Похоже, впору писать новый словарь русских пословиц и поговорок. Ну или как минимум редактировать старый. Расхожие максимы былых представлений о жизни сегодня подвергаются серьезному пересмотру. Например, кто сейчас с легкостью согласится с тем, что «без труда не выловишь и рыбку из пруда»? А кое-кто из знакомых мне молодых людей вряд ли поймет смысл этой когда-то бесспорной формулы.
Но — оставим в стороне культурологические и религиозно-философские суждения о том, чем вообще является труд. Если спуститься с интеллектуального неба на бытовую землю, то можно заметить, что из лексикона современного человека практически исчезло хлесткое слово тунеядец, бывшее оценочно-уничижительным еще 15-20 лет назад. Помню папа в детстве называл нас с сестрой тунеядцами — шутя, конечно, хотя свою роль в воспитании ценностей у нас эти шутки, безусловно, сыграли.
А недавно близкий друг рассказал мне о разговоре с сыном-студентом, совершенно «адекватным», как сейчас принято говорить, молодым человеком. На очередной совет отца о том, что нужно хорошо учиться, а потом много работать, сын ответил: «А зачем? Многие мои однокурсники об этом совсем не заботятся. Кому-то папа уже купил бензоколонку, а кому-то и того больше…». Отец возразил, что не сможет предоставить ему таких «стартовых» возможностей. Но сын постарался папу обнадежить: «Ладно, что-нибудь еще придумаем!»
Сын, конечно, прекрасно понимает, что возможности у людей разные. Но я сейчас о другом — о некоем глубинном сдвиге в ценностном поле: труд более не воспринимается как часть системы ценностей. Ведь ценность — это то, к чему человек стремится, что является для него важным и значимым. Сущностным. В той же студенческой среде, знакомой мне не понаслышке, даже учеба нередко воспринимается не как важный и сложный процесс, во время которого ты трудом добываешь полезное — знания, а как некое неизбежное зло, ступенька на лестнице социализации.
Отсидел в школе — получил аттестат, отходил (сегодня, увы, все больше — просто «оттусовался») в институт — получай диплом. Выходит, что время обучения надо просто «пересидеть», потом обзавестись дипломом, — а дальше начнется новая игра, в которой также нужно суметь извернуться. Не будет бензоколонки — что-нибудь придумаем.
Такая vita nova обильно расцветает, взращенная благодатной почвой культуры досуга и общества потребления. Агрессивная медийная среда навязывает прежде всего те ценности, которые связаны с отдыхом. Можно сколь угодно долго потешаться над пропагандой труда в советское время, но она тем не менее апеллировала к труду как к ценности, причем, ценности вполне автономной. Тогда как сегодня труд если и ценится, то не сам по себе, не как творчество и процесс создания и созидания, но скорее как способ заработать на отдых — во многом с таким подходом к труду связан и феномен современного офисного трудоголизма: нас «отожмут» на работе, но в Турции мы потом «оторвемся»! Другое дело, что в советское время проблемной зоной был вопрос вознаграждения за труд. Как говорил сатирик: если ты хорошо собираешь велосипед — тебе 120 (рублей), если плохо — тебе 120, и если совсем не собираешь — тоже 120. Это, конечно, неправильно. Но и сегодняшняя ситуация уж точно успокоения не приносит.
Понятно, что большую роль в создании новых ценностей сыграли переломавшие нас девяностые. Появились люди, которые сумели нажить капитал, совершенно не пропорциональный вложенным усилиям, а то и просто обманом и противозаконными комбинациями. Но, как мне кажется, проблемой «на длину» для нашего общества являются не пресловутые олигархи, а появившаяся в сознании установка, что рыбка из пруда — большая и маленькая — вполне извлекаема без приложения усилий — по щучьему веленью, если опять же вспомнить отечественный фольклор.
Повторюсь — я не отрицаю, что и сегодня трудятся, и много. Но как воспринимается этот труд, является ли он ценностью, то есть тем, что само по себе заслуживает почета и стремления? Боюсь, что тенденция обратная. Один очень уважаемый мной священник назвал ее «психологией бомжей»: человек считает, что ему все должны, а сам он не обязан прилагать никаких усилий для изменения своего положения. Потеряно уважение к труду; в цене не труд, а деньги.
…А может быть, не так уж неправильно утверждение, что труд создал человека? Нет, конечно, человека создал Бог, но для поврежденной грехопадением человеческой природы труд установлен Творцом как неотъемлемая часть жизни: в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт 3:19). Это не наказание, а способ очеловечиться. И — кто знает? — может быть, труд есть не только напоминание о потере Эдема, но и способ возвращения к нему?
P.S. Кто-то скажет, что я сгущаю краски. И даже сможет это убедительно доказать. А я и не буду спорить. Только порадуюсь: дай-то Бог!
