«Жажду». Глубочайший смысл слов, сказанных Иисусом с креста

Часть 5. Чего жаждет Бог

Жажду (Ин 19:28).

Образ живой воды, которая утоляет жаждущую душу, не раз встречается на страницах Евангелия. Кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную, — говорит Иисус в беседе с самарянкой у колодца Иакова (Ин 4:14). Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой, — повторяет Он ту же мысль, обращаясь к людям, собравшимся в Иерусалим на праздник кущей (Ин 7:37–38). И вот, вися на Кресте, Спаситель, обещавший напоить всех желающих живой водой, произносит: «Жажду». На первый взгляд, это самое простое из всех слов, сказанных Христом на Кресте. Обычное физическое страдание. Он изнемогает, истекает кровью, мучительно дышит и, конечно, испытывает жажду. Его тело иссушено страданиями и солнцем. Казалось бы, что тут толковать? Но в этом простом слове, как и в всех словах Иисуса на Кресте, открывается множество смыслов.

Да, Иисус в буквально смысле этого слова жаждет. Это реальная жажда — физическая, телесная. Христос испытывает крестные муки по-настоящему. Он Человек, а не призрак и не актер. Он страдает, как страдал бы каждый из нас. Это очень важно, особенно в свете многочисленных ересей, появившихся впоследствии. Самой известной стала ересь монофизитов, которые учили, что во Христе была только одна, Божественная, природа, а следовательно, Его страдания были мнимыми, призрачными. Это учение перечеркивало все богословие спасения, сводило на нет подвиг Спасителя, превращало боговоплощение в фикцию, фарс, театральное представление. Оно не было принято Церковью и подверглось осуждению на Четвертом Вселенском Соборе. Произнесенное Христом «жажду» свидетельствует, что Он проживает всю полноту человеческого опыта, испытывает те же чувства и потребности, что и любой человек из плоти и крови. Это слово подчеркивает реальность воплощения: Бог стал Человеком не абстрактно, а до пота, жажды, смертельной боли.

Одновременно это слово предваряет исполнение мессианского пророчества из 68-го псалма: в жажде моей напоили меня уксусом (Пс 68:22). Ранее мы уже упоминали, что вся земная жизнь Спасителя, включая последние часы и минуты, была наполнена особым смыслом. В частности, в Нем воплотились всё, что древние пророки когда-либо говорили о Мессии. И очередное пророчество исполнилось сразу же после слова «жажду». Тут стоял сосуд, полный уксуса, — пишет евангелист Иоанн. -— Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его (Ин 19:29). Исполняя пророчество, Христос показывает: всё происходящее — не случайность, а Божий Промысл. Даже такая мелочь, как уксус, поднесенный Ему на губке, соответствует Божественному замыслу о спасении людей. А значит, Он — истинный Спаситель, смерть Которого станет началом новой жизни для человечества.

Наконец, в этом слове святые отцы видят и особый духовный смысл. Это не только выражение физиологической потребности человека и исполнение мессианского пророчества. Это голос любви, обращенный ко всему человечеству. Христос — это не только страдающий человек, но и Бог, Который жаждет любви Своего творения, потому что Сам любит его. Жаждет, чтобы человек откликнулся, услышал, пришел. Это жажда, идущая не от недостатка, а от избытка. Ее источник — желание, чтобы никто не остался в стороне от любви Бога к человеку, Бога, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим 2:4). Слово «жажду» короткое, но в нём, как и в остальных, — всё Евангелие. Это слово, в котором сошлись небо и земля, страдание и любовь, человеческая нужда и Божественное желание. Христос жаждет нас, чтобы мы наконец возжаждали Его и откликнулись на призыв, с которого мы начали это размышление: Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.