Мы свободны менять свои решения — до тех пор, пока живы, —и Бог смиренно ждет, что мы решим. Но однажды приходит пора сделать окончательный выбор. Для многих людей, окружавших Христа в дни Его земной жизни, это время наступило накануне Его страданий. Каждому пришлось решать, с Христом ли он или с противниками Христа.
О том, кто какое решение принял и как оно ему далось, читайте в проекте «Фомы» «Герои и антигерои Страстной недели».
О женщине, помазавшей Иисуса драгоценным миром, евангелисты рассказывают по-разному, но суть от этого не меняется.
По свидетельству Иоанна, за шесть дней до Пасхи Господь пришел в Вифанию (селение в трех километрах от Иерусалима) и разделил трапезу с хозяевами дома. Судя по всему, это был дом Лазаря, за несколько дней до того воскрешенного Иисусом. Одна из сестер Лазаря, Марфа, ухаживала за гостями, а другая, Мария, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира (Ин 12:3). Миро — очень дорогое благовоние — использовали в особо торжественных случаях. Им помазывали царей и священников. Поэтому можно понять реакцию апостола Иуды, которого возмутил поступок женщины: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? (Ин 12:5). Но Христос вступается за нее, объясняя: «Нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда» (Ин 12:8). Не может быть чрезмерной щедрость, которую человек проявляет по отношению к Богу.
Из рассказов Матфея и Марка выходит, что всë это произошло за два дня до Пасхи, и не у Лазаря, а у Симона прокаженного. Женщина (имени ее евангелисты не называют) возлила миро на голову Спасителя, после чего Христос объяснил недовольным ученикам: так она приготовила Его к погребению. Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала, — добавил Господь (Мф 26:13).
А вот Лука относит это событие к более раннему времени. Симон, уточняет он, был фарисей, а женщина, омывшая ноги Спасителя слезами и возлившая на них миро, — известная грешница. Хозяин дома был смущен ее появлением и еще больше — ее поступком: был бы Иисус пророком, подумал Симон, знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему. Эти мысли не укрылись от Господа, и Он рассказал Симону притчу: «У одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?» — «Думаю, тот, которому более простил». — «Правильно ты рассудил, — ответил Иисус. — А теперь взгляни-ка на эту женщину. Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; ты при встрече целования Мне не дал, а она с тех пор, как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (ср.: Лк 7:39–47).
В рассказах евангелистов действительно много неувязок. Если женщина была грешница, то вряд ли это была сестра Лазаря: судя по рассказам апостола Иоанна, Мария была девушкой благочестивой (кстати, в католической традиции этой грешницей долго считалась Мария Магдалина). Если Симон был болен проказой, вряд ли Иисус мог упрекнуть его за то, что тот не прикасается к Нему. И потом, в одном случае женщина помазывает миром голову Спасителя, в другом — ноги...
Некоторые комментаторы даже пришли к выводу, что евангелисты рассказывают не об одном событии, а о разных, просто похожих.
И тем не менее, факт остается фактом: за считанные дни до крестных страданий Иисуса Христа некая женщина пришла в дом, где Он был гостем, и помазала Его драгоценным благовонным миром. Чтó она хотела сказать этим поступком?
Знать этого наверняка мы, конечно, не можем. Но можем предположить, что таким образом женщина — кто бы она ни была — поблагодарила Христа за что-то очень для нее важное.
Мария, сестра Лазаря, была безмерно благодарна Ему за воскрешение брата. Мария Магдалина — за свое собственное исцеление (в Евангелии от Марка говорится, что Иисус изгнал из нее семь бесов). Любая грешница могла благодарить Господа за милость и сострадание, которые Он неизменно проявлял к таким, как она. Вспомним хотя бы эпизод с женщиной, взятой в прелюбодеянии, и слова Христа: Кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин 8:3–11). Или как в другой раз Он сказал: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мк 2:17).
Каждому было за что поблагодарить Спасителя, и удивительно скорее то, что в Евангелии описано так мало случаев, когда люди изъявляли Ему свою благодарность. А уж то, как люди обошлись с Ним в конце концов, было, конечно, верхом неблагодарности.
Как же радостно, что накануне самых страшных дней нашлась женщина (или, может быть, даже несколько), которая пришла просто для того, чтобы Его поблагодарить.
Едва ли она догадывалась, что этот жест благодарности — больше, чем просто жест. Едва ли ей было ведомо, что всего через несколько дней Учителя распнут и будут хоронить — спешно, пока не зашло солнце и не наступила суббота, день покоя, и Его тело не успеют по обряду помазать благовониями. И возливая миро на Спасителя, эта женщина, сама того не зная, заранее совершила погребальное помазание и исповедала Его Христом, ведь греческое слово Χριστός и значит «Помазанник».
Все это, конечно, было очень важно и значимо. Но самое важное все-таки само решение этой женщины, которую мы даже точно не знаем по имени, выразить Спасителю мира простую человеческую благодарность. От себя и от всех других, кто тоже мог бы это сделать, но остался в стороне.
| Читайте также:
Богослужения Страстной Седмицы и Пасхи
На заставке использована картина "Трапеза у Симона-фарисея" Филиппа де Шампейна, XVII век.
