«В минуту, которая казалась последнею в жизни, больше, чем когда-либо до нее, хотелось говорить с Богом, славословить видимое, ловить и запечатлевать его. “Господи, — шептал я, — благодарю Тебя за то, что Ты кладешь краски так густо и сделал жизнь и смерть такими, что Твой язык — величественность и музыка, что Ты сделал меня художником, что творчество — Твоя школа, что всю жизнь Ты готовил меня к этой ночи”. И я ликовал и плакал от счастья».
Эти строки написал Борис Пастернак в 1952 году после пережитого им тяжелого инфаркта миокарда. Это острое чувство смертного дыхания времени, но при этом присутствие какого-то другого измерения, где время исчезает, звучит в стихотворении «Снег идет».
Читаем и разбираем известный текст в проекте «50 великих стихотворений».
Снег идет
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.
Снег идет, и все в смятеньи,
Bсе пускается в полет, —
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься — и Святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
Снег идет, густой-густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?
Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?
Снег идет, снег идет,
Снег идет, и все в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.
1957
Историко-биографический контекст
Что же сделал я за пакость,
Я убийца и злодей?
Эти строки Пастернак написал в связи с травлей, которая обрушилась на него в 1958 году после присуждения писателю Нобелевской премии по литературе за роман «Доктор Живаго».
Правительство СССР изначально не одобряло кандидатуру Пастернака. Узнав, что рукопись романа находится за границей и готовится ее издание на итальянском языке, власть организовала кампанию против автора. А в октябре 1958 года Шведская академия вручила Пастернаку премию с формулировкой «За выдающиеся достижения в современной лирической поэзии и продолжение традиций великой русской прозы».
В советской печати расценивали престижную награду как плату за предательство, то есть публикацию «Доктора Живаго» за границей. Давлением и угрозами Пастернака заставили отказаться от премии. В «Литературной газете» писали: «Присуждение награды… за убогое, злобное, наполненное ненавистью к социализму произведение — это враждебный политический акт, направленный против советского государства, против советского строя…». Отмечалось «политическое и моральное падение» Пастернака. Вскоре «предателя» лишили звания советского писателя и исключили из членов Союза писателей СССР.
В одном из стихотворений Пастернак пишет:
Я пропал, как зверь в загоне.
Где-то люди, воля, свет,
А за мною шум погони,
Мне наружу ходу нет.
Все это подорвало писателя и физически, и душевно. Тяжелая болезнь, гонения и унижения — все самое страшное, что случилось с Пастернаком, случилось в 1950-х годах: в мае 1960 года семидесятилетний писатель умрет от рака легких в подмосковном Переделкине.
Однако во всей этой удушающей обстановке испытаний, страданий и боли, в конце 1950-х Пастернак готовит к изданию свой последний и самый яркий поэтический сборник.
Произведение
Стихотворение «Снег идет» входит в последний лирический цикл Пастернака «Когда разгуляется», включающий в себя 30 стихотворений писателя 1956–1959 годов и целиком опубликованный в Париже в 1959 году. Впервые стихотворение было напечатано в литературно-художественном издании «Литературная Грузия» в 1957 году.
Всему циклу предшествует эпиграф из романа французского писателя Марселя Пруста «Обретённое время» (фр. Le Temps retrouvé): «Книга — это большое кладбище, где на многих плитах уж не прочесть стершиеся имена». Эпиграф определяет все содержание книги как память о прошедшем. Одновременно с этим название книги «Когда разгуляется», данное автором по одноименному стихотворению, высвечивает надежду на перемены в будущем.
Тема времени была одной из самых значительных в творчестве Пастернака. В своих произведениях он стремится передать непередаваемое ощущение: каждый человек одновременно принадлежит и конкретному времени, и вечности. «Ты – вечности заложник / У времени в плену».
В переживании хода времени для Пастернака одинаково важны как память, так и забвение: «Терять в жизни более необходимо, чем приобретать. Зерно не даст всхода, если не умрет. Надо жить не уставая, смотреть вперед и питаться живыми запасами, которые совместно с памятью вырабатывает забвение».
Многие стихотворения цикла «Когда разгуляется» писались уже после отказа от публикации в СССР романа «Доктор Живаго», в них автор отразил напряженную надежду на грядущие перемены и обновление. «Когда разгуляется» — это одновременно и духовная биография автора, и характеристика эпохи. Пастернак здесь намеренно «играет» со временем — нарушает хронологию некоторых стихотворений, меняет последовательность событий, чтобы показать, что его интересует не только текущее циклическое время ("за годом год"), а Время во всей его длительности.
В стихотворении «Зимние праздники» время конечное — будущее и прошедшее — это преходящие понятия, которые, по мнению автора, должны устремляться к вечности — смыслу всего существования и цели всей жизни:
Будущего недостаточно,
Старого, нового мало.
Надо, чтоб елкою святочной
Вечность средь комнаты стала.
Темам вечности и времени, вечности и жизни посвящены многие произведения цикла, в которых главным действующим лицом становятся явления природы, охватывающие все сущее: и предметы, и человека, и историю, и само мироздание. Природа способна действовать, ей присущи психологические состояния. Одушевляя природу, Пастернак вписывает в нее человека, чувства и мысли которого находятся в резонансе с состоянием окружающего мира.
В стихотворении «Снег идет» у снегопада, у всего вокруг — героев, предметов и явлений — один жизненный ритм. Вообще, через всю поэзию Пастернака проходит «снежная», «зимняя», рождественская тема. В «Когда разгуляется», помимо стихотворения «Снег идет», ей посвящены еще два текста: «Первый снег» и «После вьюги», совместно с которыми «Снег идет» составляет своеобразный триптих, объединенный мотивом быстротекущего времени. Рефрен «снег идет, снег идет» только усиливает это состояние движения. Пережив страдания, писатель начинает острее слышать этот «колокол» уходящего, прожитого времени. В этом звуке — что-то неумолимое, то, перед чем человек бессилен, то, на что он не может повлиять.
Однако через все это неумолимое время, где «жизнь не ждет», проявляется совершенно другое измерение, иной мир, где проблема времени снимается. Герой слышит чье-то приближение, но это уже не что-то фатальное -- в непрерывном движении снега ощущается наступление Рождества. Боль претворяется в совершенно противоположное чувство. «Снег идет» можно сравнить с «Двенадцатью» Блока (которому, кстати, Пастернак посвящает стихотворение «Ветер» в своем цикле), где, по одной из трактовок поэмы, особенно чувствуется «надвьюжное» присутствие Спасителя. Он — над стихиями и над природой, Он познаваем и непознаваем одновременно.
У Пастернака получилось передать чувство уходящего времени и одновременно незаметного приближения к «повороту», за которым начинается обновленная жизнь, иное бытие. Не случайно поэт упоминает здесь рождественские Святки с их особым переживанием.
Причем (и на это не все обращают внимание) в стихах время течет не от нового года к Рождеству, а от Рождества к новому году. Как это и было в дореволюционном календаре: когда рождественский праздник (25 декабря по старому стилю) предшествовал празднику новогоднему.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься — и Святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
И это уже не стихи из «Доктора Живаго», когда религиозный контекст можно было приписать герою романа. Здесь уже сам Борис Пастернак уже в советскую эпоху, не таясь, пока вся страна празднует новый год, забыв о Рождестве, остается верен тому календарю, в котором Рождество Христово неизменно.
Читайте также:
“Доктор Живаго”: что нового можно увидеть в романе Пастернака
Использованы материалы полного собрания сочинений Пастернака в 11 томах, а также работы Е. Тахо-Годи, М. Чернышевой, Н. Солнцевой, В. Агеносова и Л. Оляндэр.
