Эпидемия, вынудившая перейти школы на дистанционное обучение, не столько создала какие-то новые, невиданные проблемы, сколько обнажила уже существующие: перегруженность учителей, нацеленность администрации на формальные показатели, попытка родителей удовлетворить свои амбиции за счет детей и многое другое.
Что с этим делать? Ряд конкретных советов дает Дмитрий Шноль, учитель математики в школе «Летово», основатель кафедры математики в школе «Интеллектуал».
Современные дети разбираются в Интернете куда лучше учителей. Пожилому учителю трудно быстро ориентироваться во всех новых программах — и дети часто этим пользуются. В общий чат начинают отправляться анонимные записи или картинки, могут меняться настройки видеовстречи, чтобы подшутить, а порой и оскорбить учителя.
Да, разного рода хулиганства были и в обычной, «докорантинной» жизни, но онлайн-обучение показало, что учитель стал еще более незащищенным, чем когда-либо. Все-таки на уроке в классе еще действуют некие рамки: по крайней мере понятно, кто нахулиганил. В ситуации с онлайн-классом контролировать подобные выходки труднее. Эта проблема одна из первых, а может быть, и одна из самых болезненных для многих учителей.
Именно поэтому, во-первых, в каждой школе должна быть IT-служба, которая помогла бы учителям с обслуживанием компьютеров (именно IT-служба, а не замотанный учитель информатики, на которого начальство, вдобавок к основным обязанностям, взвалило еще и это). Во-вторых, в школе должно быть принято системное решение по организации онлайн-уроков на определенной интернет-площадке. Это точно не про сеть «ВКонтакте» и ссылки в разных мессенджерах и платформах: необходимы закрытые и более официальные каналы для связи.
В-третьих, детям надо запретить использовать технические возможности, которые мешали бы процессу онлайн-обучения, и научить их правилам поведения в цифровом пространстве — зачастую у детей нет даже элементарного этикетного навыка написания электронного письма.
Единственная проблема, которая остается открытой — это вероятность вещания учителя в одну сторону, без обратной связи. У многих детей нет камеры на телефоне или ноутбуке, у кого-то слабый интернет — у них нет возможности включить фронтальную камеру. Получается своеобразный телевизор, а не полноценный урок.
Мы сейчас сталкиваемся с несоответствием заявленных норм и требований. Согласитесь: когда учитель устраивался на работу, не шло речи о том, что ему придется по 12 часов в сутки сидеть у экрана монитора и быстро осваивать новые форматы. Если у учителя запредельная нагрузка в 32 часа, то как ему найти время и ресурсы на то, чтобы адаптироваться к новой ситуации и адаптировать учебную программу?
Да и родители, отдавая детей в школы, ожидали привычный и понятный процесс обучения. Никто не заявлял об обязанности семьи предоставлять своему ребенку персональный ноутбук. У ребенка есть право на образование, дарованное Конституцией, но из этого права не следует, что всякая семья должна обеспечить ребенка электронным устройством для обучения. Вот и получается, что и дети, и учителя, ломают глаза над нечеткими фотографиями заданий в WhatsApp.
Правовая ситуация изменилась для всех — и для учителей, и для администрации, и для родителей, и для школьников. Никто в этом не виноват, это форс-мажор. Но никто не обсудил новые правила. А по старым в новых условиях жить нельзя.
В этой ситуации администрация не должна делать вид, будто работа продолжается как ни в чем не бывало. Не надо заваливать учителей требованиями срочно освоить тот или иной вид связи. Возможно, кто-то из учителей вообще захочет уйти в неоплачиваемый отпуск — он не представляет себе процесса обучения онлайн и имеет на это полное право.
Поэтому сначала администрация должна спросить, у всех ли есть желание подстроиться под новый формат, а затем помочь это сделать. Поддержать коллектив психологически. Да, можно понять и администрацию — это тоже живые люди, находящиеся под давлением, но им самим важно включить человечность и просто поверить в свой коллектив учителей. Сказать: «Дорогие, мы знаем, что вам трудно, но молодой учитель информатики вам поможет, звоните ему, он запишет вам видеоинструкцию по работе в Zoom. Мы понимаем, что вам очень трудно, ваша нагрузка увеличилась, но вы очень талантливые!» Обсудите, как можно изменить программу, не заставляйте по-прежнему заполнять все онлайн-дневники — дайте почувствовать учителю, что он не брошен.
То же самое касается и детей: невозможно предъявлять школьникам прежние требования в освоении программы, когда они сидят дома. Перед нами встает сложная задача: с одной стороны, есть родительский запрос на то, чтобы дети не болтались дома совсем без дела, а с другой — перегруженность детей школой. Мне кажется, российская школа — в целом не очень спокойное место, где работают переутомленные взрослые, а у детей часто бывают стрессы. Но сейчас этот уровень неспокойствия вышел на новый уровень.
В общем, причина большинства нынешних конфликтов в том, что люди хотят сохранить те требования, которые были разумны в прежних условиях, но абсолютно неразумны в нынешних.
В сложившейся ситуации некомфортно и родителям. Если раньше ребенка отдавали в школу и учеба становилась сферой ответственности детей, то сейчас, в той же комнате, где работают члены семьи, появляется и говорящая голова учителя — школа буквально залезает в семейное пространство.
Самая трудная вещь для родителя в этих условиях — воздержаться от оценок: «Что там эта дура несет?» и так далее. Особенно, если родители образованные и им кажется, что они разбираются в предмете лучше, чем учитель. Здесь надо как в «Вие» провести круг мелом и постараться не впускать школу в свое семейное пространство.
Как только вы чувствуете, что школа требует от вас какого-то дополнительного ресурса, хорошенько подумайте: «Хочу ли я этот ресурс туда направлять? Готов ли я взять на себя обязанности учителя?» Ведь на самом деле обязанности учителя вы не должны на себя брать — это неправильно. Поэтому самое главное — сделайте так, чтобы школа не выжимала из вас и вашего ребенка последние соки.
Я противник родительского вмешательства в отношения между учителем и ребенком. Если учитель достаточный профессионал, он сам сможет выстроить эти отношения. Бывают, конечно, исключения, совершенно очевидные экстраординарные случаи, но речь сейчас не о них.
В условиях онлайн-обучения то, что раньше было сферой отношений двух сторон — учителя и ученика, попало и в поле зрения третьей стороны — родительской. Однако настаиваю: школа — это сфера ответственности ребенка, так что если сам ребенок не просит помощи, родитель не должен вмешиваться. Главное, что школа дает ребенку, — это отдельная от семьи жизнь. Школа позволяет ему наконец стать самостоятельным человеком и выйти в большой мир — так зачем лишать детей этой возможности?
Да, это не бывает бесконфликтно. Но позвольте ребенку самому разобраться, без вашей помощи. Если в классе происходят какие-то негативные вещи, попробуйте обсудить это с ребенком — не для того, чтобы поругать его и сказать, как правильно себя вести, а для того, чтобы просто понимать, насколько он вовлечен в это, что он чувствует. Только такой разговор без морали будет иметь для ребенка терапевтический эффект — когда вы не планируете дать ему рецепт, как правильно себя вести. Ребенку достаточно понять, что родитель готов его подстраховать в случае чего — обычно этого хватает, чтобы школьник сам справился с проблемой.
Чрезмерное желание взрослых участвовать в школьной жизни детей, на мой взгляд, может быть вызвано несколькими причинами. Во-первых, это необоснованный гипертрофированный страх за ребенка, который надо прорабатывать с психологами, если он превратился в постоянное напряжение на ровном месте. Во-вторых, это желание родителей реализовать на детях собственные несбывшиеся амбиции. Здесь можно посоветовать только одно — наконец позволить себе во взрослом состоянии начать учиться чему-нибудь новому (языку, музыке, спорту и так далее). Это очень полезно. Хотя бы потому, что вы получите удовольствие и станете снисходительнее к своим детям.
Чаще же происходит обратное. Невроз родителей по поводу школы, когда мама в деталях знает все, что происходит с ребенком, когда она выискивает ему лучшего учителя, лучшую школу и так далее, связан с тем, что этой маме самой хочется поучиться, но она не может себе это позволить по каким-то причинам: психологическим, материальным или каким-то еще.
Третья причина — это уверенность родителей в том, что выбор школы, учителей и нужного класса — лучшее, что нужно для их ребенка. Самые сложные родители — это московская интеллигентская невротизированная общественность, которая думает, что выбор направления учебы ребенка в седьмом классе кардинально повлияет на его будущее, так что не дай Бог, если в школе мы выберем не тот кружок. И эта причина, полагаю, тоже связана с нереализованным желанием родителей самим записаться в этот кружок и посмотреть в микроскоп.
Основной удар пандемии, естественно, пришелся на самих школьников. У кого-то нет ноутбука, кто-то делит комнату с пятью братьями, у кого-то на фоне депрессует отец из-за потери работы. Дети не гуляют. Не факт, что все дети питаются так же хорошо, как это было в школе, ведь там им давали бесплатные обеды и завтраки.
В этой ситуации от детей нельзя требовать того же усвоения программы, что и в школе. Основная задача учителя в сложившихся обстоятельствах — учить математике и русскому языку так, чтобы у детей не было ощущения, будто это невыносимо тяжело. Попробуйте поменять подход — какие-то темы объясните через игру, какие-то предложите разобрать самостоятельно.
Нельзя позволить гробить детей. Это тот случай, когда работу надо измерять не в результатах, а просто в затраченном времени на выполнение заданий. В СанПинах прописано, что ребенку 3-4 класса можно сидеть за компьютером не больше 20 минут подряд. Понятно, что сейчас эти нормы нарушены. Так что если считать, что на домашнее задание потрачено два часа, то этого вполне достаточно.
Иногда говорят, что перенос программы на следующий год невозможен — там же пойдут ОГЭ, ЕГЭ. Поэтому, дескать, нужно любой ценой пройти всё сейчас. Но программа нужна для того, чтобы вырастить адекватного, вменяемого человека, который сможет дальше найти себя в жизни, быть гибким, состояться профессионально и так далее. Программа не настроена на то, чтобы обязательно выучить подобные треугольники в 8-м классе. Об этом почему-то забывают.
Если разумный родитель видит, что ребенок перетрудился, он должен сказать: «Все, стоп, школа не главное, главное — это здоровье, ощущение того, что с тобой все в порядке, поэтому эти два предмета мы просто не изучаем. Школа сама решит, как она будет нагонять с тобой эти предметы». И это правильная позиция. Потому что здоровье, психологическая устойчивость важнее всего остального.
Я же вижу большую опасность в том, что родители играют на стороне школы: «А что это у тебя, двойки? Ты что, не доделал домашнее задание? Все — в воскресенье ты не гуляешь. Давай доделаем, напряжемся, испортим зрение». Я недавно читал в Facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) карантинную историю, как в третьем классе дети выполняли домашнее задание по пять часов. Боже мой! Пускайте со своими детьми мыльные пузыри, лепите пельмени, забудьте в третьем классе вообще про домашнее задание как некую священную обязанность.
Мне кажется, самое главное, чтобы родители поддерживали в детях ощущение того, что все сложности скоро кончатся, все будет нормально и то, что ребенок не успел доделать задание — вовсе не трагично.
Иначе этот взрослый мир, желающий решить свои тактические задачи (хорошо закончить учебный год) подрывает не только отношения между родителем и ребенком, но и реально губит детей. Особенно это касается тех хороших московских школ, где бывает отбор, и родители боятся, что их детей выгонят из-за неуспеваемости.
В ходе этого первого массового опыта онлайн-обучения можно было наблюдать полнейший раздрай. Дети испытывали страшный стресс, пытаясь понять, где какие дедлайны и по каким урокам, на какой платформе состоится следующее занятие — один учитель посылает ссылку на почту, другой выкладывает на сайте, третий — «ВКонтакте».
Слом систематичности — привычных учебников, разделений по классам и кабинетам, стресс внутри семьи по поводу школы (недовольство родителей нагрузкой) оставляют в памяти детей не самые лучшие отпечатки. Так у детей создается первый негативный опыт встречи с онлайн-обучением, который в будущем придется преодолевать.
Первый и главный позитивный урок пандемии — улучшение горизонтальных связей в коллективе. В тех школах, где учителя договорились, кто, что и кому объяснит, процесс перехода в новый формат занял не так много времени и нервов. Кто-то написал большой текст про возможные инструменты: скажем google-класс, google-форму, google-таблицу и облегчил привыкание к онлайн-платформе всем. Если же учитель справлялся с этими трудностями один, если у него были только «вертикальные» начальники, то он пребывал в одиночестве, стрессе и ужасе, которые, скорее всего, перенаправлял на своих учеников.
Второй урок пандемии — возможность осваивать новые технологии самостоятельно. Когда у меня что-то не получалось, мне сразу хотелось схватиться за телефон и позвонить молодому разумному коллеге, который сейчас же мне все бы объяснил. Но потом я сам себя останавливал и забивал искомое в Интернете. Я набираю и понимаю, что прекрасные люди уже все подробно написали специально для меня — и вот уже через три минуты я сам разобрался с возникшим вопросом. И такого очень много: мир наполнен разными полезными советами. Если ты правильно сформулируешь запрос, то мир тебе ответит — это очень полезный опыт освоения интернет-пространства для старшего поколения.
Беседовала Анастасия Бавинова
