Почему Церковь выступает против абортов?

Мы можем чувствовать правоту своей веры, но не всегда можем ее объяснить или доказать человеку неверующему, в особенности тому, у кого наше мировоззрение почему-то вызывает раздражение. Разумные вопросы атеиста могут поставить в тупик даже самого искренне верующего христианина. О том, как и что отвечать на распространенные аргументы атеистов рассказывает наш постоянный автор Сергей Худиев в проекте “Диалог с атеистами: православные аргументы”.

Смотрите очередной прямой эфир на (здесь была удалена ссылка на организацию, запрещенную в РФ) по вторникам в 20.00, во время которого вы сможете задать свои вопросы.

(здесь была удалена ссылка на организацию, запрещенную в РФ)

Христианская этика во многом совпадет с принятыми в миру представлениями о хорошем и плохом. Но есть и области резкого расхождения — христиане, например, резко выступают против абортов. На чем основана такая позиция Церкви? Почему Церковь выступает против абортов?

Действительно, с самого своего основания Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности как человекоубийство. Как это подробно разъясняется в «Основах социально концепции Русской Православной Церкви»,

«Псалмопевец описывает развитие плода в материнской утробе как творческий акт Бога: «Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей… Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои» (Пс 138. 13,15-16).

О том же свидетельствует Иов в словах, обращенных к Богу: «Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом… Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня, жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой… Ты вывел меня из чрева» (Иов 10. 8-12,18).

«Я образовал тебя во чреве… и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя» (Иер 1. 5-6), – сказал Господь пророку Иеремии.

«Не убивай ребенка, причиняя выкидыш», – это повеление помещено среди важнейших заповедей Божиих в «Учении двенадцати апостолов», одном из древнейших памятников христианской письменности. «Женщина, учинившая выкидыш, есть убийца и даст ответ перед Богом. Ибо… зародыш во утробе есть живое существо, о коем печется Господь», – писал апологет II века Афинагор. «Тот, кто будет человеком, уже человек», – утверждал Тертуллиан на рубеже II и III веков. «Умышленно погубившая зачатый во утробе плод подлежит осуждению смертоубийства… Дающие врачевство для извержения зачатого в утробе суть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы», – сказано во 2-м и 8-м правилах святителя Василия Великого, включенных в Книгу правил Православной Церкви и подтвержденных 91 правилом VI Вселенского Собора. При этом святой Василий уточняет, что тяжесть вины не зависит от срока беременности: «У нас нет различения плода образовавшегося и еще необразованного».

Святитель Иоанн Златоуст называл делающих аборт «худшими, нежели убийцы».

Церковь, однако, подчеркивает, что любые грешники, в том числе и те, кто вовлечен в грех аборта, — а это, прежде сего, мужчины, побуждающие, и часто, вынуждающие женщин к этому греху — могут раскаяться и получить прощение. Однако, пока они пребывают в нераскаянии, на них тяготеет тяжкое преступление.

 

Но Церковь не только воспрещает аборты своим членам, но и пытается сократить доступ к ним — и, в перспективе, запретить их всем остальным. Разве неверующие обязаны следовать церковным установлением?

Они не обязаны, и Церковь не пытается навязать свои внутренние правила неверующим — это было бы бессмысленно. Однако запрет на убийство невинного человека не является установлением именно Церкви — это нравственная очевидность, доступная всем людям. Например, из того, что слово Божие содержит заповедь «не укради», не следует, что любая попытка воспретить кражи была бы попыткой навязать неверующим религиозную этику. Так и из того, что «не убий» - Божья заповедь, не следует, что запрет на убийство является чисто религиозным и неверующие не обязаны его исполнять.

Против абортов могут выступать (и выступают) и нехристиане, и вовсе атеисты на основаниях, не имеющих отношения к Библии или Церкви. Они руководствуются не Писанием или Преданием, а очевидной логикой:

1. Дитя в утробе матери является живым существом, организмом, а не частью материнского организма — это биологический факт;
2. Дитя в утробе является человеческим существом, биологически несомненно принадлежащим к человеческому роду;
3. Дитя в утробе заведомо не является ни тяжким преступником, подлежащим смертной казни, ни вооруженным агрессором;
4. Недопустимо лишать жизни заведомо невинное человеческое существо

Следовательно, аборт нравственно недопустим.

Возражения сторонников абортов сводятся либо к отрицанию пункта (2), то есть отрицанию человеческой природы ребенка во чреве, либо к отрицанию пункта (4), то есть недопустимости убивать невинных людей.

Как правило, пункт (2) отрицают менее образованные сторонники абортов, потому что это биологический факт. Более образованные отрицают тезис о недопустимости убийства невинных. Например, в 2012 году в британском "Журнале медицинской этики” двое философов, специализирующихся на этике - Альберто Джубилини из Университета Милана и Франческа Минерва из Университета Мельбурна и Оксфордского университета. Краткое содержание своей статьи они сами излагают так:

«Аборты широко приняты по причинам, не имеющим отношения к здоровью плода. Показав, что (1) как плод, так и новорожденный не имеют того же морального статуса, что и подлинные личности, (2) тот факт, что оба являются потенциальными личностями, морально не значим (3), авторы утверждают, что то, что мы называем “послеродовым абортом” (умерщвление новорожденного), должно быть разрешено во всех случаях, когда разрешены аборты, включая случаи, когда новорожденный не является инвалидом».

Редактор "Журнала медицинской этики" профессор Джулиан Савулеску поддерживает эту линию рассуждения в своем блоге:

«Не существует - в моральном отношении - разницы между плодом в утробе и новорожденным. Их возможности очень близки. Если аборт допустим, то и инфантицид должен быть допустим».

Профессор биоэтики Манчестерского университета Джон Харрис говорит:

«Мы можем прервать беременность в силу серьезных аномалий плода вплоть до последних сроков, но не можем убить новорожденного, – сказал Харрис. – Что же такого, по мнению людей, должно происходить в родовых путях, что убивать плод на входе в них нормально, а на выходе – нет?»

Тут аргумент, который выдвигали противники абортов — что меняется при прохождении через родовые пути, почему снаружи — это уже убийство, а внутри — еще нет, Харрис и Савулеску полностью принимают, но делают из него обратный вывод — убивать можно и уже рожденных младенцев.

В этом отношении либеральные мыслители (такие например, как очень уважаемый либеральный мыслитель профессор Питер Сингер) проводят разграничение между «человеческим существом» и «человеческой личностью», дитя в утробе, как и новорожденный младенец, являются человеческими существами — они и не думают это отрицать — но не являются личностями, так как «лишены таких определяющих черт личности, как рациональность, автономность и самосознание».

Поэтому Питер Сингер также считает допустимым убийство уже рожденных младенцев до месяца. Правда, когда еще более прогрессивный мыслитель, Джефри Рейман, указал ему, что личность формируется несколько лет, Сингер признал, что «месяц» - это не обязательное ограничение.

Таким образом, образованные сторонники абортов не отрицают, что дитя в утробе — человеческое существо. Они просто отрицают, что всякое невинное человеческое существо имеет право на жизнь.

Церковь же в этом случае просто утверждает самоочевидный нравственный принцип — не должно лишать жизни невинное человеческое существо.

 

Разве женщина не имеет права распоряжаться своим телом?

Разумеется, имеет. Но как мы уже рассмотрели, тело ребенка в ее утробе — это не тело матери или отца, это уже тело третьего человека, который имеет свои собственные права, и, прежде всего, право на жизнь.

 

Что если продолжение беременности угрожает жизни матери?

Как сказано об этом в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви»,

«В случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение. Женщина, прервавшая беременность в таких обстоятельствах, не отлучается от евхаристического общения с Церковью, но это общение обусловливается исполнением ею личного покаянного молитвенного правила, которое определяется священником, принимающим исповедь».

То есть трагическая ситуация, когда ребенка не спасти, а надо спасать хотя бы мать, возможна. Как возможны и другие ситуации, когда действия по спасению одних невинных жизней неизбежно погубят другие — например, террористы захватили самолет с пассажирами и собираются таранить им здание. Сбить самолет — значит погубить невинных пассажиров, не сбивать — значит погубить и пассажиров, и людей в здании.

Такие трагические ситуации не делают, однако, допустимым лишение жизни невинных людей просто потому, что нам так удобнее.

 

Смотрите 13 февраля следующий прямой эфир (здесь была удалена ссылка на организацию, запрещенную в РФ). 

 

Читайте также:
Реальные истории женщин на грани абортов

 

На заставке фрагмент фото Philippe Put