Возможно ли вырастить старшую дочь в многодетной семье хорошей помощницей и любящей нянькой младшим, при этом не лишив ее детства? За ответом на этот вопрос я отправилась в гости к Саше Шурыгиной, старшей из четверых детей, и их маме Марии Рудневой, декану факультета психологии Русской христианской гуманитарной академии (С.-Петербург).
Письмо в редакцию:
Моя мать родила семерых детей. Я — старшая. Последний ребенок родился, когда папа и мама уже расстались. Мне было пятнадцать лет. Я встретила маму из роддома, взяла на руки очередной комочек, завернутый в одеяло, и мы пешком пошли домой. Результаты выпускных экзаменов я ходила узнавать с двухлетним малышом в коляске. Во дворе все считали, что это моя дочь и что мама взяла на себя мои грехи.
Моя мама, у которой не было даже троюродных сестер и братьев, с детства мечтала выйти замуж и родить много детей. Но когда я спросила отца, почему он мало уделял нам внимания и зачем тогда они решили иметь столько детей, его ответ поразил меня: «А это не я. Мама сама так захотела». Но ведь рождение детей и их количество — это решение обоих родителей! Но и даже в этом случае они, как правило, не задумываются о том, что у домашнего детского сада, такого милого и замечательного, с обилием дней рождений, веселых праздников и прочих семейных радостей, есть другая сторона. Старшие дети, выросшие в многодетной семье, часто приобретают разные комплексы и страхи, рано теряют радость детства, рано становятся взрослыми и долго хранят боль и обиду от недостатка внимания и бытовой неустроенности.
Когда мне было 17 лет, мы ютились в двух комнатах коммунальной квартиры. Мое место было за шкафом, а вещи хранились на шкафу. Тут же стояла коляска, которую я качала ногой, сидя в кресле и читая учебники. Я несла ответственность за ребенка, которого захотела не я, не я родила на этот свет. Меня не спрашивали, хочу ли я посвящать себя воспитанию не своих детей, а просто ставили перед фактом — надо. Мне хотелось ходить с друзьями в кино, жить и развиваться, а я пребывала в постоянной депрессии, оттого что ничего не могла изменить.
В детстве я посещала музыкальную и спортивную школы, с первого класса сама ездила туда в другой конец города. Возвращаться по темным улицам было страшно. Но никто меня не встречал и не провожал. За семь лет родители так и не посетили ни одного соревнования. Им было некогда…
Инна Попова
Идеальная девушка
С Сашей Шурыгиной мы знакомы два года. Она активная, самостоятельная, открытая и очень вежливая: за время нашего знакомства ни разу не забыла поздравить меня с днем рождения, Новым годом и всеми церковными праздниками. И даже когда ей пишешь короткую sms-ку типа «Саш, ты определилась со временем встречи?» — скрупулезно отвечает: «Здравствуйте, Анна Юрьевна! Извините, что не сразу вам ответила. Мы можем встретиться у филфака в 14-00 и поехать к нам»… Я знаю, что она очень занятая девушка. Учится на первом курсе филологического факультета СПбГУ по специальности «Математическая лингвистика». Плюс музыка, языки, спорт. Кроме того, я постоянно вижу ее в сопровождении сестры, брата или всех вместе. Их мама много работает, и Саша часто остается в семье за главную.
По дороге к ним в гости стараюсь выпытать у Саши, не тяжело ли ей? Не комплексует ли она по поводу многодетности? Не завидует ли большей свободе подруг? Саша недоумевает. «Я вообще не понимаю, как можно быть в семье одним ребенком! Это так скучно!», «Не помню ни разу, чтобы меня куда-то не пускали, говоря, сиди с ними и все». В конце концов, она делает вывод: «Наверное, у родителей была такая продуманная позиция — чтоб мне ни в коем случае младшие не были в тягость».
Мне нравится деловая, но непринужденная атмосфера в этом доме. Все чем-то заняты: приходят, уходят, мама пылесосит, а потом собирается на ученый совет, мамина подруга-помощница Соня варит суп, Платона торопят на кружок, Саша проверяет контрольные с олимпиады, Митя играет гаммы. Вечерами Георгия занимается на курсах, чтобы поступить на психфак, а Саша сидит в библиотеке. Мальчики каждые выходные ездят в храм св. Ксении Петербуржской в Шушарах, помогают в алтаре. И все-все-все играют на фортепиано.
Уважать каждого и уважать интересы каждого — основной принцип в этом доме. Наверное, поэтому все, что связано с обязанностями «по младшим», Саша воспринимает с энтузиазмом: «Меня не заставляли сидеть с ними. А если надо было кого-то куда-то отвести или взять с собой — ну, не знаю, я это с удовольствием делала. Вообще-то, у нас все очень самостоятельные. Мальчишки сейчас уже сами везде ездят, сами делают уроки. У нас есть договоренность, что учеба нужна им, а не кому-то другому. Иногда Платон просит с физикой-химией помочь. Ну, помогаем. Еще я хожу на родительские собрания, это так забавно!»
За чаем поболтаем
— Мы пять лет ждали Сашу, — рассказывает Мария Руднева. — Она у нас вымоленный ребенок. Это выяснилось после ее рождения: папа полгода молился, чтобы родилась дочка. Тогда он был еще некрещеным, но на третий день после ее рождения крестился. Я считаю, это заслуга отца, что Саша такая. Есть несколько важных позиций, которых он четко придерживался. Во-первых, относился ко всем очень ровно, никого не выделял. Например, на частый вопрос «кого ты, папа, больше любишь?» всегда отвечал — «мамку». С другой стороны, он выстраивал отношения с каждым очень индивидуально.
Один из наших излюбленных способов воспитательного воздействия — разговор. Если возникают какие-то конфликты, недоумения — нужно сесть и поговорить. Поэтому я не большой поклонник лагерей. Там дети быстро объединяются, пропуская промежуточные этапы знакомства. Легко возникает панибратство, и множество тонких человеческих нюансов в отношениях не отслеживается, ведь нет рядом взрослого, который бы ежевечерне растолковывал что-то, реагируя на любое происшествие.
Мы много думали с мужем и поняли, что, поскольку дети больше всего общаются летом, им нужно создать такую среду, в которой мы бы могли спокойно их оставить. Где они бы чувствовали себя свободно, но были бы в безопасности. Поэтому мы купили дачный домик в Крыму и стали приглашать туда друзей. А поскольку рядом монастырь, туда все время съезжаются верующие люди. С годами в этом городке обосновались наши друзья, дети обросли знакомствами, и в результате получилась компания семей, в которой сейчас человек 20 молодежи. Так образовалась относительно безопасная среда, которая дает молодежи возможность много общаться, но, с другой стороны, позволяет не оставлять их одних: ведь в каждой семье есть взрослые… У нас есть такая традиция: вечерами мы все, взрослые и дети, собираемся и играем в какие-то игры: в «мафию», в «контакт», в «крокодила», песни поем. И еще — шашлыки, любимое мероприятие детей. Они же, кстати, заготавливают для этого дела дрова. Так мы проводим каждое лето.
Если родители постоянно держат ребенка в зоне своего внимания, он не чувствует себя покинутым. Он развивается так, как родители намечают своим примером, своими разговорами с ним. Сейчас и у моих девушек появилась привычка — дождаться меня с работы, чтобы попить чаю и о чем-то поговорить. Потребность беседы очень важна как между супругами, так и между родителями и детьми.
Самостоятельность поневоле
С прошлого года на плечи детей Шурыгиных легло испытание: мама стала часто ездить в командировки. Друзья, которые и раньше помогали им, организовали в доме своего рода дежурство. Но через какое-то время Саша поняла, что ей тяжело, когда в доме все время живут посторонние люди: «Ведь с каждым нужно посидеть, поговорить, каждого покормить, напоить чаем, каждому постелить постель. А на следующий день приходит другой, и снова все то же. И снова я ложусь заполночь». Так было принято решение, что дети на время маминых командировок остаются одни. Это пришлось на Сашин 11-й класс. Но у нее уже был опыт самостоятельной жизни: после 10-го класса она поехала с мальчиками в Крым и прожила там неделю до маминого приезда.
Может показаться, что это слишком — 16-летняя девчонка, с двумя младшими, одна в частном доме, где-то далеко в Крыму… Но Саша это воспринимала как трудное, но интересное приключение. Почему? Может быть, потому что не так далеко от них жили дядя с тетей. А может быть, дело все в той же компании молодежи, которая ждала их в крымском городке… Как бы то ни было, воспоминания об этой поездке у Саши феерические:
— Это было что-то!.. Мы в первый день все убирали-разбирали, устали ужасно, надули большую надувную кровать и стали втроем укладываться. Я думаю: как поздно, так спать хочется! Смотрю на часы и вдруг вижу, что полдесятого. Ничего себе! Я в городе никогда так рано не ложусь. А тут просто вырубаюсь… Да, еще с кормежкой было забавно! Перед отъездом мне надиктовали кучу рецептов супов: фасолевый, гороховый, борщ — и я варила большую кастрюлю, на всех. А Платон с Митей даже отказывались есть у дяди с тетей, говоря: «Нам Саша приготовила, она будет расстраиваться» — и прибегали ко мне ужинать.
— Не страшно было одной?
— Ну, Платон же есть!..
— Я тоже старшая сестра, — рассуждает Мария Руднева. — Но у нас с братом большая разница в возрасте — 11 лет. И я часто возмущалась: почему я должна ходить с ним гулять, все люди как люди, а я с коляской. Родители заметили этот конфликт, и первое, что они сделали, — разделились: папа стал много внимания уделять мне, потому что мама была вынуждена много времени проводить с маленьким. А когда брату было три года, мы поехали на море, и там нас поселили вместе. Мама с папой жили в санатории, а нам сняли комнату неподалеку. И все мои проблемы как рукой сняло! Помню, как надо было собираться куда-нибудь, а он командовал: «Рассказывай сказку!» Говорю: «Володя, мы опаздываем!» А он: «Не будешь рассказывать — никуда не пойду». Начинаю что-то рассказывать, а он: «Эту ты мне уже рассказывала, рассказывай другую!»... В общем, приобретались какие-то навыки. Я должна была его накормить, уложить, почитать вечером книжку. И что совершенно поразительно: я, которая спит как сурок, просыпалась ночью, чтобы его накрыть! В результате я почувствовала ответственность, привязанность и какое-то новое отношение родителей ко мне. Например, они стали давать мне не три рубля на обед, а какую-то сумму на неделю, которой я могла распоряжаться на свое усмотрение. И мне все это очень нравилось. Одним словом, это был грамотный ход. Он сделал наши отношения с братом очень хорошими.
Как повысить авторитет
— Да, слышь! — вмешивается вдруг Митя, которого Саша, увлеченная разговором, машинально попинывает ногой под столом. — Хватит меня ногой! Я тоже так могу!
— Извини. Не вопи, — деловито отвечает сестра.
 |
Вот сложный вопрос — как сделать так, чтобы старший имел авторитет у младших? «Ну, старшая, ну и что, — нередко говорят мальчишки. — Почему ты можешь командовать: вымой посуду, иди спать?» Они не вполне понимают, какая на старшем висит ответственность. А Саша действительно очень ответственная сестра. Я не раз видела, как она ведет себя с младшими братьями в компании сверстников. Она активно общается, беседует, смеется, тем не менее, периодически отпуская нужные замечания: «Митяй, варежки не промокли?», «Платон, иди чаю попей, тебе налили» и т. п. Чувствуется, что младшие с ней как за каменной стеной.
Иногда все проходит гладко, а иногда — если настроение не то или погода плохая — начинаются крики и «перетягивание одеяла на себя». Как добиться, чтобы младшие слушались? Саша дает некоторые советы:
— Во-первых, никогда не нужно много ругать, нужно ругать очень четко, за дело и спокойно. И нужно им помогать. Многого можно добиться своим примером. Например, не давить: «Так, сейчас ты быстро поднимешь эту вилку», а самому взять и поднять ее... Если не слушаются — можно пригрозить: «Скажу маме, и вам достанется!» Иногда я пытаюсь вообще не реагировать. Успех дела очень сильно зависит от того, как подойти, как объяснить, для чего это нужно. Например, если укладывать младшего так: «Ну, Митечка, ну, пожалуйста, ты же знаешь, что тебе рано вставать, ты не выспишься…» — то он ложится нормально.
Мама поясняет:
— Чтобы помочь старшему, нужно поддерживать в глазах младших его авторитет. «Да, он имеет право. Да, вы обязаны его слушать. Да, он вместо меня». Если старший сам не образец, стараешься ему втолковывать все время, как я втолковываю Платону: «Понимаешь, если ты будешь плохо учиться, что я Мите скажу? Он наполучает двоек, я начну его за это ругать, а он скажет — а Пла-а-тон? И мне будет трудно ответить».
Мы всегда считали, что у старшей должно быть какое-то преимущество. Например, когда Саше было шесть лет, младших страшно возмущало, что ей разрешали поехать в гости и остаться ночевать, а им этого делать было нельзя. А еще мы тогда жили в своем доме, и она могла кататься на велосипеде за оградой. Младшие этого не могли.
У нас есть любимая фраза: «Взрослые пьют кофе, а дети отдыхают». Лет с 12 в этом смысле Саша уже вошла в круг взрослых. И даже Георгия «отдыхала», а она «пила кофе». Так мы старались сделать положение старшей более привилегированным.
Не моя ответственность
— Однажды у нас произошел показательный случай, — говорит Мария Руднева. — Саша училась в третьем классе, а Георгия — во втором. Как-то вечером я смотрю: портфель не собран, все вперемешку. Начинаю ругать: «Жужа, как так можно, ты же в школе учишься!» И тут приходит Саша и говорит: «Так, я не поняла, кто в школе учится, ты или Жужа?» — «Жужа». — «У кого будут проблемы, у тебя или у Жужи?» — «У Жужи». — «Так пусть она сама несет ответственность за свои проблемы, а ты что так нервничаешь?» И ведь она была права! Взрослые часто не дают детям взять на себя ответственность за их собственные дела. Но сделать это необходимо! У нас эта проблема впервые возникла, когда Саше было шесть лет. Она ходила в музыкальную школу и однажды заявила: «Я пойду одна!» Папа подумал и отвечает: «Ну что ж, давай». Я: «Да ты что! Там машины!» — «Ты же знаешь, она человек очень внимательный, она пойдет, как надо». — «Но я умру от страха!» — «Работай над собой, мамочка, работай!» И она пошла через Невский в музыкальную школу одна. Она сходила так раз десять. А потом говорит: «Родители, нельзя ли, чтобы кто-то со мной ходил? А то я уже все, что могла, посмотрела. Без вас неинтересно!» И мы снова стали ее сопровождать.
Нужно понять, какую сферу ответственности ты ребенку можешь доверить, и предоставить ее. Он попробует и поймет, может ли он это потянуть или пока ему трудно. И тогда проблем с самостоятельностью в дальнейшем не возникнет.
Вторая старшая
Внешне Георгия очень похожа на Сашу. Но немного другая: ласковей, тише. И дома она все время негромко останавливает сестру, рассказывающую бодрым голосом, радостно размахивающую руками: «Саша, тихо, тихо!» И та действительно становится тише.
У сестер удивительные отношения, они очень близки друг другу. Георгия часто говорит Саше: «Ты моя стена, ты моя крепость». А ведь с такой надежной старшей сложнее самой становиться взрослой. И в том, в чем Саша была уже большой, Жужа по-прежнему остается маленькой.
Георгия часто шутила, что она младшая дочь и должна быть баловнем семьи. И довольно долго у нее действительно был комплекс младшей сестры. Но этим летом ей, по примеру Саши, пришлось поехать на дачу в Крым с младшими братьями и Соней, маминой подругой. Жужа побыла старшей и сказала, что это ужасно сложно, что ей пришлось целый месяц нести ответственность. И хотелось покапризничать, да было нельзя. Зато она вовсю пила с Соней кофе без детей. И в результате, побыв в этой роли, сильно изменилась:
— Раньше мне казалось, что быть старшей — это так классно! Только в этом году я поняла, как тяжело все время быть идеалом и, вообще, какая это нагрузка. Обычно я приду, лягу с книжкой, и ничто меня не волнует. А тут — приходится делать и то, и се, и пятое, и десятое, и отдохнуть уже не получается.
Так что теперь и Георгия потихоньку становится старшей. Хотя у них с сестрой совершенно разные харизмы. И если Саша, по отзывам детей, все больше воспитывает, то Жужа любит с младшими… поиграть.
Как не переборщить
Когда родители разводятся или кто-то из близких умирает, часто случается, что старшая дочь пытается разделить тяготы семьи, взяв на себя непосильный груз. Иногда, увы, так и не выйдя замуж. И хотя Саша смеется: «Даже не мечтайте, что я замуж из-за вас не выйду! Брошу вас и пойду своих детей рожать», невозможность или нежелание создать свою семью часто становится для старшего ребенка своеобразным «клеймом» на всю жизнь.
— Это неправильно и этому нужно всячески препятствовать, — комментирует ситуацию Мария Руднева. — Нельзя строить жизнь таким образом, чтобы старший был незаменим. Даже если родители много работают, они не имеют права забывать, что все их дети — дети. А не один взрослый человек и двое или трое маленьких.
Мать не должна перекладывать свою нагрузку на старшего. Мы в семье распределяли дежурства, кто и когда остается с младшими детьми. Какое-то ограниченное время — допустим, два вечера в неделю — старшая сестра может посвящать им, но остальное должно принадлежать ей. И тогда эти два вечера не будут ей казаться кошмаром, ведь есть еще целых пять дней, чтобы заняться своими делами.
Однажды Митя, когда был совсем маленьким, несколько ночей подряд не спал, и мы совершенно замучились. Попросили Сашу: покачай его! И вдруг он умолк. Мы не стали вешать на нее эту обязанность, но это сделалось своеобразной легендой: если ребенку плохо, и родители уже не справляются, то надо позвать Сашу, и она успокоит. Саше было приятно, когда говорили, что к ней прибегают в самом крайнем случае. Главное, не возлагать на старшего нагрузку, которая ему не по силам. В противном случае он восстанет и просто постарается улизнуть. Или, наоборот, будет очень подавлен. Но если относиться к старшему с любовью, уважением и пониманием, я уверена, вырастить из него помощника, не сделав при этом несчастным, — возможно!
На заставке фрагмент фото Flickr.com/Justin Henry
