«Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Глубочайший смысл слов, сказанных Иисусом с креста

Часть 4. Бог рядом?

4. Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мф 27:46; Мк 15:34).

Эти слова слышали не только Мария, Иоанн и жены-мироносицы, стоявшие рядом с Крестом. Евангелист Матфей отмечает, что эту фразу Иисус буквально прокричал — возопил громким голосом (Мф 27:46). Это был вопль, который услышали все, но не все поняли. Возможно, ветер унес часть этой фразы, возможно, в этот момент люди говорили о чем-то своем, житейском, и не особо вслушивались в крик Распятого, возможно, находившийся при последнем издыхании Иисус не вполне четко произнес все слова. Так, некоторым показалось, что Христос зовет на помощь пророка Илию. Почему Илию? Дело в том, что имя Илия и слово «Бог» на древнееврейском звучат очень схоже. Элийяху или Элийях переводится как «Бог мой Господь». Поэтому, когда Иисус крикнул Или́, Или́! лама́ савахфани́ (Мф 27:46), кто-то решил, что Он обращается к древнему пророку. Очевидно те, кто так подумал, не особенно вслушивались в слова Спасителя, для них все происходящее было увлекательным зрелищем. Посмотрим, придет ли Илия спасти Его (Мф 27:49), — передает евангелист Матфей их реакцию — реакцию людей, которые не испытывают к Распятому никакого сочувствия, которыми владеет лишь праздное любопытство или злорадство.

К кому же обращает Иисус эти слова и что они означают? Думаю, что их адресатом и в этом случае были те близкие Ему люди, которые в горестном молчании стояли рядом. Их сердце обливалось кровью при виде страданий Спасителя. И возможно, глядя на предсмертные конвульсии Иисуса, они в какой-то момент испытали чувство безнадежности, отчаяния, богооставленности, когда кажется, что все пропало, все надежды рухнули, выхода нет и никто не придет на помощь. Этот крик — для них. Его цель — заставить их вздрогнуть, выплыть из морока уныния, вспомнить, что обещал Христос, когда говорил о Своих страданиях и смерти. А обещал Он победу над смертью и диаволом, воскресение, совершенную радость. Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас, — ободрял Он учеников на Тайной Вечере (Ин 16:22). Но почему для этой цели Господь выбрал такую отчаянно безнадежную фразу — о том, что Бог Его оставил?

Представьте себе, что человек рядом с вами произносит фразу «Мороз и солнце» или «Я помню чудное мгновенье». Вслух или мысленно вы тут же ее продолжаете. Это происходит автоматически, непроизвольно. Вы вспоминаете эти знакомые со школьного детства стихотворения, у вас возникают связанные с ними воспоминания, ассоциации. Так же и здесь. Слова о богооставленности, произнесенные Христом, — это не вопль отчаяния, а цитата, первая строфа 21-го псалма: Бо́же, Бо́же мой, вонми́ ми, вску́ю оста́вил мя еси́? (Боже мой, Боже мой![ внемли мне] для чего Ты оставил меня?)

Псалмы для древнего иудея, тем более сведущего в Писании, все равно что для нас стихи Пушкина. Он знал их наизусть, с первой строчки в его голове возникал текст и мелодика всего псалма целиком. С первых строк иудей вспоминал весь псалом, как мы вспоминаем песню по первым аккордам.

Псалом, который цитирует Христос, содержательно схож с Его увещеванием апостолов на Тайной Вечере: Истинно, истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет. Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир (Ин 16:20–21). Вначале он действительно описывает состояние почти отчаявшегося человека, который обращается к Богу и не получает поддержки. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильпнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной, — изливает свою скорбь автор псалма царь Давид. Но несмотря на, казалось бы, полную безысходность, Давид не теряет надежды, продолжает взывать к Богу и получает ответ свыше. В какой-то момент он вновь чувствует присутствие Бога рядом с собой, благодарит Его и призывает всех остальных прославить Господа за Его милости. Ближе к концу псалма плач, скорбь и отчаяние уступают место радости, благоговению перед Богом, благодарности за Его участие в жизни людей: Боящиеся Господа! восхвалите Его. Все семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля, ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему.

Христос входит в глубину человеческой трагедии и Своим криком выражает то, что чувствует любой человек, столкнувшийся с предельной болью и ощущением богооставленности. Он снова принимает в Себя страдания и боль близких Ему людей, которые стоят у Его Креста, а вместе с ними боль всех тех, кто когда-нибудь испытывал и еще испытает похожие чувства. Вместе с ними Он проходит через бездну одиночества, где кажется, что Бог ушел и Небо молчит. И взамен этой боли, страданий и одиночества Он дает надежду, поддерживает, утешает, Своим примером показывает: даже в этой непроглядной тьме — Бог рядом, а значит, тьма не вечна.

Когда кажется, что всё бессмысленно, когда молитвы словно бы уходят в пустоту, когда не осталось сил и хочется всё бросить, это и есть точка Креста. Но Христос не сходит с него. Он остаётся верным до конца, который на деле становится новым началом. Это и есть победа Бога и победа Человека. Ее залог в том, чтобы любить, даже когда больно, и доверять, даже когда впереди ничего не видно.