Много лет назад митрополит Сурожский Антоний, видя сильное разделение в обществе из-за происходящих тогда политических событий, сказал, что люди все время стараются оказаться по разные стороны воображаемой баррикады и в этом видят свой главный выбор:
«Сейчас в сознании многих людей встает образ гнева, и в этом образе выбираются одни и исключаются другие, в этом переживании правды, сочувствия и сострадания сердца человеческие выбирают одних и проклинают других.и это не путь Христов и не наш путь...»
Конечно, радикальные обстоятельства требуют от человека определиться, выбор в определенный момент может стать неизбежным. Только вот если мы христиане, подчеркивает владыка, то должны помнить, что главный наш выбор — быть со Христом. Где бы ни воздвигались баррикады, наше место — у Креста, на котором Он распят.
При этом, даже если мы стараемся жить по одним и тем же Божиим установлениям, решать, что означает та или иная заповедь применительно к конкретным событиям жизни, разные люди будут по-разному. Для кого-то проехать зайцем в автобусе — это нарушение заповеди «не укради», а для кого-то нет. Причем в этом случае есть только два варианта, а в некоторых ситуациях их может быть и три, и четыре, и пять...
А еще важно понимать, что существует опасность отождествления твоих политических взглядов с твоим христианским чувством, и соблазнов для этого предостаточно. И когда мы читаем в Священном Писании, что во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни мужского пола, ни женского, это не значит, что христианская идентичность противоречит национальной или гендерной. Это просто другой уровень восприятия.
Евангелие — не трафарет, и механически «наложить» его на нашу такую разнообразную жизнь невозможно — каждый раз приходится решать вопрос, как здесь и сейчас оставаться христианином. И зачастую вариантов больше, чем один, равно как и гражданских позиций, вытекающих из Евангелия, больше, чем одна.
И все-таки религиозная идентичность — самая глубинная и предельная, и именно она определяет все остальные. Потому что больше ничто не способно поднять нас над теми самыми баррикадами — реальными или воображаемыми, — которые из века в век разделяют людей. Поднять — не значит помочь нам устраниться от реальности, чтобы витать в облаках, поддакивая «и вашим,и нашим», совсем нет. Как продолжил свою мысль митрополит Антоний,
«...наш путь в том, чтобы одной любовью, в сознании и в переживании ужаса, охватить и тех, и других, обнять — не сочувствием, а состраданием, не соглашенчеством, а сознанием того ужаса, перед которым стоит неправда, и перед крестом, перед которым стоит правда».
Читайте также:
Может ли верить современный человек?
