провинившихся. Он изгонял из людей бесов, исцелял болезни, возвращал людям зрение и способность двигаться, воскрешал мертвых. Но нигде мы не найдем в Евангелии такого, чтобы Иисус за грехи поразил человека болезнью, вселил в него беса или же умертвил его. А тут — немедленная смерть сразу же после согрешения. Евангелие называет Бога кротким Царем, который льна курящегося не угасит и трости надломленной не переломит. А тут — вырывание двух надломленных тростинок с корнем, без какого-либо снисхождения к человеческой слабости. Ну в самом деле, что такого ужасного сделали эти несчастные? Не убили, не украли, не прелюбодействовали. Всего только солгали. Но ведь и любой из нас тоже лгал, причем не один раз, и не два, и даже не десять. Разница лишь в том, что Анания и Сапфира солгали не людям, а Богу. И в этом-то как раз заключается самый большой страх. Выходит, наш Господь совсем не кроткий Царь, а вовсе наоборот — гневный и скорый на расправу, не дающий провинившимся времени на исправление и казнящий их тут же, без всякой жалости?
Так, или примерно так рассуждают очень многие люди, прочитавшие историю гибели Анании и Сапфиры. И им становится очень страшно жить во власти Бога, который способен вот так, за пустяковый обман, на месте убить человека. А поскольку этот эпизод, как уже было сказано, резко отличается от всех прочих новозаветных описаний, люди предпочитают просто отправить его на самую дальнюю полку в своем сознании и вспоминать пореже, как и любую другую травмирующую информацию. И тогда все, вроде бы, сразу становится на свои места: Бог наш по-прежнему кроток и милосерден, долготерпелив и многомилостив и кроме проклятия смоковницы никаких угрожающих действий во время земной Своей жизни не произвел. Но история Анании и Сапфиры все равно нет-нет, да и приходит на ум, разрушая этот целостный образ благого Бога, вселяя страх и липкие, противные мыслишки о том, что евангельское описание Христа — лишь красивая декорация, за которой скрывается совсем другой Бог, гневный и безжалостный.
Супружеская пара, погибшая на пороге Церкви, будучи обличенной словами старшего из апостолов, — это действительно очень страшное зрелище. И здесь крайне важно разобраться в причинах этой гибели. Потому что любое событие в Священном Писании — не просто описание исторического факта, но — некий архетип человеческого поведения, который может повторяться сколько угодно раз в каждом из людей, во все эпохи, в любом месте. «Не я ли, Господи?» — спрашивали испуганные апостолы, узнав от Иисуса, что один из них предаст Его на смерть. Точно так же любой верующий человек, прочитав об Анании и Сапфире, со страхом спрашивает себя и Бога: а не обо мне ли это написано? Не постигнет ли и меня такая же немедленная кара за какие-то грехи, которые я даже осознать толком не успею, не то что — покаяться в них?
Однако такой страх не учит добродетели, потому что в нем нет четких и понятных пределов, за которые нельзя переступать. Самый наглядный вариант: собрался человек пожертвовать Церкви тысячу рублей. А потом вдруг передумал, и решил пожертвовать всего лишь пятьсот. И чего ему теперь ждать? Примет ли Бог его жертву, или же он рухнет замертво, как только положит свою пятисотку в церковную кружку? А если брать шире, то чего вообще можно ждать грешному и слабому человеку от Бога, раз все обстоит так сурово и беспощадно?
Так что разбираться в этом вопросе обязательно нужно. Хотя бы для того, чтобы точно знать, отчего погибли Анания и Сапфира, как уберечь себя от подобного бедствия. А еще — для того, чтобы на смену этому гадкому беспредметному страху пришла нормальная здоровая бдительность и внимание к тем сторонам нашей жизни, которые могут оказаться для нас опасными.
Вклад «Обывательский»
Для современного человека непонятна уже сама ситуация, в которой произошла трагедия с Ананией и Сапфирой. Откуда в апостольские времена взялся столь радикальный отказ от собственности и почему люди, пришедшие в Церковь, с такой легкостью отдавали все свое имение на общее пользование? Однако для тогдашних христиан никакого вопроса здесь не было. Дело в том, что апостольская община первоначально состояла исключительно из иудеев, признавших в воскресшем Иисусе — Мессию, то есть — своего Царя, которого их народ ждал много столетий. И главный закон этого Царя им был хорошо известен — любите друг друга, как Я возлюбил Вас. То есть — любите друг друга, жертвуя ради возлюбленных собственным комфортом, благополучием, а если понадобится, то и самой жизнью. Кроме того, новый Царь перевернул все их представления о том, как соотносится богатство с благочестием. Из знака Божьей милости богатство вдруг стало для уверовавших иудеев тяжкой обузой, мешающей войти в Царство Небесное. Поэтому они с радостью отдавали все, что имели, зная, что тем самым дадут пропитание и одежду своим неимущим братьям. Дары Святого Духа изливались на них столь обильно, что они начинали жить в совершенно в ином духовном измерении, уже не имея в душе иных ценностей, кроме любви к Богу и ближнему. Писание говорит об этом удивительно простыми и трогательными словами: …У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее (Деян 4:32).
Вот в эту-то большую семью преображенных Духом людей и попытались войти Анания и Сапфира. Они видели членов апостольской Церкви на улицах Иерусалима и в Храме, видели, как народ прославлял их, видели, какой любовью и уважением пользуются они у окружающих. Но при этом они также видели, что отнюдь не все из тех, кто восхищался учениками Христа, примыкали к их общине. Потому что по сути дела это был переход в другое подданство — под власть долгожданного Царя Израилева. И всю свою жизнь без остатка новые подданные посвящали этому Царю, а на такое готов был далеко не каждый.
Анания же и Сапфира решили поступить по-обывательски прагматично: увидев, что в общину к апостолам идут весьма богатые люди, они тоже решили войти в это сообщество, чтобы иметь возможность пользоваться разделяемым между членами общины богатством. А чтобы было чем внести свой «вступительный взнос», Анания продал принадлежавший ему клочок земли, потому что других денег у него не было, как говорит об этом Иоанн Златоуст: «…когда была такая благодать, такие знамения, Анания при всем этом не исправился; но, будучи однажды ослеплен любостяжанием, навлек погибель на свою голову. “У которого была своя земля”, — так сказал автор Деяний, выражая, что больше ничего у Анании и не было».
Но при этом, точно так же, по-обывательски прагматично, Анания и Сапфира рассудили, что для «вступления в клуб» им совсем не обязательно отдавать все вырученные от продажи деньги. Ведь может так получиться, что этот «апостольский коммунизм» закончится вскоре полным крахом. Тем более что и первосвященники к ним как-то не очень доброжелательно настроены, да и вообще — мало ли чего…
Вот с таким примерно устроением души пришли Анания и Сапфира к апостолу Петру. Обличив Ананию перед всеми, Петр показал, что лукавство в царстве Мессии невозможно, никакая ложь не сможет укрыться от Царя, знающего не только тайные слова людей, но даже их тайные мысли. И неудивительно, что после этого трагического разоблачения никто из посторонних уже не смел пристать к ним: ведь очистить свои мысли и намерения куда труднее, чем просто — отдать деньги на общую пользу.
Но разве не мог апостол Петр раскрыть корыстные замыслы предприимчивой супружеской пары и просто отправить их с позором восвояси? Зачем нужно было лишать их жизни? Вот тут мы, наконец, и подходим, к самому больному вопросу в этой теме: кто и почему убил Ананию и Сапфиру.
Кто здесь убийца?
Обычно обвинения в негуманном отношении к провинившейся паре направлены непосредственно на апостола Петра. Действительно, в новозаветном повествовании он выглядит как вершитель чужих судеб, решающий, кому жить, а кому умереть. Но это очень поверхностный взгляд на события, потому что апостолы не были волшебниками, обладающими неким экстрасенсорным воздействием. Все чудеса они творили силой Божьей, или же, как еще более точно говорит об этом Священное Писание — сам Бог …во свидетельство слову благодати Своей, творил руками их знамения и чудеса (Деян 14:3). Умерщвление Анании и Сапфиры, безусловно, было хотя и страшным, но — чудом, совершенным на глазах у множества людей в назидание им. Поэтому блаженный Феофилакт Болгарский прямо пишет о том, что вовсе не Петр умертвил этих несчастных людей: «Многие из нечестивых, выставляя на вид то, что случилось с Ананией и Сапфирою, обвиняют верховного из апостолов в смерти. Но обвинение касается не Петра, а скорее Духа Святого, произнесшего на них справедливый приговор: потому что Петр только изобличил их во лжи, а жизни лишил их обоих, как одинаково согрешивших, имеющий власть над жизнию и смертию Дух Святой».
Вот это и есть самое страшное во всей истории — когда выясняется, что Податель жизни может также оказаться и отнимающим ее. Нет, понятно, конечно же, что Бог — властелин всего и вся и волен поступать так, как сочтет нужным. Но для немощного человеческого разума это выглядит примерно так же, как если бы мать задушила своего младенца, увидев, что тот оказался не таким, как ей хотелось бы.
Однако такие ассоциации не имеют ничего общего с действительностью. Дело в том, что в этом месте текста Деяний кроме Святого Духа упоминается еще одно духовное существо — сатана: Но Петр сказал: Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому и утаить из цены земли? И это отнюдь не аллегорическое выражение и не фигура речи, а констатация вполне реального факта духовной жизни Анании, вступившего в общение с сатаной. Но если Святого Духа Церковь называет животворящим и Подателем Жизни, то сатана именуется в ней как человекоубийца от начала.
Анания со своим «вступительным взносом» пришел к тем, через кого Бог действовал с силой, неведомой иудеям со времен величайших пророков. То есть, по сути, — пришел к Самому Богу. И перед Ним же решил слукавить, послушав сатану и не веря, что Бог способен его хранить и питать. Опять, как и когда-то в райском саду, сатана оклеветал Бога. И опять несчастные люди — теперь уже Анания и Сапфира — поверили не Богу — источнику жизни, а духу лжи и убийства. А тот, кто отпадает от источника жизни, теряет и саму жизнь. О том же, как именно это происходит, предельно доходчиво и ясно написал Антоний Великий: «Живя добродетельно — мы бываем Божиими, а делаясь злыми — становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют». Соединение с духом лжи несет человеку смерть, поскольку дух этот — человекоубийца от начала. И если человек не желает покаяться в этом соединении, обратиться от него, и наследовать жизнь, тогда Бог отходит от этого человека, оставляя его наедине с полюбившимся ему демоном. Анания и Сапфира решили дружить с убийцей. И тот их убил.
В православном рассуждении о Боге всегда должна присутствовать непреложная аксиома: Бог — благ и желает человеку только добра. Но Бог не навязывает это добро, а лишь предлагает, оставляя человеку возможность свободного выбора: ...жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое (Втор 3:19). Поэтому, когда блаженный Феофилакт говорит о том, что Святой Дух лишил жизни двух лжецов, он подразумевает лишь одно: животворящий Податель жизни не стал насильно сохранять жизнь в людях, которые давно от нее отказались и по сути — уже были мертвы.
Волк рядом
Несмотря на множество предупреждений, мы почему-то никак не хотим поверить в то, что грех убивает. Быть может, потому что по опыту знаем, что Господь наш милосерден и не позволяет последствиям нашего греха убивать нас всякий раз, когда мы грешим. А тут вдруг описывается ситуация, когда согрешившие все-таки погибли от своего греха. И сразу же в благочестивой православной голове рождается сомнение: а так уж ли благ наш Бог? Не Он ли Сам убил Ананию и Сапфиру?
По большому счету весь ужас от этой истории сводится к неприятию людьми простого факта — того, что человек может погубить себя, и даже Бог не в состоянии ему в этом помешать. История Анании и Сапфиры страшит именно своей обыденностью: оказывается, погибнуть можно не только когда идешь грабить банк, охраняемый хорошо вооруженными секьюрити, но и когда в тихом домашнем кругу неспешно вынашиваешь планы укрепления семейного бюджета с помощью маленькой безобидной аферы.
Но как бы ни хотелось думать иначе, а все же следует набраться мужества и признать: на их месте может оказаться любой из нас, если не будет внимательно наблюдать за своим сердцем и умом. Потому что у нас есть в этом занятии очень грозный конкурент: сатана — этот «мысленный волк» — всегда следит за нами, выжидая подходящего момента для нападения. Мы действительно живем в ситуации смертельной опасности; мы и в самом деле можем отпасть от Бога; мы вполне реально способны через свои грехи соединиться с сатаной и погибнуть. И чем быстрее мы усвоим эту невеселую истину, тем надежнее защитим себя от возможного падения. Ведь в обыденной нашей жизни мы точно так же балансируем между свободой и осторожностью, определенным риском и соблюдением неких норм и правил, обеспечивающих нам безопасность. Только и здесь мы не особенно задумываемся, насколько хлипки эти наши усилия и сколько раз Господь не давал последствиям нашей небрежности погубить или покалечить нас. В духовной жизни все происходит похожим образом: милосердный и долготерпеливый Бог постоянно смягчает разрушительные следствия наших грехов, оставляя нам время на покаяние. Но если в какой-то момент окажется, что в своих заигрываниях с духом лжи мы переступили некий предел и Дух Жизни больше не может пребывать в нас, тогда мы умрем точно так же, как умерли Анания и Сапфира.
Бог не отнимает у нас и такой возможности. Однако по-прежнему любит нас и ждет, что выберем мы не смерть, а жизнь. Потому что никто не может сделать этот выбор за нас.
Иллюстрации sweetpublishing.com
