«РУССКИЙ ВЗГЛЯД» – ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ

В программе участвовали:



Ярослав Скворцов, декан факультета международной журналистики МГИМО

Маргарита Баржанова, депутат Госдумы, член Комитета по науке и образованию ГД

Максим Сафонов, предприниматель

Александр Сайфулин, студент 4 курса физфака МГУ

Протоиерей Владимир Воробьев, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета



Над программой работали:



Ведущая – Елена Писарева



Шеф-редактор – Ольга Любимова



Режиссер-постановщик – Александр Замыслов



Редакторы – Лариса Богуш и Ксения Лученко





ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: «Русский взгляд на проблемы высшего образования в России» – тема нашей программы сегодня. Мы поговорим о низких стипендиях и высоких требованиях, об уровне преподавания и уровне знаний, о возможности поступить без блата и о реформе высшего образования в России.



Вы смотрите «Русский взгляд», я – Лена Писарева. Здравствуйте!



В студии программы «Русский взгляд» - декан факультета международной журналистики МГИМО Ярослав Скворцов. Здравствуйте, Ярослав Львович!



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Здравствуйте!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Как бы вы охарактеризовали главную проблему сегодняшнего высшего образования в России?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Я думаю, это кадровая проблема - с преподавателями. К сожалению, это общая беда. Наверное, трудно найти такую отрасль, где был бы избыток профессионалов. Я считаю, что сейчас в высшей школе не хватает молодых, прогрессивно мыслящих педагогов, которые пришли в образование всерьёз и надолго.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Неожиданная точка зрения! Спасибо.



В студии программы «Русский взгляд» - депутат Государственной Думы, член Комитета по науке и образованию Маргарита Баржанова. Маргарита Валерьевна, здравствуйте!



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Здравствуйте!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Маргарита Валерьевна, ваша точка зрения на проблему высшего образования в России. Какая главная проблема?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Проблем слишком много. Самая главная проблема, конечно же, - это низкий рейтинг наших вузов на мировой арене.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо! В студии программы «Русский взгляд» - предприниматель, обладатель тринадцати дипломов Максим Сафонов.



МАКСИМ САФОНОВ: Здравствуйте!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Мы говорим сегодня о проблемах высшего образования. Какая главная проблема в этой сфере, как вы считаете?



МАКСИМ САФОНОВ: Мне кажется, некая инертность. Я посмотрел на ребят, которые поступают… Я думаю, получая первое высшее образование, большинство молодых людей не понимают, что будет дальше. Потом эти ребята вынуждены переучиваться и переучиваться.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо! В студии программы «Русский взгляд» - ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиерей Владимир Воробьев. Отец Владимир, здравствуйте!



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Здравствуйте!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Владимир, ваша точка зрения.



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Я думаю, что всё, что было сказано до меня, это правильно. Но мне бы хотелось добавить, что в наше время очень важно удержать традицию нашего образования и его нравственное значение для народа.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо.



Реально ли сегодня самому поступить в вуз? Какую стипендию получают студенты? Как и кто преподает сегодня? Об этом расскажет наш следующий гость. В студии программы «Русский взгляд» - студент Александр Сайфулин. Александр, как вам кажется, какие сейчас проблемы в высшем образовании?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Я считаю, что главной проблемой сейчас является недофинансирование. Мы на младших курсах делаем практические задания по физике. Все установки, на которых мы работаем, сделаны году в 60-м. Естественно, они очень плохо работают, и не всегда всё получается. Соответственно, и в лаборатории при научной работе - та же проблема.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Как вы решаете свои финансовые проблемы?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Это мои личные проблемы. Я подрабатываю.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Другие студенты тоже работают?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Многие работают.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А реально для современного студента совмещать учебу и зарабатывание денег?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Совмещать вполне реально, но это очень сложно. Не хватает времени, чтобы подготовиться к занятиям. А о работе в сессию вообще приходится забыть. Поэтому сессия оборачивается самым голодным месяцем.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Александр, каков сегодня средний возраст преподавателей у вас на факультете?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Примерно 55 лет.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А дорого стоит обучение на платном отделении?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Платное отделение на физическом факультете сейчас стоит порядка шести с половиной тысяч евро в год. Я боюсь ошибиться...



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Бывает такое, что из-за невозможности одновременно учиться и работать люди оставляют учёбу и уходят, чтобы зарабатывать деньги?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Студент, так как ему не хватает денег, чтобы прожить, идёт работать. Работа его затягивает, он ей увлекается и, соответственно, страдает учёба. Потом, в сессию, он не сдаёт какой-нибудь зачёт или экзамен. Приходится бросать учёбу.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Студенты подрабатывают по специальности, или они ищут любой способ заработать деньги?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Студенту сейчас нет возможности работать по специальности.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А с учебным материалом нет проблем? Какая ситуация с учебниками, с учебными пособиями?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: С учебниками сейчас в Московском университете острой проблемы нет, учебников хватает. Но главная проблема, что выпущены и написаны они все где-то между 70-м и 80-м годом. Новых учебников практически нет.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Маргарита Валерьевна, у меня вопрос к вам. Все сейчас говорят о реформе в образовании. Говорят, что колоссальная реформа в образовании может привести к тому, что обучение будет платным. Прокомментируйте, пожалуйста, эту ситуацию.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Хочу всех успокоить. Обучение платным для всех не будет. У нас это записано в Законе. При этом каждый год появляется всё больше и больше бюджетных мест.



Вот я, например, из Ульяновска. Как люди в Ульяновской области могут почувствовать, что стало больше бюджетных мест в Московском Университете? Они не могут приехать сюда и поступить, потому что у них нет денег и они не могут сдавать экзамены по тем стандартам, которые установил МГУ. К сожалению, программы разные. Человек, учащийся в Ульяновской области, не может сдать вступительный экзамен в МГУ: он не прошел подготовительные курсы, не нанял репетиторов и т.д. Этот вопрос мы решили другим законом - Законом о Едином государственном экзамене. С 1 января 2009 года у нас в стране вступительных экзаменов не будет вообще. Только пианисты, актёры и прочие абитуриенты, которые идут на творческие профессии, будут поступать при дополнительном конкурсе.



Хорошо, мы решили один вопрос, но это узко. В Советском Союзе 80% учащихся МГУ были из провинции. А сейчас всё совершенно наоборот: 80% москвичей и 20% из провинции. Но за последние 15-17 лет население Москвы не стало более гениальным, чем вся страна! Надо решить финансовый вопрос для того, чтобы люди из провинции смогли поехать учиться в Московский государственный университет.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ярослав Львович, нас пугают реформой высшего образования. Есть очень много опасений насчет двухступенчатой системы образования. Что это за система? Объясните, пожалуйста!



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Я с удовольствием объясню. Но сначала хочу сделать небольшое добавление к вышесказанному. Давайте будем точны в терминах. У нас есть бюджетная форма обучения и договорная форма обучения, когда студент платит. То есть за учёбу платят всегда: либо государство, либо сам студент.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А эта двухступенчатая система образования может привести к тому, что всё образование станет платным?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Я думаю, нет. Здесь всё упирается в подход вуза. Что касается двухступенчатой системы подготовки профессионалов, то я думаю, что такое разделение необходимо. На примере своих студентов могу точно сказать, что для некоторого количества из них четырёх лет достаточно, чтобы себя комфортно чувствовать в той отрасли, в том ремесле, которое они для себя выбрали. А тем ребятам, у которых совершенно чётко прослеживаются организаторские способности и по которым видно, что они дойдут до уровня топ-менеджмента в своей отрасли, необходим некий дополнительный багаж знаний и навыков, который поможет им в жизни. Другое дело, что мы пока, наверное, ещё не готовы к тому, что между бакалавриатом и магистратурой должен быть некоторый временной зазор



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Его может и не быть.



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Совершенно верно. Надо чтобы человек, получивший некий набор знаний, реализовав себя на практике, получив какое-то подтверждение своим знаниям и навыкам, ощутил необходимость продолжения образования. Пожалуйста, пример из советской высшей школы: кто-то сразу поступал в аспирантуру, кто-то приходил туда спустя какое-то время. Было ли отличие? Я думаю, что было.



Здесь – так же. Если есть потребность попрактиковаться, набить руку, набрать опыт профессиональный, житейский – замечательно, пожалуйста, сделай паузу! Если необходимости в этом нет, молодой человек может сразу перейти ко второй стадии. Другое дело, как рынок воспримет это нововведение.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А что такое Болонская система? Вы можете объяснить?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Простой пример. Когда мы заканчивали советское высшее учебное заведение, многие из тех, кто ехал за рубеж, сталкивались там с непониманием документов, которые мы предоставляли о своем образовании. Болонская система позволяет в понятных для европейского академического пространства дефинициях определить, что этот человек умеет, что он освоил, в каком объёме. Это очень важно! Болонская система дает студенту потрясающую возможность совершенствовать своё образование. И, с моей точки зрения, это очень серьезное испытание для тех вузов, которые в неё включаются.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А почему общество так напугано, почему столько критики Болонской системы, двухступенчатой системы образования?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Думаю, что люди не знают сути.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Я думаю, об этом мало говорят. Надо сказать, что на каждом уровне образования будут те же самые бесплатные бюджетные места. И магистратура у нас будет иметь бюджетные места. Но в магистратуру нельзя будет поступить, не имея степени бакалавра. Вот как наш уважаемый физик, который решил продолжить свою научную деятельность. Для этого он пойдет в магистратуру, а затем - в аспирантуру. Зато те, кто пойдет работать инженером, технологом и т.д., не будут зря просиживать в университете.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо, вы меня немножко успокоили!



Отец Владимир, вопрос к вам. Чем Свято-Тихоновский гуманитарный университет отличается от других учебных заведений? В чём его особенность?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Наш университет принадлежит Церкви и дает религиозное образование. В нашем законодательстве религиозным образованием считается только так называемое «обучение религии». Но реально это не так. Реально религиозное образование – это любое образование с позиции верующего человека, т.е. когда в основе лежит религиозное мировоззрение.



Наш университет даёт такое образование. У нас десять факультетов, мы даём образование по многим направлениям. Самым большим факультетом является богословский. Есть также филологический, исторический, педагогический, экономический, социологический факультеты.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Реформы, которые сейчас грядут, подходят для вашего университета? Как вы к ним относитесь?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Поскольку наш университет молодой и у нас очень молодой состав преподавателей, в отличие от большинства современных вузов, мы легко вписываемся в эту реформу. И большого беспокойства грядущая реформа у нас не вызывает. Но я не совсем согласен с выступавшими до меня. Я думаю, что волнение, которое поднялось вокруг перехода на Болонскую систему, обоснованно. Может быть, риск неоправданно преувеличивается…



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Какая главная опасность, с вашей точки зрения?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Опасность заключается в возможности снижения уровня нашего образования. Как было сказано, у нас была система пятилетнего образования, после которого студенты получали диплом специалиста, а потом шли в аспирантуру. Т.е. тоже было две ступени: пять лет и три года. После аспирантуры из вуза выходил молодой ученый.



Сейчас у нас будет четыре года плюс два, в лучшем случае. А уже раздаются голоса, что, может быть, будет вообще три плюс два! Следовательно, общее образование, общая база станет гораздо меньше. Три года - это уже не вуз, с нашей точки зрения, а ПТУ.



Главная опасность заключается в том, что общий образовательный уровень в нашей стране существенно понизится. И когда люди возражают против Единого экзамена или против Болонской системы, то, я думаю, они исходит именно из этого.



Кроме того, я не совсем согласен с тем, что реформы должны быть непрерывными. Реформы, безусловно, должны проводиться, но они должны быть очень спокойными - такими, чтобы традиция учебного процесса не ломалась постоянно. А когда всё время идёт перестройка, то получается не очень хороший результат. Мы это хорошо знаем по нашему государству.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Мы привыкли ломать то, что создано.



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: После этого разражается очень большой кризис.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Многие в этой связи вспоминают о плюсах советской системы образования.



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Нашему образованию угрожает кризис. Этой точки зрения придерживаются многие специалисты.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ярослав Львович, многие говорят о том, что наши дипломы недействительны на Западе, что они там никому не нужны. Правда, что, если мы не примем «болонскую систему», наши дипломы так и останутся никому ненужными?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Если я не ошибаюсь, то в советские времена очень ценились дипломы МВТУ имени Баумана и 3-его мединститута.



Болонская система даёт возможность молодому специалисту получить дополнительно к знаниям, которые предлагает ему вуз, куда он поступил, еще и знания в одном из зарубежных вузов, входящих в Болонскую систему.



Я бы советовал быть здесь осторожными. В адрес Болонской системы звучит критика: «Мы открываем двери для «утечки молодых мозгов!» Я думаю, «утечка» будет нарастать тогда, когда мы будем выставлять на пути молодых специалистов новые препоны.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Есть мнение, что «утечка» потому и произошла, что мы очень долго были закрыты.



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Совершенно верно. Если же мы показжем, что находимся в одном образовательном, в одном академическом пространстве, продемонстрируем, что у нас есть такие же возможности, как в одном из вузов Великобритании, Франции или Финляндии, то это, я думаю, будет очень сильный ход нашей высшей школы.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: У Максима был такой опыт: он учился и за границей, и в России. В чём главное различие?



МАКСИМ САФОНОВ: Это две принципиально разные системы.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Когда вы уезжали за границу, у вас уже был диплом российского вуза?



МАКСИМ САФОНОВ: Да.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Как за границей относились к вашему диплому?



МАКСИМ САФОНОВ: Очень спокойно относились. У меня был диплом Ленинградского государственного университета, это один из десяти вузов, чьи дипломы до сих пор принимаются на Западе. Советское образование было хорошим, я согласен с отцом Владимиром, потому что была понятная преемственность. Ты заканчивал учебное заведение, дальше у тебя была возможность либо повышать свою квалификацию, либо нет.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Я хочу добавить. Советская система образования предусматривала жёсткое распределение. Мы что, не помним этого? У нас было жёсткое распределение, все были распределены по производствам. Сейчас этого распределения нет, сейчас другая ситуация, поэтому говорить о том, что если ты в семнадцать лет выбрал один вид деятельности, то потом не можешь его поменять, не приходится. Это при советской системе ты уже не мог изменить свою профессию, а сейчас у тебя есть выбор. Есть реальная возможность изменить и выбрать другую специальность, если, на самом деле, ты прозрел и понял, что это не твоё.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Объясните мне, пожалуйста, всё, что касается образовательного кредита. Что это такое?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Этот кредит будет возможно получить любому студенту, который поступил на бюджетное место. Если молодой человек поступил на бюджетное место, то он может пойти в любое отделение банка и взять кредит, при этом три четвертых ставки за него будет гасить государство. Кредит долгосрочный, на пятнадцать или шестнадцать лет, в зависимости от того, сколько ты будешь учиться.



Во время учёбы ты не будешь расплачиваться по этому кредиту. Но тогда есть возможность распределения. Любой работодатель, включая государство, региональную власть или коммерческое объединение, может за тебя погасить этот кредит, если ты ему будешь нужен в дальнейшем как специалист.



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: А если нет?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: А для чего же ты тогда учился пять лет? Для чего за тебя государство платило бешеные деньги? Чтобы дать тебе образование! И если ты никому не нужен - извини! Государству нужны те люди, которые нужны работодателям для того, чтобы развивать экономику, науку. Для того, чтобы наша страна из сырьевой стала инновационной.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Да, но это давно уже большая проблема. Огромное количество людей просто учатся, а потом не идёт работать по специальности. А государство тратит деньги на их образование…



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Вопрос не в этом. Я, например, приехал издалека и вернусь в родной город где-нибудь в Сибири. Зарплата три тысячи рублей. С чего я буду отдавать эти деньги?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Если ты туда вернулся, ты нужен власти или нужен работодателю, они за тебя смогут погасить этот кредит. Но ты же не вернёшься туда, где у тебя будет такая низкая заработная плата! Для чего ты учился пять лет? Каждый из нас учится и приобретает знания для того, чтобы много зарабатывать. Так?



МАКСИМ САФОНОВ: Нет! Здесь проблема выбора, на самом деле. Сейчас нет ограничений. Раньше была прописка, сейчас её нет, хотя некоторые особенности регистрации в Москве и в Питере существует. Что такое распределение, которое было обязательным? Я могу рассказать об образовании в области бизнеса за рубежом. По сути, есть реальная связь между стоимостью образования и последующей зарплатой. Если ты там учишься в уважаемом учебном заведении и учишься достаточно хорошо, то просто очередь из работодателей выстраивается!



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Вот на этом и строятся рейтинги вузов! Это один из аспектов оценки вуза. Наши высшие учебные заведения присутствуют в мировом рейтинге. Но, к сожалению, МГУ занимает в них на сегодняшний день только 76-е место.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ярослав Львович хотел что-то добавить?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Да. Я, безусловно, с вами согласен. Рынок цену скажет. Не надо испытывать страха, что вы никому не пригодитесь. Старайтесь, и вы обязательно пригодитесь! Другое дело, что вы сказали очень важную вещь насчет масштаба цен. В принципе, может быть такая ситуация, что приехавший из далёкого и очень небогатого уголка молодой человек поступил в Москву, а потом должен эти деньги отработать. Но ведь этот молодой человек мог бы получать высшее образование и у себя в регионе. Опять же, здесь мотивация - насколько вы себя оцениваете. И я абсолютно уверен в том, что рынок цену скажет. За хорошего выпускника богатый работодатель будет биться.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: И будет платить!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо! Хочется вернуться к опыту учёбы Максима за рубежом. Есть за границей что-то похожее на то, что происходит у нас? Сложности при поступлении, возможность заплатить преподавателям за поступление или за зачёты во время учебы…



МАКСИМ САФОНОВ: Моя выпускная работа в Гарварде называлась «Культурный аспект коррупции в России». Её тезис заключается в том, что взятка становится традицией, элементом культуры. Реальные деньги в конверте, естественно, в Америке не дают, это противозаконно и подсудно. Но там можно убедить конкретного сотрудника приёмной комиссии в том, что твой отец сделает сумасшедшие спонсорские взносы. В этом случае принимается субъективное решение. Поэтому коррупция в той или иной форме, конечно, существует и в Америке.



Другое дело, что они, может быть, более цивилизованные. Заплатить преподавателю за то, что он у тебя принял экзамен и поставил тебе более высокую оценку, невозможно. На Западе отношения преподавателя и студента более линейные и более независимые. Там студенты выставляют своим педагогам оценку. У нас два преподавателя вынуждены были отказаться от ведения предмета, потому что нас не устраивало качество их преподавания.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Я хочу кое-что добавить. Может быть, не через пять, но через десять лет молодые люди с гордостью скажут: «Я окончил российский университет!» Так же, как сейчас они хвастаются западным дипломом. Я надеюсь, это произойдет благодаря реформе высшего образования у нас в стране.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Маргарита Валерьевна, большое вам спасибо! Отец Владимир, мне хочется побольше узнать о ваших студентах. Какие у них проблемы? Могут ли они совмещать учебу и работу? Находят ли они работу после окончания университета?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: У нас негосударственный университет, поэтому проблем очень много. У нас нет бюджетных денег, и очень трудно обстоит дело с финансированием. Образование у нас с самого начала было и сейчас остается бесплатным, потому что мы хотим учить верующих людей, а они, как правило, не имеют таких денег, которые нужно платить за учёбу. Мы существуем на подаяния, на то, что нам дают благотворители. Это, конечно, недостаточные деньги, поэтому у нас пониженная зарплата и очень трудные условия жизни. Сейчас я слышал о социальном кредите для учащихся, но, опять-таки, было сказано, что он выдается только тем, кто на бюджетных местах. У нас бюджетных мест нет!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Вы считаете, для вашего университета была бы приемлема кредитная система?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Конечно! Но нам это не светит, потому что у нас нет бюджетных мест. Тем не менее, у нас есть конкурс. Поступить к нам не очень трудно, но учиться у нас очень сложно. Мы очень легко отчисляем. Если мы видим, что студент, как говорят, «валяет дурака», то у него практически нет шансов остаться.



Проблема наших студентов, конечно, и в том, что нужно переезжать с места на место: мы арендуем площади в разных местах. До этого года у наших студентов не было общежития, они ютились в разных уголках города. Бывали случаи, что и на вокзале жили. Но желание учиться у них столь велико, что они все эти трудности терпят.



У нас очень много энтузиазма. Он нам помог вначале, помогает и сейчас. Наш университет быстро растёт и по уровню, и по своему объёму. У нас приветствуется вариативность образования.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Владимир, говорят, что в вузах в связи с реформой возникнут новые предметы, в том числе и теология. В обществе это вызывает много вопросов.



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Теология – это самый старый предмет, который преподавался в мировых университетах с самого начала их существования. Даже, как мне помнится, была такая поговорка: «Философия - служанка теологии». Именно с теологических факультетов начинались все ведущие европейские университеты, и сейчас теология на Западе является одним из четырёх ведущих направлений гуманитарного образования. У нас теология появилась на рубеже 92-93-го годов, когда перестали существовать курсы научного атеизма и огромная армия преподавателей должна была обеспечить себе какое-то применение.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Они переквалифицировались?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Да. Тогда были введены два новых предмета: религиоведение и, на всякий случай, теология. Потому что на Западе теология была. По этим предметам были составлены стандарты, они, конечно, были атеистическими. Даже по теологии был атеистический стандарт, как это ни парадоксально!



Поскольку учиться теологии у научных атеистов по атеистическому стандарту, естественно, невозможно - они о теологии не имеют никакого представления, - то нам пришлось настаивать в Министерстве на том, чтобы был создан другой стандарт. Новый стандарт по теологии, стандарт второго поколения, был разработан в нашем университете, тогда еще Богословском институте.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Это ваше ноу-хау, или стандарт составлялся на базе мирового опыта?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Конечно, наши современные стандарты не полностью повторяют мировую практику. Этот стандарт построен по принципу ветвей. Есть общая основа, потом есть дисциплина конфессиональной подготовки. Так что каждая религия может сделать свою ветвь этого стандарта и ею пользоваться. Этот стандарт был утверждён Министерством, и им воспользовались и мусульмане, и иудеи, и православные. В настоящее время в России уже действуют около сорока отделений теологии. И я думаю, что это направление стало бы очень перспективным, если бы была оказана какая-то помощь.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Какая помощь?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Трудность в том, что очень часто эти факультеты не финансируют. И, конечно, очень большая проблема с кадрами. Для того, чтобы её решить, тоже нужно финансирование. Но там, где энтузиазм побеждает, там теологическое образование показывает свою ценность.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Владимир, возможно ли поступать в ваш университет, сдав ЕГЭ?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Просто сдав ЕГЭ - невозможно, потому что нам ещё нужно понять, насколько человек религиозно настроен. Мы должны понять, подходит ли поступающий нашему университету.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А если подходит?



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: У нас церковный университет, он существует на церковные деньги. Наши благотворители - это церковные люди, они дают деньги на то, чтобы учить людей, которые будут потом служить в Церкви. Не обязательно в сане, у нас очень много просто гуманитарных специальностей, но это всё-таки люди верующие, которые будут воспитывать, скажем, верующих детей в школе, или понимать гуманитарную науку так, как её понимают верующие люди. Так что мы не можем эти деньги отдавать всем и поэтому должны проверять.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ярослав Львович, а как вы относитесь к Единому государственному экзамену?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Мы давно принимаем результаты Единого государственного экзамена. Мы, не хочу хвастаться, были одним из первых вузов, которые стали принимать абитуриентов по результатам ЕГЭ. К чести ребят, которые к нам поступают, могу сказать, что у нас не было ни одного прокола. На моем факультете точно не было ни одного! Так что мы к ЕГЭ относимся очень положительно.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Максим, а ваше отношение?



МАКСИМ САФОНОВ: Я очень спокойно отношусь к ЕГЭ. Статистически, конечно, подтасовки быть не может. Но всё равно существует индивидуальный подход во всех вузах. На Западе тоже есть некая общая система сдачи квалификационных тестов, но каждый вуз вправе оставить за собой возможность перепроверить знания.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: И закон это предусматривает. Конечно же, ЕГЭ не определит, верующий человек или не верующий. Поэтому, естественно, такие вещи надо выяснять отдельно.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ярослав Львович, хочу вернуться к вашему высказыванию в самом начале программы. Вы сказали о том, что нет молодых кадров. Но, насколько я понимаю, в МГИМО очень много молодых преподавателей. Где вы их берете?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: У МГИМО есть маленький секрет. Я вам его раскрою. У нас примерно 85-90% преподавателей – наши выпускники. Я сам окончил МГИМО в 89-м году.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Вы так воспитываете своих студентов, что у них потом есть желание остаться преподавать?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Кстати, это помогает решать и многие другие проблемы. У нас, кроме стипендий правительства России, правительства Москвы и т.д., очень много именных стипендий, в том числе от людей, которые мало известны за пределами МГИМО. Это просто те люди, которые благодарны своему университету и хотят ему помогать.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А как вы видите решение этой проблемы в других вузах России?



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: Я считаю, что социальный статус учителя в нормальном, здоровом обществе должен быть очень высоким. Мы все прекрасно знаем, что мешает сейчас именно так относиться к учителю, неважно работает он в высшей школе или в средней. Я думаю, что процесс оздоровления налицо, ситуация должна вернуться в нормальное русло. К тому же, любой родитель, который не равнодушен к тому, кем вырастет его ребёнок, участвует в образовательном процессе.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Да, на сегодняшний день у преподавателей очень низкая заработная плата - в среднем 12 тысяч рублей по стране. Это действительно очень мало. Я абсолютно уверена в том, что к 2009 году средняя заработная плата преподавателя будет составлять 30 тысяч рублей в месяц.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: У меня вопрос к Александру. Александр, вы можете себе представить, что после окончания университета вы пойдете преподавать?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Да, я очень легко себе это представляю.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А зарплата не пугает?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: В университете такая ситуация, что зарплата составляет только одну из частей, которые получает преподаватель. Большим доходом являются гранты, так что зарплата - не основной доход.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А чем бы вы вообще хотели заниматься, кем вы себя видите в будущем?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: У меня сейчас дилемма: остаться в науке или уйти в совершенно другую область. Я пока не определился. Сейчас я занимаюсь научной работой, и мне это нравится. У меня ещё будет два года на раздумье.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А не жалко бросить то, чему вы посвятили пять лет своей жизни?



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Конечно, жалко. Хотелось бы поступить в аспирантуру и продолжить обучение на факультете, в стенах МГУ.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Максим, откуда берутся педагоги на Западе, как их набирают? Престижно ли быть преподавателем в вузе?



МАКСИМ САФОНОВ: В престижном университете престижно быть преподавателем, в непрестижном - не престижно.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Абсолютно верно.



МАКСИМ САФОНОВ: На Западе другая система. Не так просто стать преподавателем в хорошем учебном заведении, там жёсткая система отбора. Она жёстче, потому что условия жизни там жёстче. У нас по-прежнему очень важна социальность. Даже когда мы строим капитализм, мы всё равно его строим социально.



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Вы знаете, в чём разница? В том, что у нас оценка качества преподавания дается коллегами, а на Западе качество преподавания оценивается потребителем, то есть, студентом.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А хороша ли это разница?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: Никакой чиновник не может дать объективную оценку никакому вузу, никакому преподавателю. Поэтому объективна именно оценка услуг потребителем. Вы съели хлеб. Он вкусный или не вкусный? За вас никто не может оценить, потому что это лично вам вкусно или невкусно. Тут то же самое.



Оценка вуза должна даваться потребителем. Но, к сожалению, это долгий процесс, нам ещё нужно сначала воспитать молодых людей, которые не будут говорить: «А вот я такой несчастный, бедный! Кто меня возьмёт?» Нет, молодой человек должен отвечать за себя, за свою судьбу, он должен планировать свою судьбу сам. Тогда он сможет оценивать качество преподавания. Потому что это делается лично для него, лично для его успеха.



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: По поводу оценки. Понимаете, лучшей оценкой является конкурс в твой вуз. Ты можешь кичиться какими-то показателями, чем-то ещё, но если к тебе не идут абитуриенты…



Маленькая реплика по поводу американской системы образования. Студента, который прогуливает семинар, представить можно, а вот студента, который сознательно прогулял консультацию перед экзаменом – сложно. Консультация – это мотивированное дело, студент пришёл, чтобы задать вопрос перед экзаменом. Чему лично меня научил опыт преподавания в американском университете Дьюка? На первой лекции, при первой встрече преподаватель раздает конспект предстоящих лекций. Что думает российский студент, получив конспект лекций на семестр вперёд? «Оп-па, у меня куча свободного времени!» Что делает американский студент? Он готовится к каждой лекции. Лекция начинается, заходит преподаватель: «Какие есть ко мне вопросы по той теме, о которой мы будем сегодня говорить?» Студент уже прочитал конспект и заинтересовался. Он говорит: «Вы знаете, а я читал другого автора по этой теме!» Начинается консультация. Это плюс к тому, что он сам проработал курс!



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Мы вскоре должны заканчивать программу. У меня вопрос ко всем гостям в студии. Мы говорим о том, что качество нашего образования упало, и мы все, конечно же, хотим, чтобы оно поднималось. Мы хотим гордиться своим высшим образованием, как мы им гордились в советские годы. Я хочу узнать мнения всех участников. Что можно сделать, чтобы уровень образования, качество образования в России поднимались? Коротко, пожалуйста.



ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ: «Не спрашивай, что Америка сделала для тебя, спрашивай, что я сделал для Америки». Я уверен, что необходимо максимально приглашать практиков к ведению занятий. Тоже, кстати, американская модель. Опять проблема кадров, с чего, собственно говоря, сегодня мы и начали наш разговор. Если будет осознание того, что мы делаем общее дело, тогда и результат будет.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Маргарита Валерьевна?



МАРГАРИТА БАРЖАНОВА: У нас было другое образование для другой страны. Сейчас у нас новая страна, новое образование. Нет единственной таблетки, чтобы сразу вылечить всё. Главное - это труд, колоссальный труд! При этом надо сказать, только вкладываясь в образование, страна может рассчитывать на то, что она будет инновационной, и на то, что она будет здоровой.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо. Максим, ваше мнение?



МАКСИМ САФОНОВ: Я абсолютно согласен с тем, что качество образования надо повышать за счет финансирования. Сейчас в этом могут принимать участие и государство, и предприниматели.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А предприниматели понимают важность качества образования и помогают вузам? Такая тенденция есть?



МАКСИМ САФОНОВ: Есть. Также идет встречное планирование: молодые люди сами понимают, чего они хотят от этой жизни. Поэтому существует конкурс выпускников.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Владимир, ваше мнение.



ОТЕЦ ВЛАДИМИР: Я думаю, что это очень сложный процесс. По-настоящему уровень образования будет повышаться тогда, когда будет повышаться уровень жизни в стране, когда образование будет цениться, когда люди, получившие образование, будут получать нормальную зарплату. При советской власти, как вы помните, самую маленькую зарплату получал преподаватель в школе. Нашу школу довели до плачевного состояния. Так и здесь: если преподаватели вузов будут получать мало, то они будут уезжать за границу, а оставаться будут те, кто за границей не востребован. Все ученые будут уезжать, и, естественно, уровень преподавания упадет.



Нам нужно, чтобы наши ученые, наши преподаватели были востребованы здесь, чтобы выпускники наших вузов, которые получили хорошее образование, находили себе применение, место работы и зарплату. Тогда всё будет расти! И ещё очень важно, чтобы наше образование всё-таки вылечивалось от безнравственности, от коррупции, от такого космополитизма, когда человеку нужны только деньги. Деньги нужны, конечно, но должны быть и духовные ценности.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо! Александр, вы завершаете нашу программу.



АЛЕКСАНДР САЙФУЛИН: Я, безусловно, согласен со всеми гостями в студии. Хотел бы ещё от себя добавить, что сейчас образование в нашей стране является советским по своей сути. Хотелось бы, чтобы наше образование было направлено на рыночные рельсы. Не хватает курсов экономики, ещё каких-то курсов, чтобы потом устроиться в жизни. Хотелось бы пересмотра всех учебных планов. И, конечно же, финансирования.



ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо всем гостям!



Российские вузы ежегодно выпускают более миллиона дипломированных специалистов. У Министерства образования и работодателей есть серьезные сомнения в качестве образования, полученного многими выпускниками, в частности, врачами, учителями и юристами. Но, в первую очередь, качество полученного образования зависит от самого студента и его желания добиться чего-то в выбранной им профессии.



Это был «Русский взгляд на проблемы высшего образования в России» и я, Лена Писарева. Подробнее об этой программе читайте у наших друзей на сайте журнала «Фома», а также у нас, на сайте нашего канала.



Увидимся в следующее воскресенье на Третьем канале!