«Русский взгляд» - новые школьные предметы

Предлагаем вашему вниманию текст программы «Русский взгляд», посвященной новым школьным предметам.

Над программой работали:

Ведущая – Елена Писарева

Шеф-редактор – Ольга Любимова

Режиссер-постановщик – Александр Замыслов

Редактор – Анастасия Семенихина

В программе принимали участие:

Илья Новокрещенов, заместитель директора школы № 353 им.А.С.Пушкина

Александр Демахин, преподаватель Мировой Художественной Культуры

Дмитрий Сембеев, ученик 9-го класса

Андрей Постернак, священник, директор традиционной гимназии

Инна Барсукова, председатель родительского комитета

Вы смотрите программу «Русский взгляд», ведущая Елена Писарева.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: С первого сентября школьники будут изучать новые предметы. Наряду с «Москвоведением» и ОБЖ в школьной программе появится «Экология и право» и «Религии мира». Школьная программа и так перегружена: в одной только Москве пустует вакансий около полутора тысяч учителей. Тогда кто и зачем реформирует систему школьного образования. «Русский взгляд» на новые предметы – тема нашей программы! Вы смотрите «Русский взгляд» и я – Лена Писарева, здравствуйте!

А сейчас гости в студии нашей программы.

В студии программы «Русский взгляд» заместитель директора школы номер 359 имени Пушкина Илья Новокрещенов.

Илья Владимирович, здравствуйте!

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Здравствуйте!

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Как вам кажется, кто и зачем вводит новые предметы в школах?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Трудно ответить на этот вопрос однозначно, наверное, чиновники от образования.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: То есть, незачем?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Скорей всего, незачем.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ваша позиция понятна. Спасибо. Наш следующий гость.

В студии программы «Русский взгляд» педагог мировой художественной культуры Александр Демахин.

Александр Александрович, здравствуйте!

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Здравствуйте!

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ваше мнение, как вам кажется, кто и зачем?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Мне кажется, есть разница, когда в школе его вводят, то действительно для того, чтобы развить какие-то качества в учениках, как-то расширить их мнение о мире. А когда вводят централизованно все-таки для того, чтобы изобразить какую-то видимость деятельности и, в первую очередь, мне кажется, для этого.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Кому нужна такая видимость, обсудим сегодня.

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Да.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо. Наш следующий гость.

В студии программы «Русский взгляд» ученик 9-го класса Дмитрий Сембеев.

Дима, здравствуйте!

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Здравствуйте!

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А вам как кажется, есть у вас какое-то мнение?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Ну, я отрицательно отношусь к введению всех этих, на мой взгляд, ненужных предметов.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А почему?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Да, не знаю. На мой взгляд, водят все эти предметы, потому что нужно какое-то разнообразие, и все они важны, безусловно: «Москвоведение», ОБЖ или МХК. Но все-таки не надо забывать – алгебру и русский никто не отменял. И когда такая нагрузка идет, это очень, очень сложно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Хорошо, о нагрузке мы еще поговорим в течение программы. Спасибо, наш следующий гость.

В студии программы «Русский взгляд» директор традиционной гимназии, священник Андрей Постернак.

Отец Андрей, здравствуйте! А ваше мнение, как вам кажется, почему вводят новые предметы, кто и зачем?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Мне кажется, что все-таки у образования есть свои заказчики, есть родители, есть сами дети, которые нуждаются, может быть, в более углубленном изучении каких-то отдельных предметов. Мне кажется, что подобные факультативные курсы должны удовлетворить именно такие потребности.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо. В студии нашей программы следующий гость.

В студии программы «Русский взгляд» главный герой программы председатель родительского комитета Инна Барсукова.

Инна, здравствуйте! Ваша точка зрения?

ИННА БАРСУКОВА: Я, в принципе, соглашусь с точкой зрения наших героев, как мама, что не нужны эти предметы, в общем-то, в школе, как дополнительные предметы, но соглашусь с батюшкой, как факультативы добровольные, я думаю, что это интересно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: С вашей точки зрения, кто должен преподавать?

ИННА БАРСУКОВА: Ну, я думаю, что должны преподавать люди, которым это интересно, в первую очередь.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Это должны быть отдельные педагоги или те педагоги, которые уже работают и преподают основные предметы?

ИННА БАРСУКОВА: Прежде всего, люди всесторонне образованные, как правило, учителя. И на самом деле всё зависит от человека. У нас, например, в школе очень интересно преподают ОБЖ, и детям нравится, и с удовольствием они, в общем-то, ходят, но так как они еще маленькие, это 6-й, 5-й класс. А уже дальше, когда дети вырастают, то ОБЖ они не могут уделять внимание, не нужен этот предмет в силу нехватки времени.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Да, Илья Владимирович, тем не менее, я посмотрела учебник ОБЖ, там очень много вопросов возникает. Известна ли вообще практика написания этих учебников? Есть ли связь какая-то, например, с МЧС? Если это учебник по экологии, есть ли связь со специалистами в этой области, вот как пишутся такие учебники?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Конечно, конечно, связи есть, естественно, пишутся они не просто группой ученых, группой педагогов, есть специалисты данной тематики, конечно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Но у меня ощущение просто, когда я читаю некоторые главы вот этого учебника по ОБЖ, что люди с очень хорошим чувством юмора писали. Они как хотят, чтоб дети так же веселились, или они серьезно пишут?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Я думаю, что все-таки серьезно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А как вы преподаете потом по этому учебнику, как преподавать?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Ну, очень просто: помимо учебника существует учебно-методический комплекс, который включает в себя методические рекомендации для учителя; какая-то дополнительная литература и так далее. Так что мы работаем потихонечку, включаем в работу учебники, сами с ними знакомимся и потом преподаем.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А кто преподает?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Ну, по-разному.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Приглашаете кого-то?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Зависит от предмета. Если это Мировая художественная культура, то обычно, если мы не можем найти отдельного педагога по МХК, мы приглашает кого-то из историков, который у нас проходит обучение по этой специальности, повышение квалификации, и они начинают преподавать. Если ОБЖ, то это может быть военнослужащий запаса, например.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Александр, как вы преподаете МХК?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Меня когда директор приглашал в школу, а я не заканчивал Педагогический институт…

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А кто вы по образованию?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Литературный работник, я закончил Литературный институт, и когда мне предложили МХК, я предупредил, что я не оканчивал специально для этого курсы. Мне директор сказал – очень хороший у нас был директор школы – он сказал: «А ты бери то, что тебе интересно, и рассказывай о том, что тебе интересно».

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ввелся предмет, был учебник?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Учебник? Ну, учебники да, учебники сейчас есть. Другое дело, что к качеству этих учебников возникают какие-то вопросы. В принципе, учебник есть, но учебник не основное для меня. Учебник – это, так скажем, какой-то начальный уровень, дополнительное чтение. А в основном, то, что мы успеваем взять на уроке, потому что учебник, к сожалению, не отвечает такому уровню, который хотелось бы достигать.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ну вот, что из таких достижений вам хотелось бы отметить?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Ну, мне кажется, что когда курс ведется в 7-8 классе, как в нашей школе, он затрагивает только младшие классы. Когда приходится говорить о каких-то сложных темах, и когда на самом деле удается ребят вызвать на то, что они сами эти произведения искусства оценивают, вступают с ними в какой-то диалог, когда я понимаю, что они видят больше, чем я, что они умней меня намного в 8-м классе, значит, всё замечательно получается в такие моменты.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Инна, может действительно все-таки от педагога многое зависит, а не от предмета? Потому что сами названия предмета не вызывают никаких, я думаю, возражений ни у кого.

ИННА БАРСУКОВА: От педагога, конечно, зависит очень много в школе по любому предмету. Но дело в том, что даже если взять ОБЖ, мне кажется, что все-таки в начальной школе ОБЖ можно вводить. Но со временем, когда уже дети становятся старше, его нужно, наверное, как-то распределить по предметам, то есть, на физкультуре давать какие-то основы те же медицинские, например, на классном часе или на литературе какие-то вещи тоже обсуждать. То есть это нужно всё равно убирать в старших классах. Учебник, конечно, есть, существует неплохо, но дальше он не нужен абсолютно точно. Это просто загружает детей лишними проблемами.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, я знаю, церковь активно участвует в процессе разработки учебников, всё, что касается и духовно-нравственной культуры и то, что говорили про введение основ православия. Расскажите, на какой стадии сейчас это взаимодействие? Взаимодействует церковь с министерством образования?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Конечно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Что происходит?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: В частности, есть рабочая группа по взаимодействию между Патриархией и Московским управлением образования – я тоже вхожу в эту рабочую группу, – сейчас готовится соглашение, в котором будут прописаны как раз многие проблемы, которые можно будет совместно решать и в церкви и в управлении образования. Но здесь, мне кажется, проблема-то в целом более широкая, потому что дело не только в основах православной культуры. Если брать в комплексе эти факультативы, о которых мы сейчас говорим, все-таки основная задача их должна состоять в расширении кругозора ребенка. И конечной целью не является дать какие-то узкие знания в той или иной области. Поскольку я сам тоже преподавал Мировую художественную культуру, я могу сказать, что очень важно повышать культурный уровень детей. Дети мало читают, мало ходят в музеи, на выставки, они мало развиты. Поэтому развитие должно лечь в основу и факультативов и образования в целом, поскольку информации сейчас слишком много, дети перегружены этой информацией, в гораздо большей степени, чем 10 лет назад или 20. И этот избыток информации, он как раз не на пользу им идет. А самое главное сформировать у ребенка все-таки определенное целостное мировоззрение. Но, естественно, что с точки зрения церкви такое целостное мировоззрение может дать только духовный стержень, религия. Потому что, я думаю, никто не будет спорить против того, что плохо убивать, плохо воровать. Я думаю, эти общечеловеческие ценности понятны и доступны каждому. Но убедить ребенка в том, что он должен поступать именно так – этому надо еще научить, и просто делать это из альтруистических соображений он далеко не всегда будет, и, безусловно, религия дает этот духовный стержень, с нашей точки зрения. И поэтому привитие ребенку такого правильного мировоззрения является, конечно, одной из главных задач именно духовного образования.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А такие предметы, как ОБЖ, Москвоведение преподают у вас?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Ну, поскольку у нас школа, имеющая аккредитацию, лицензию, то естественно, мы выполняем те требования, которые существуют.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А эти требования не мешают вашему процессу обучения, не бывает ли у вас когда-то раздражения на то, что и учебники не те, какими бы вы хотели их видеть, и не понимаете, как преподавать, что дети перегружены, что это лишнее потраченное время?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Ну, у нас довольно большая возможность варьировать, я думаю, что Илья Владимирович тоже может подтвердить, что существует такое понятие, как определенная образовательная область, существует региональный компонент. Всегда можно что-то ввести – скажем, определенные предметы можно вводить в том или ином классе, а можно заменить другими, можно варьировать. То есть, здесь существует определенный люфт. Так же, как и с учебниками. В общем-то, с учебниками сейчас проблем нет, всегда можно выбрать, ну понятно, не идеальный, но в большей степени подходящий под потребности данного конкретного учебного заведения учебник. Поэтому, в общем-то, школа вполне в состоянии решать те проблемы, которые перед ней стоят. Но, наверное, в данной ситуации важно еще это согласовывать с мнением самих учеников и родителей, поскольку очень часто мнение родителей в наше время играет довольно важную роль. К сожалению, учителя, администрация не всегда с этим согласны, но без этого взаимодействия нормально выстроить учебный процесс в наше время уже, к сожалению, очень сложно. Хотя проблем, конечно, масса.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, очень часто говорят и, собственно, про духовно-нравственную культуру и про введение «Основ православия», что можно дополнительные дать часы на литературу, на историю и этого будет достаточно, что не нужно отдельный предмет. Как вы к такому мнению относитесь?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Мне кажется, что это должно решаться индивидуально. И регионы это должны по-своему решать. Скажем, в Белгородской области практически повсеместно введены «Основы православной культуры». Думаю, что в каких-то областях, к примеру, в Татарстане будет другой взгляд на эти вещи. Поэтому в данной ситуации просто надо развести такие понятия, как вероучительный предмет, и как предмет культурологический. Я думаю, что в зависимости опять же от потребности школы, он может в соответствующем ключе преподаваться. Если у школы вообще нет потребности в этом предмете, как отдельном, ну, действительно это можно сделать так, как вы говорите.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Введение «Основ православия» в регионах, какова сейчас практика, есть ли положительный опыт и есть ли отрицательный, какая сейчас ситуация?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Я привел пример как раз с Белгородской областью, где на всю область порядка ста человек только, которые отказались слушать этот предмет. То есть повсеместное изучение данного предмета. Но это, конечно, исключительная ситуация, возможно, она не может быть типичной для всей России.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А кто преподает?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Дело в том, что существует определенная система подготовки при Московской духовной академии, при Свято-Тихоновском гуманитарном университете.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Но здесь занимается этим церковь, государство никак не участвует.

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Ну, вот для этого мы и контактируем. Как раз хотим такое соглашение подготовить.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Да. Может быть, действительно убрать какие-то старые предметы, чтобы ввести новые?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Например, какие? Вы знаете, есть проблема такая, о которой мы сейчас не говорим, это проблема максимальной аудиторной нагрузки обучающихся. В 10-11 классе при пятидневной рабочей неделе это 33 урока в неделю. Если мы берем региональный компонент, я с батюшкой здесь абсолютно согласен, каждая школа может и должна самостоятельно решать вместе с родительской общественностью, с органами соуправления общественного. Но если мы будем вводить, как обязательный предмет вместо чего-то. Вместо чего? Вместо русского языка? У нас сейчас уже есть ситуация в базисном учебном плане – в 11 классе на уроки иностранного языка приходится времени больше, чем на уроки русского языка. Ситуация такая есть. Поэтому нужно думать вместо чего, вместо математики, вместо истории? Это самый главный вопрос.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Мы начали программу с того, что огромное количество вакансий, что учителей не хватает в школах, кто же будет преподавать дополнительные предметы?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Это действительно вопрос. Но сейчас, конечно, у нас с вакансиями ситуация лучше. Вот, например, по Центральному округу я могу сказать, что вакансий в Центральном округе в учебном нет. У нас идет хороший приток и молодых специалистов в систему образования города Москвы. В городе Москве, в принципе, колоссальной проблемы удается избежать все-таки за счет внутренних ресурсов и так далее. Но вот во всей России, наверное, нет, потому что зарплаты все-таки невысокие. И вопрос квалификации тоже встает очень остро. Вы понимаете, что если мы говорим о духовно-нравственной культуре, то человек, который должен преподавать этот предмет, он должен этой культурой сам обладать очень высокой. Если мы пригласим священников преподавать, то сразу возникнет в обществе негатив, на мой взгляд, не очень оправданный, то есть священника мы не можем пригласить. А если не священника, то кого?

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ну, да, здесь достаточно одного, двух голосов негативных.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Да, и всё, всё в принципе.

ИННА БАРСУКОВА: А для Москвы это вообще такая проблема, потому что у нас мегаполис, где люди разных религий, и просто это совершенно невозможно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Я не очень понимаю, почему невозможно, потому что все-таки мы живем в городе православном, где человек выходит и встречает храмы на каждом шагу, меня скорей волнует вопрос….

ИННА БАРСУКОВА: Ну, понятно, но Москва все-таки достаточно большой центр, где сосредоточение всех религий. И сейчас даже много в Москве школ, где классы многонациональные, вот это очень сложно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Да, батюшка правильно сказал, что нам не хватает вот этого широкого кругозора. То есть в моем понимании, если я живу в городе, где преобладают мечети, я понимаю, что, наверное, человек, который пришел из мечети ничему плохому не может научить моего ребенка. То же самое я считаю, что если люди живут в православной стране, где преобладает православная религия, в принципе, нет ничего плохого, если приходит священник – если это не сектант, а священник – в школу. Другое дело, действительно иногда возникает вопрос, может ли священник преподавать. Все-таки священник не всегда хороший педагог.

ИННА БАРСУКОВА: Ну, родители тоже не все вот это нормально воспринимают. То есть, как батюшка говорил и Илья Владимирович тоже, что родители не все понимают. Не все они обладают достаточной культурой, правильно. Все же тоже имеют разное воспитание, и родители все очень разные. Поэтому у родителей, конечно, есть сейчас выбор в плане того, что нужно ребенку, когда ребенок становится старше. Есть же классы экономические, математические, с культурной направленностью. И в принципе, там как раз вот эти предметы востребованы: и история культуры и другие разные предметы. То есть, есть выбор у родителей. Но хорошо бы, когда именно в начальной школе все-таки у родителей спрашивали, как детям тяжело, не тяжело.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Детям, мне кажется, априори тяжело.

ИННА БАРСУКОВА: Да, им не просто. Но лишний раз хочу сказать по поводу того же здоровья. ОБЖ – это опять детки сидят и 5-й и 6-й, и 4-й, им нужно двигаться, им нужно больше каких-то танцев, физкультуры. Я думаю, будет хорошо, если в 9-м классе, в 10-м у девочек будет фитнес, у мальчиков – какая-то атлетическая физкультура, по крайней мере, хоть дети выйдут из школы здоровые.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ну, а если Москвоведение будет с элементом экскурсий, еще и свежий воздух.

ИННА БАРСУКОВА: Если Москвоведение будет на свежем воздухе, это совершенно другая вещь. Все родители будут только «за». Ведь сейчас же отменили, сейчас мы не можем детей на самом деле повести во время школы детей в музей классом. Постановление вышло, как нам сказал директор, можно только после школьного процесса.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Здесь есть все-таки один вариант, например, можно сделать музейный день. День экскурсий раз в четверть, например.

ИННА БАРСУКОВА: Но вот опять родители должны выходить естественно с таким объявлением, чтобы этот музейный день был. Ну, у нас директор пойдет нам навстречу.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Вы знаете, я например, никогда не слышал о том, что есть такая проблема. Насколько я знаю, у нас во всех школах города Москвы всегда есть музейные дни, экскурсионные дни.

ИННА БАРСУКОВА: Ну, вот с Нового года запретили это.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: А кто запретил?

ИННА БАРСУКОВА: Я не знаю, я не уточняла на самом деле, но я так понимаю Министерство просвещения.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Это правило такое ввели?

ИННА БАРСУКОВА: По-моему, да, с Нового года именно.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: У нас сегодня экскурсионный день в школе, завтра, пардон, у нас вся школа выезжает на экскурсии, всё согласовано с управлением образования. Я такой проблемы, честно, не знаю.

ИННА БАРСУКОВА: Ну, значит, будем выяснять этот вопрос.

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Я, например, не знаю, мне кажется, предметы и вообще всё знание человеческое – это единое пространство. И поэтому когда ребенок сидит на ОБЖ, он говорит: «А зачем мы это проходим, это же из химии?». А на самом деле он не понимает, что жизнь, она целиковая и она не по предметам делится. Поэтому я, например, ничего криминального не вижу в некоторых пересечениях. Опять же возвращаясь к «Истории», «Мировой художественной культуре», ну, разные просто вообще способы того, как на эти вопросы смотреть: это же мы не знания даем, а формируем некие ценности и так далее, на «Истории» – одни, на «Мировой художественной культуре» – другие. Это можно делать на одном и том же материале и совершенно по-разному, разных результатов добиваться. Я поэтому здесь как раз не вижу принципиальной проблемы.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: А вот у меня по этому поводу небольшое возражение. В общем, я конечно, с вами согласен, что жизнь – это целостная картина мира, и она должна быть у ребенка сформирована. Но я здесь с молодым человеком солидаризируюсь в том смысле, что дублируются темы. Дублируются не всегда качественно, почему. Потому что, например, история – такая наука, которая с течением времени приобретает всё новые и новые темы. Сейчас уже Ельцина изучаем, скоро, я думаю, Владимира Владимировича Путина будем изучать, а объем часов остается тем же самым. И поэтому, когда у нас ввели МХК, всю культуру туда вроде бы вынесли, но из истории не убрали. И получается, что у нас программа уплотнилась. И у нас на сегодняшний момент, с точки зрения минимума содержания исторического образования в школе, из истории Великой Отечественной войны ученик обязан помнить две фамилии: Сталин и Жуков и всё. То есть вот это понимаете, тоже вредит самой истории. Поэтому здесь нужно думать еще и нужно смотреть внимательно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ага. Дим, скажите, пожалуйста, если говорить о дополнительном предмете, есть какой-то предмет, который было бы все-таки интересно изучать, при условии, что хороший преподаватель?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Пожалуй, будет экология, наверное.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Почему экология?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Ну, потому что это интересно, и нужно, на мой взгляд, знать про озоновые дыры и всё такое, что с миром творится. Вот. А так даже не знаю. У меня, например, – я учусь в театральном классе – у меня преподают актерское мастерство, танцы. Не знаю, меня всё устраивает.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Скажи мне, вот эти дополнительные предметы, ты действительно от них очень сильно уставал. То есть это действительно серьезная нагрузка или просто жаль зря потраченного времени?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Ну, нагрузка действительно очень большая, потому что, когда я вечером, например, как сделаю уроки, собираю портфель, я стою перед выбором – какой учебник взять, какой не взять, потому что у меня просто не помещаются в портфель.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Какое у тебя максимальное количество уроков в день?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Ну, 8 уроков и то бывает, да, 8 уроков, пожалуй.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Очень устаешь?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Я, бывает, на последних уроках на парте засыпаю просто.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Инна, да?

ИННА БАРСУКОВА: Я хотела сказать как раз про учебники. Когда тоже собирает у меня ребенок в школу, конечно, она вопросов не задает. Потому что в пятом классе дети такие ответственные, они кладут всё. И когда ты держишь этот портфель, просто в коридоре я один раз чуть не завалилась.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Можно по этому поводу ремарочку небольшую, справку? Дело в том, что проблема эта решаться может очень запросто. У нас в Москве с учебниками проблемы нет. Сколько администрация школы учебников заказывает, сколько учитель считает нужным заказать, столько ему Правительство Москвы оплатит, это первое. И, второе, в младших классах уже давно практикуется система, когда учебники разделяются на части. Вместо одного большого толстого учебника – пять маленьких частей. В принципе, эта проблема абсолютно решаема на уровне администрации школы.

ИННА БАРСУКОВА: Ну, да. Но не все могут решить, не все хотят.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: У нас стала нагрузка больше за последние годы?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Понимаете, дело в том, что хорошо это или плохо, мы начинаем жить в эпоху информационного общества. В эпоху, когда информация нас окружает всюду, информации настолько много, что человек в принципе с ее объемом не справляется. И в связи с этим у нас в принципе меняется роль учителя, меняется роль школы. Здесь с батюшкой соглашусь. Здесь самое главное ребенку дать некий, не дать даже, а предложить ряд ценностных ориентаций, чтобы он не потерялся в этом потоке информации: смог просто отделить истинное от ложного, нужную информацию от ненужной, качественную от некачественной и так далее. Так что, в общем и целом, вопрос о передаче суммы знаний в современной школе уже не стоит. Другое дело, что, к сожалению, не всегда учителя, которые проработали 20-30 лет, готовы перестроиться и начать работать немножко по-другому. Да не немножко по-другому, а вообще по-другому.

ИННА БАРСУКОВА: Да, в связи с тем, что дети другие стали, – более мобильные, более подвижные – и психика у детей, кстати, другая.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Поэтому мы говорим с вами о том, что школа теперь формирует не знания, не навыки, а образовательную компетенцию или компетентность.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, скажите, в вашей школе с 1 сентября, какие будут новые предметы?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Мы специально пока не планировали вводить какие-то новые. То есть те, которые предложены московским базисным планом, из того, что мы можем выбирать, мы стараемся выбирать то, что подходит в большей степени нам. По поводу перегрузок я еще хотел тоже добавить, что фактически ведь нынешние учебные планы строятся таким образом, что они рассчитаны на шестидневку. Большинство московских школ ставят в такие условия, что они уже вынуждены, они просто не могут все существующие предметы втиснуть в те рамки, которые задают требования Санпина, санитарно-пожарными нормами. И поэтому получается такая ситуация, что эта перегрузка она решается и за счет удлинения учебной недели. Пока еще пятидневка сохраняется официально, но я не исключаю ситуации, что уже в ближайшее время будем поставлены в такие условия, когда шестидневка будет реальностью для всех.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Но это же очень плохо, с моей точки зрения.

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Я говорю о том, что такая ситуация.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Но кому это нужно, зачем ставить учителей и школы в такую ситуацию?

ИННА БАРСУКОВА: И детей тоже, потому что без детей школы не бывает.

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Для того, чтобы избежать восьми уроков в день, очевидно.

ИННА БАРСУКОВА: Да, получается тогда, что у ребенка совсем не остается времени на отдых вообще. И как-то восстановиться немножко и отвлечься от школы. И, конечно, это просто неприемлемо. Я не знаю, почему Министерство просвещения не работает в более тесном контакте с Министерством здравоохранения. Потому что самое обидное, это когда 80% детей выходит со сколиозом и с плохим зрением из школы. Ну, как это можно!

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Не говорим уже про их эмоциональное состояние.

ИННА БАРСУКОВА: Ничего остального мы уже не берем, да.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Дим, что лучше: 8 уроков в день или шестидневка?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Безусловно, 8 уроков в день, потому что если отменят два выходных, по-моему, это будет катастрофа.

ИННА БАРСУКОВА: Будет срыв нервный, просто невозможно. И вам же тоже, наверное, задают уроки на выходные, какой-то реферат должны подготовить, что-то сделать?

ДМИТРИЙ СЕМБЕЕВ: Конечно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Возможно ли, вообще, в ситуации с такой нагрузкой посещать художественные школы, музыкальные школы, секции я не понимаю?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Очень трудно. На самом деле на детей смотришь, особенно в старших школах, у которых курсы, просто их очень жалко, честно, очень жалко.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: У вас ходит куда-нибудь дочка ваша?

ИННА БАРСУКОВА: Да, она занимается английским, занимается гитарой. И, в общем-то, конечно, пока она еще маленькая и организованный ребенок, то есть у нее пока всё нормально.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Она сама передвигается или кто-то возит ее?

ИННА БАРСУКОВА: Нет, конечно, нет, это вообще отдельная проблема. У меня сердце кровью обливается, когда дети, 10-11-летние девочки, мальчики, не занятые на продленке, идут одни, а большой город – очень сложная проблема. Благо, у нас, например, школа полного дня, у нас могут дети находиться до пяти часов, даже шестой, седьмой класс. То есть они под присмотром.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, у меня вот такой вопрос к вам. Я вспоминаю, как мы учились, и смотрю, как учатся наши дети. Но не занимались с нами столько родители, не было столько, мне кажется, у нас проблем, сколько у наших детей. И вообще, мы были веселей и радостней, и мне не кажется, что наша система образования была хуже. Что происходит? Мы контролируем каждый день, мы узнаем, какие уроки, мы делаем вместе с ребенком эти занятия, что происходит? Может быть мы виноваты сами?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Мы живем в информационном обществе, совершенно верно Илья Владимирович сказал, мы живем в постиндустриальном, а иногда еще говорят постхристианском обществе. То есть общество, которое живет совершенно другими категориями, другими темпами, и в данной ситуации, я еще раз подчеркну, самое важное – заложить в ребенке основу. А уже конкретно узкую специальную информацию он всегда сможет и сам получить, получив практическую специальность, пойдя в институт, за счет дополнительных каких-то курсов. В то время, когда мы учились, поток информации был гораздо меньше, и в советской системе все-таки система ценностей была очень четко сформулирована. Можно спорить о том, какими они были, по-разному, естественно, мы сейчас это всё оцениваем, но факт то, что эта система ценностей вкладывалась в школе, школа на это работала. А сейчас во всех школах нет такой унифицированной системы ценностей. Мы оперируем какими-то общими понятиями, которые зачастую для молодых людей ничего не значат. И наша задача, задача школы состоит в том, чтобы все-таки эта система ценностей стала реальным ориентиром в жизни молодого человека. Если этого нет, то тогда чем же должна заниматься еще школа.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Я не знаю, сейчас современный ребенок способен сам выполнять домашнее задание, без помощи родителей?

ИННА БАРСУКОВА: Способен, способен, конечно.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: На мой взгляд, всё равно, если родитель делает с ребенком домашнее задание, это очень хорошо. Потому что вы знаете, сейчас родители у нас все торопятся и жить торопятся и чувствую, спешат, и на ребенка зачастую времени просто не хватает. Так что если они вместе делают домашнее задание, по-моему, это очень хорошо.

ИННА БАРСУКОВА: Конечно, это хорошо, если есть возможность у родителей.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: У многих из-за этого возникают конфликты с детьми, они говорят, – кто угодно, только не я, – лишь бы не испортить отношения с ребенком. Еще один очень важный момент: дети действительно сильно загружены, и мы ставим очень высокую планку. И когда они поступают в школу, и мы стараемся как можно больше впихнуть в них знаний, чтобы они умели читать, чтобы они умели писать, английский с первого класса. И мне однажды педагог одна сказала: «Вы знаете, дети сейчас не умеют радоваться, не умеют играть, им вообще ничего не интересно. Они тупо выполняют вот эти задания». И она говорит: «Я могу свидетельствовать, что таких детей большинство». Вот у меня вопрос ко всем в этой студии: вы согласны с этим мнением или нет? Потому что у меня действительно есть ощущение, что дети что-то теряют в насыщенной тяжелой школьной программе.

ИННА БАРСУКОВА: Да они теряют возможность, например, просто играть. Вот у моего ребенка, слава богу, даже у ее подружки, которой 14 лет, такая возможность есть, и они с удовольствием играют, что-то строят, даже в куклы. А что в этом плохого, они отдыхают. Но, например, сейчас вот пятый класс, в течение этого года у ребенка после школы нет возможности поиграть, только в выходные дни, в субботу, в воскресенье, она с удовольствием просто посидит, поиграет, как-то отвлечется, это обидно конечно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, ваше мнение?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Мне кажется, тут еще есть некоторые факторы. Во-первых, сейчас очень много детей, у которых масса проблем со здоровьем. Здоровье, причем в самом разном плане физическое и нервные стрессы, то, чего лет 20 назад было все-таки гораздо меньше.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Особенно детей, которые в городе живут.

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Они живут в таких условиях, в которых здоровым вырасти ну, просто тяжело в принципе. А, во-вторых, – тут я хочу все-таки школу еще оправдать – существует такой сильный прессинг со стороны, скажем, внешних условий для ребенка. Ведь дело не только в тех заданиях, которые они должны выполнять дома, а ведь существуют еще компьютерные игры, существует телевизор, масса различных видеофильмов, которые очень привлекают ребенка, и масса времени у современных детей уходит именно на то, что фактически отупляет их сознание. Они, как я уже сказал, не читают, они не развиваются, а компьютерные игры приводят к такому явлению, как людомания, фактически это уже форма современного заболевания. Что ж говорить, если взрослые по несколько часов в день торчат возле ящика по вечерам, что говорить о детях, которые вырастают в условиях постоянного нервного кризиса, когда с экрана телевизора они часто получают негатив, а не положительную информацию. Поэтому, естественно, они разучаются радоваться, быть естественными. А естественным можно вырасти, как раз исключив такой внешний фактор. Это, конечно, зависит от родителей, от семьи.

ИННА БАРСУКОВА: Ну, да от родителей. У меня, например, исключен такой фактор, что она долго играет в компьютер или в какие-то там дополнительные вещи. То есть, получается, что человек, ребенок приходит из школы, обедает, делает уроки и, в принципе, всё – вечером у нее хватает времени сделать устные уроки, почитать и позаниматься английским и музыкой. А на компьютер-то, в общем, и времени нет.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Илья Владимирович, ваше мнение?

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Ну, я вообще думаю так, что в эмоциональной опустошенности современного школьника виновата, конечно, и школа, здесь не нужно с больной головы на здоровую перекладывать, я с батюшкой абсолютно согласен. Ребенок погружен в масскультуру, масскультура сейчас нам диктует образ жизни – легкий, гламур, что называется. Поверхностное искание везде развлечений, это стереотип, который навязывается, в том числе, средствами массовой информации.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Успех – это материальный успех.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Конечно, понятие успешности совершенно извращено, толерантность, значит, не просто уважение к другому мнению, а предательство своих ценностей каких-то. То есть вот такие размытые понятия.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ни то, ни сё.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Ни то, ни сё, масскультура, вот она-то ребенка эмоционально и опустошает. Ребенок ищет развлечений, вчера он играл в «Денди», ему нравилось. Теперь появилась еще более серьезная приставка совершенно шикарная, он в нее будет играть. Потом это ему надоест, он еще чего-то захочет. Вот вам и пример эмоциональной опустошенности. Я не думаю, что здесь школа виновата.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Да. Александр, мы говорим, есть базовые предметы: русский, литература, математика, химия, физика. Когда вы пришли в школу, вы не почувствовали пренебрежительного отношения, что ваш предмет какой-то не важный?

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: У меня первая задача была, ключевая была задача – я сам учился в этой школе, я знаю, что этот предмет всегда был не важный. Я, который учился хорошо, позволял себе просто не интересоваться вообще им, откровенно халтурно им заниматься. Моя первая задача была доказать, что этот предмет серьезный и что в нем есть интерес. Я, например, считаю, что это задача выполнена, потому что люди приходят. Если в первой четверти ученик приходит, откуда-то что-то переписывает и так далее и так далее. У нас в какой-то момент наступает понимание, что мы занимаемся интересным делом. И когда мы издаем сборники, я когда задаю какое-то задание, я сам с трепетом думаю, а что из него получится. Мы проходим живопись, я прошу сделать фотоработу в манере художника. Или мы проходили сейчас Станиславского и Мейерхольда, я просил поставить одну и ту же сцену один раз в стиле Станиславского, второй раз в стиле Мейерхольда. И я с трепетом ожидаю того, что получится. Я вижу, что у них всё получается. Я когда прихожу к 9-ти утра на урок, мне говорят, что они сегодня пришли в семь утра, просили открыть зал, они в семь утра начали репетировать!

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Это, конечно, ваша победа.

АЛЕКСАНДР ДЕМАХИН: Моя, не только моя. И причем важно не то, что они будут сдавать его в ВУЗ, не то, что у них по нему ЕГЭ, а им важно, потому что им интересно заниматься, как мне кажется большинству людей. Им интересно это для себя, им интересно узнавать, интересно чувствовать какие-то вещи. И они когда выйдут из школы, когда они закончат мой предмет, на который дано столько часов, что за них ничего не успеешь, когда они выйдут, мне хочется надеяться, что у них останется даже не знание – я не испытываю эти иллюзии – у них останется интерес, во-первых, и способ подхода вообще к тому, что можно найти интересное, что увидеть, как это почувствовать. Мне хочется надеяться, что это получается.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Илья Владимирович, современные дети, они такие же, как мы, или они все-таки очень резко от нас отличаются? Их отношение к учителям, к учебному процессу.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: Думаю, что человек в принципе одинаков в любой исторический промежуток. Просто каждый исторический период свои особенности диктует. Ну, конечно, ребенок не такой, какой был в советской школе, естественно.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Говорят, у них нет того пиетета перед учителем, который был у нас.

ИЛЬЯ НОВОКРЕЩЕНОВ: А в обществе сейчас разве есть? Если общество относится к учителю, как просто, извините, как к обслуживающему персоналу, разве у ребенка может быть какое-то уважительное отношение к учителю. И если учитель, тоже вариант, если учитель к своим обязанностям относится шаляй-валяй, какое отношение будет к нему ученика? Как правильно было сказано в фильме «Доживем до понедельника», учитель должен доказывать каждый день своё право быть учителем. Доказывать каждому ребенку, здесь двухсторонняя проблема.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Отец Андрей, как вам кажется, уважение к учителю, от кого это зависит?

ОТЕЦ АНДРЕЙ: Уважение к учителю должно формироваться в обществе в целом и среди родителей, и среди самых разных слоев людей, что учитель это тот человек, за которым будущее. Ведь на самом деле те, кто строит современную Россию – это те, кто выросли в школе 90-х годов. Поэтому, мне кажется, что школа 90-х годов в значительной степени ответственна за то, что будет в России XXI века. И большой вопрос, что у нас дальше-то будет, какая ситуация нас ждет. Поэтому, конечно, от школы зависит многое. И мне очень жаль, что это до конца не понимают еще в современном обществе, а когда спохватятся, может оказаться уже поздно.

ИННА БАРСУКОВА: А я считаю, что в моем случае просто нам повезло с учителями – есть взаимопонимание. И для меня самое главное, как для мамы, когда ребенок переживает: «Мама, я вот заболела, а я в школу хочу, мне хочется и с друзьями общаться, хочется с учителем общаться». Потому что действительно учитель интересен. И это здорово, когда интересна математика, это же просто замечательно, когда интересен русский язык и английский, и дети с удовольствием занимаются. У маленьких детей, мне кажется, у них трепетное отношение к учителю. То есть, конечно, зависит от родителей очень много. И дети трепетно относятся к учителю, вот я не вижу такого, что какое-то пренебрежение или что-то, мне это незнакомо.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Ну, наверное, это зависит от родителей. Наша программа выйдет в эфир накануне 1 сентября. Отец Андрей, я бы хотела, чтобы в конце программы вы дали какой-то пасторский совет родителям, которые в очередной раз поведут своих детей или отправят своих детей 1 сентября в школу.

ОТЕЦ АНДРЕЙ: В нашем мире не хватает любви и доброты. Мне кажется, что если будет любовь, доброта творима всеми, она будет и в школе, и среди всех нас. Это, наверное, самое главное, к чему мы должны сейчас стремиться. Вот и всё.

ЕЛЕНА ПИСАРЕВА: Спасибо вам, спасибо за то, что вы пришли к нам в студию. Мы начали разговор сегодня с новых предметов в школе, поговорили и о проблемах учителей, о проблемах современных учеников. Продолжим разговор на эту тему у наших друзей на сайте журнала «Фома», а также на сайте Третьего канала, а также на радиостанции «Говорит Москва». Это был «Русский взгляд». «Русский взгляд» – это о России! Что будет дальше – увидим!