Давайте договоримся, что будем понимать слово «кругозор» не тождественно слову «эрудиция». И посмотрим на кругозор, как на понятие, близкое к любознательности: природной способности и потребности в познании мира. И тогда, наверное, вы согласитесь со мной, что в глубинке условий для расширения кругозора даже больше, чем в городе. Как минимум, там нет такой атакующей информационной среды, а значит у ребенка остается гораздо больше воздуха, пространства, в котором могут возникать вопросы. Именно вопросы и запускают этот процесс стремления к расширению кругозора.
Поэтому с них и начнем. Задаем ли мы ребенку простые вопросы, те, которые требуют односложных ответов: «да» или «нет»? Или мы выстраиваем общение с ним, задавая открытые вопросы, побуждая к рассуждениям? Есть ли у ребенка возможность делать предположения, выдвигать свои детские, наивные, но искренние гипотезы о мире? Даем ли мы ребенку пробовать что-то делать своими руками: экспериментировать, измерять, наблюдать, фиксировать результаты своих наблюдений и осмысливать их, задавая взрослым следующие вопросы?
Есть у нас положительное отношение к интеллектуальному труду ребенка? Говорим ли мы об этом без насмешек, признаем ли мы его результаты, его выводы, его открытия и откровения? Находится ли в нашей жизни место познавательным семейным играм? Или совместным экспериментам?
И самый главный вопрос: а мы сами, родители, как расширяем свой кругозор? Есть ли у нас круг общения, обогащающий нас? Пополняются ли книжные полки нашего дома новыми изданиями, обсуждаем ли мы прочитанное? Задаем ли мы, взрослые, друг другу вопросы и получаем ли ответы, слушая которые ребенок восхищается безграничностью этого мира и устремляется в познание?
