В притче, которую Иисус Христос рассказал в ответ на вопрос иудейского законника «кто мой ближний», священник и левит проходят мимо раненого путника, а самарянин, напротив, помогает ему. Кто такие законники, почему порядочные и благочестивые люди оставили человека в беде и что необычного в поступке самарянина? Рассказываем ниже.
Настырный законник
Законники (или, как еще их называли, — книжники) всю свою жизнь посвящали изучению закона Моисеева. В их обязанности входили хранение, исследование и толкование Священного Писания. Только им доверяли переписывание ветхозаветных книг. К ним же обращались, когда требовалось составить письменный документ или разъяснить сложные юридические вопросы. Это были очень уважаемые и в профессиональном отношении незаменимые в Древнем Израиле люди.
Однажды во время беседы Иисуса Христа с апостолами, на которой присутствовали и другие люди, некий законник, желая искусить Господа, обратился Нему с вопросом: Учитель! что́ мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? (Лк 10:25).
Конечно, законник прекрасно знал, что сказано об этом в Писании. В Толковой Библии Лопухина отмечается, что, задав Господу этот вопрос, он надеялся, что Иисус скажет что-то, противоречащее закону Моисееву, чтобы затем поспорить с Ним и выйти из этого спора победителем. Однако Христос предлагает Своему собеседнику самому найти ответ: в законе что́ написано? как читаешь? (Лк 10:26).
Законник отвечает Христу выдержкой из Писания: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя (Лк 10:27). Иисус соглашается: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить (Лк 10:28).
Но тот не сдался и, желая доказать, что его вопрос имеет смысл и в словах Христа остались темные места, спросил: а кто мой ближний? (Лк 10:29).
Кто такие самаряне?
В ответ Христос рассказывает притчу о милосердном самарянине — феномене, которого, по мнению ветхозаветного иудея, просто не могло быть. Почему?
Дело в том, что иудеи относились к самарянам крайне негативно, поскольку этот народ, произошедший от этнического смешения евреев и языческих племен, отошел от истинного богопочитания. В ветхозаветном представлении самаряне — однозначно нечестивый, корыстный и гордый народ. Они не умеют поступать справедливо, говорит Господь: насилием и грабежом собирают сокровища в чертоги свои, — говорится о них в Книге пророка Амоса (Ам 3:10).
Поэтому, услышав, что Христос говорит о самарянине, законник мог ожидать, что далее последует рассказ о злом и неправедном человеке, поправшем закон Божий и человеческий. Однако Господь разрушает эти представления и создает совершенно иной образ.
Самарянин vs священник и левит
Христос рассказывает законнику притчу о человеке, попавшемся на пути из Иерусалима в Иерихон разбойникам, которые ограбили и изранили его. Только самарянин оказывается готов помочь раненому путнику в то время, как священник и левит — заведомо уважаемые в обществе люди, за глаза наделяемые высокими моральными качествами, — проходят мимо.
В чем причина их, на первый взгляд, равнодушного и даже жестокого поведения? Для того чтобы понять это, необходимо представить, где разворачиваются события притчи. Дорога из Иерусалима в Иерихон, проходящая по скалистым ущельям, была извилиста и крайне опасна. Особенности этой местности на протяжении многих веков делали дорогу привлекательной для разбойников. Блаженный Иероним пишет, что, благодаря частоте случавшихся на ней преступлений, и в V веке, когда ситуация изменилась, эту дорогу все еще называли Красной или Кровавой. В одиночку пускаться в путь по такой дороге было поистине безрассудно.
Первым мимо путника проходит священник (священниками в Древнем Израиле становились потомки Аарона, брата пророка Моисея. Их главной обязанностью было совершение богослужений в Иерусалимском храме). Причина его поведения кроется в существовавшем предписании не притрагиваться к мертвым: Кто прикоснется к мертвому телу какого-либо человека, нечист будет семь дней (Чис 19:11). Священник шел в Иерусалим, чтобы совершить службу. Если бы он притронулся к путнику, который, вполне возможно, уже умер, то стал бы нечистым и в этом состоянии лишился права послужить в храме. Этого он не мог допустить. Священников в Израиле было много — около 20 тысяч человек, они разделялись на 24 чреды, служили в Иерусалимском храме по очереди и очень дорожили этой редкой возможностью.
Цена, которую прошедший мимо раненого священник должен был заплатить за проявление милосердия, показалась ему чрезмерно высокой, поэтому вместо помощи нуждающемуся он предпочел соблюдение буквы закона.
Левит (так называли помощников священников, потомков Левия, сына ветхозаветного патриарха Иакова), так же не решившийся помочь путнику, вероятно, испугался, что он может оказаться не раненным и нуждающимся в помощи человеком, а разбойником, подстроившим западню. Тем более было известно, что на этой дороге бандиты нередко разыгрывали подобные сцены: один из них притворялся раненым и, когда желающий помочь человек наклонялся над ним, другие разбойники набрасывались на доверчивого помощника.
Левит и священник поставили собственные интересы выше, чем интересы другого, и только нечистый, скверный, с точки зрения правоверного иудея, самарянин помог раненому и ограбленному человеку: Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе (Лк 10:33–35).
В итоге, когда Господь спрашивает: Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? (Лк 10:36) — законник признает: оказавший ему милость (Лк 20:37).
Экзаменуя Христа на знание и следование закону Моисееву, книжник не сдал гораздо более важный экзамен — на милосердие и любовь. Ведь тот, кто задается вопросом, кто ему ближний, не понимает на самом деле, что такое подлинная любовь.
