Сегодня в Москве число православных школ только растет. И это, конечно, говорит о тенденции: во-первых, многих родителей перестает устраивать светская школа, во-вторых, православные учебные заведения в системе образования становятся конкурентоспособными. Между тем, немало тех, которые говорят, что у подобных школ бесчисленное множество недостатков, и, конечно же, умалчивают о преимуществах. Но можно сто раз услышать, а можно один раз увидеть. Корреспондент «Фомы» предпочел последнее.
•••
…8:10 утра. К Традиционной гимназии в самом центре Москвы подъезжает школьная маршрутка. Как горох, из нее высыпают дети. Все они стремительно взбегают по ступенькам и буквально пролетают через турникет. Толпа растет, дети стекаются от трех станций метро: Китай-город, Новокузнецкая, Курская. Я давно не видела, чтобы дети бежали в школу, особенно взрослые… Но в гимназию позже 8:15 не пустят, разве что после звонка на первый урок и, увы, с отметкой о небрежении: «Опоздал в гимназию».
За детворой мы с фотографом поднимаемся на четвертый этаж, наблюдая броуновское движение гимназистов. Но почти сразу оказывается, что каждый из них занимает строго определенное место в небольшом домовом гимназическом храме, расписанном преподавателями и выпускниками ПСТГУ. Как только из алтаря выходит священник, в храме воцаряется тишина. Отец Андрей Близнюк (законоучитель и настоятель домового храма гимназии) начинает утреннюю молитву перед учением, которую заканчивает коротким напутственным словом. Дети поют, удивительно чисто, вместе. Прикладываются к иконе праздника. Потом вновь шум, гам, людской водоворот…
•••
Первые православные гимназии появились в Москве чуть более двадцати лет назад на волне масштабно отпразднованного тысячелетия Крещения Руси: миссионерский импульс события был колоссален. А Традиционной гимназии возрождение Православия, скорее, позволило выйти из подполья — ее история уходит корнями в советскую эпоху. По словам директора гимназии, отца Андрея Постернака, точкой отсчета для православной школы должен быть приход, крепкая община и духовник, который эту общину организовывает и направляет. Тогда масса проблем решается само собой. Именно такой была ситуация с Традиционной гимназией. Известный московский протоиерей отец Владимир Воробьев, клирик, а позднее настоятель храма святителя Николая в Кузнецкой слободе, ныне ректор ПСТГУ, собрал детей из прихода (на тот момент прихода полулегального: в советское время вести активную приходскую, церковную жизнь было невозможно) в один класс в одной из светских школ (№ 91). Они-то и составили костяк будущей православной школы.
«К тому моменту, когда у гимназии, скитавшейся чуть ли не по всей Москве, появилось наконец долгожданное собственное помещение, в ней сразу же был и первый, и одиннадцатый класс. Такого ни в одной из первых православных школ страны не было, — говорит отец Андрей. — Только через 10 лет они могли иметь первый полноценный выпуск. Естественно, это облегчило существование новой школы, потому что она почти сразу получила государственную аккредитацию».
Среди православных семей немало многодетных, так что вопрос о последующем пополнении классов не стоял, как и не стоит сейчас. В гимназию стараются принимать детей из прихода. Это во многом облегчает решение типичных для любой другой школы проблем: непонимание между родителями и администрацией, разница в системе ценностей. Здесь такие проблемы возникают крайне редко. Есть правила, которые, как ни пафосно это звучит, передаются по традиции через поколения — от брата к сестре, от отца к сыну.
•••
…Когда из громкоговорителей по всей школе стала разливаться музыка Свиридова, я немного опешила. Мы с фотографом переглянулись. Проходившая мимо библиотекарь, заметив наше недоумение, сказала: «Звонок с урока». Оказалось, с сентября на школьной радиостанции силами ребят наряду с радиопередачами стали готовиться музыкальные звонки, фрагменты любимых детьми композиторов — Свиридова, Скрябина, Мусоргского, Рахманинова. Такое вот взаимообогащение. Вообще гимназисты — народ музыкальный. Нет, это не просто комплимент, это факт. Подавляющее большинство ребят учится и в музыкальной школе тоже. Курсирующая строго по расписанию маршрутка большими партиями довозит детей до музыкальной школы № 61. Впрочем, как же иначе, если надо петь в хоре домового храма и общешкольном хоре. По четвергам, в 8 утра, в гимназии служится Литургия. По очереди поют дети каждого класса, начиная с пятого.
В гимназии нет музея, для московской школы это почти нонсенс. Впрочем, когда мы заходим в кабинет восьмого класса, а потом пятого (в них классные руководители — историки), то обнаруживаем солдатские каски, фрагменты глиняных кувшинов, артиллерийские снаряды, привезенные ребятами с раскопок. Чем не музей своими руками? Восьмой класс (кстати, в школе всего по две параллели классов, в каждом из которых не более 22 человек) мне показался самым шумным. Дети долго не могли угомониться и приготовиться к уроку. Впрочем, на них никто не кричал и не ругался, в отношении подростков здесь наблюдается разумная политика, которая строится на взаимоуважении. Очень скоро ребята пришли в себя и активно обсуждали эпоху реформ Александра III. Они погрузились в проблему настолько, что, казалось, совсем не замечали первоклашек, которые этажом выше громко, звонко и задорно распевали песню–поздравление к последнему звонку: «Пусть в эту страну не идут, не идут поезда. Нас мамы впервые приводят за ручку сюда…» Пели они так, как будто и сомнений не может быть в том, что школа — это отдельная страна.
•••
— Что же является определяющим и самым важным в гимназии, без чего она не может существовать? — спрашиваю директора.
В ответ он говорит по нынешним временам чуть ли не крамолу:
— На мой взгляд, основная задача школы — воспитание и развитие ребенка, приучение его к самостоятельному труду. Конечно же, нужны базовые знания, но я убежден, что среднее образование не должно заменять собой институт, как это, к сожалению, происходит сейчас во многих школах. В современном обществе считается, что школа должна дать знания на многие годы вперед, чтобы хватило и на поступление, и на первые два-три курса университета. Мол, чем глубже, тем полезнее. Только вот выходит, что школа начинает перетягивать на себя функции вузов, и в результате первые два курса молодые люди не делают вообще ничего, по крайней мере, по профильным предметам, им просто скучно. Все ратуют за интеллектуальное развитие, знания, а воспитание и развитие внутренних качеств ребенка оказывается в лучшем случае на втором, если не на третьем плане. Но именно на школьный возраст приходится время становления характера, личности, мировоззрения. Сегодня мы учим тех, кто станет будущим России. И сегодня же пожинаем плоды учения 1990-х годов, когда функция школы свелась исключительно к образованию — при отсутствии воспитания в молодом человеке вырабатывается прагматизм, и хорошо, если не циничный, ориентированный только на материальные ценности. А ведь очень важно детям привить интерес и любовь к учебе, к труду над собой, все это им должно нравиться и все это они должны любить. И если ребенку будет иногда не хватать знаний или к окончанию школы знания эти будут не такие глубокие, как у выпускников профильных школ, — так что же — они наверстают в вузе. Но если ребенок выйдет целостной личностью, с четко сформировавшимся мировоззрением, православным мировоззрением, то я считаю, что школа со своей задачей справилась.
Впрочем, что бы ни говорили противники такого подхода, и с образованием в православной гимназии все в порядке. В нынешнем выпуске (в 30 человек) есть золотые и серебряные медалисты, есть Серафим Ореханов, который по двум дисциплинам на ЕГЭ (для многих светских школ это показатель) из 200 возможных балов набрал 200, еще две выпускницы сдали два экзамена на 100 баллов. Как показывает опыт предыдущих лет, у выпускников гимназии особых проблем с поступлением в столичные вузы не возникает. Разве можно назвать это недостатком?
Когда заходишь на урок, будь то десятый класс, вслух читающий «Героя нашего времени»; третий, разбирающих «топики» по английскому языку; шестой, в котором дети что-то усиленно строчат в тетрадях; когда на перемене заглядываешь в один из кабинетов и видишь гимназистов, готовящих музыкальный капустник к последнему звонку, то вновь и вновь ловишь себя на мысли: как же высока степень самоорганизации этих детей. Им, кажется, не нужно доказывать, что учение — это свет, а неученье — тьма. Они понимают это и без подсказок. И это понимание сквозит во всем: и когда видишь результаты их учебы, и когда на гимназическом сайте (www.tgym.ru) они делятся впечатлениями о прочитанных книгах, подготовке к очередной олимпиаде или конкурсу, и когда обсуждают работу ученического совета или комментируют блоги своих преподавателей.
Другой вопрос, почему это так и почему они такие все замечательные? Ну не верится, что все в школе может быть так прекрасно и идеально! Всем же известно, что дети всегда идут по пути наименьшего сопротивления, что они жестоки, капризны и требовательны к другим, ленивы… да много этих негативных эпитетов.
•••
…У каких-то классов закончились уроки, и ребята, пообедав в школьной трапезной, потихоньку расходятся. Кто-то гуляет в гимназическом парке, малышня веселится на спортивной площадке. Кстати, при входе в здание гимназии удивляют две вещи: огромный аквариум с океанскими рыбками и длинная этажерка с бесчисленным количеством наградных кубков за достижения в спорте. Заслуженный тренер России Михаил Филиппович Марьяшин не дает гимназистам расслабиться. И зимой умудряется всех от мала до велика поставить на лыжи. При том, что Тессинский переулок — это самый что ни на есть центр столицы с плотно стоящими друг к другу зданиями.
Я продолжаю бродить по школе и заглядывать в кабинеты. Обычная московская школа, в которой дети ходят в синей форме по лекалам XIX века — девочки, младшие — в длинных платьях с белыми большими воротниками, старшие — в юбках и жакетах, а мальчики — в брюках и френчах или уже костюмах с галстуками. Замечаю, как, пробегая по четвертому этажу, ребята непременно крестятся на алтарь. Смотрю на их лица. Вглядываюсь в фотографии: на одном из этажей обнаруживаю стенды с карточками выпускников, небольшую экспозицию художественных фотографий из портретов сегодняшнего выпуска, коллажи снимков из поездок. И тут совершенно случайно натыкаюсь на поздравление с Первым сентября духовника школы отца Владимира Воробьева.
•••
С 1 сентября 2009 года в гимназии выходит газета «Алфавит». Выпускается раз в неделю на четырех листах А4 самими же ребятами с 5 по 11 класс. Каждый номер посвящен одной из проблем «на букву»: Благодарность, Война, Единство, Каникулы, Многодетность…
Вот передо мной пилотный выпуск и обращение духовника к детям и учителям: «Когда вы станете взрослыми, вам придется возвращать свой долг: то, что вы получили в гимназии, нужно будет употребить в дело, то семя добра, которое посеяно в ваших сердцах, должно принести обильные плоды, и вы должны будете стараться передавать слово Божие другим людям, другим детям, трудиться во Славу Божию и во Славу Церкви Христовой. Что для этого от вас требуется?.. Вы должны быть послушными. Помните, как преподобные отцы говорили: “Послушание превыше поста и молитвы”… Усердными. Учиться не за страх, а за совесть, не потому, что вы боитесь какого-то наказания, а потому, что совесть вам подсказывает, что вы должны освоить много новых знаний и владеть ими по-настоящему… И жить в любви друг с другом и со всеми, чтобы не было зла в ваших сердцах. Нужно, чтобы всегда между нами была любовь — это самое главное! Нужно молиться, потому что эти благодатные дары даются нам от Бога в ответ на наши просьбы».
В этом послании меня потрясло к месту употребленное местоимение, которое, наверное, и определяет суть этой школы, превращает ее не столько в страну из песни, сколько в семью, где родители радеют о своих чадах. «Нужно, чтобы всегда между НАМИ была любовь!»
…В одном из классов не слышно детских голосов и обычного для урока шума. Заглядываю. Здесь идет Закон Божий. Отец Андрей Близнюк показывает детям страшный и красивый фильм «Мальчик в полосатой пижаме» о концлагере, в котором погибает сын начальника лагеря. «Какой мерой мерите, такой и вам будут мерить, — никогда не забывайте об этом, дети». Он говорит это подросткам, которые сидят перед экраном с широко раскрытыми от ужаса глазами. У некоторых сами собой из глаз катятся слезы. А отец Андрей продолжает: «Это была трагедия. Фашизм больше, чем политическая система, уничтожавшая евреев, цыган, — это сатанинское учение. И диву даешься, как ваши ровесники играют в нацизм, делая татуировки со свастикой…»
И в первый, и во второй раз — я слышу слова, которые отцы говорят своим собственным детям, и это слова не назидающих, но радеющих. Наверное, секрет этой школы где-то здесь.
•••
Увы, в тот же последний день я узнала, что Традиционная гимназия лишается своего названия. Она будет отныне Православной Свято-Петровской школой. Дело в том, что при прохождении очередной аккредитации выяснилось: название не соответствует статусу (здесь нет ни древних языков, ни Литургики). А в связи с последними правительственными решениями по ограничению финансирования школ повышение статуса вообще заморожено.
Кстати, отсутствие Литургики (науки о богослужении) — принципиальная позиция руководства. «Мы убеждены, что детям не нужно навязывать богословские предметы. Православие должно быть чем-то естественным, — говорит отец Андрей Постернак. — И ни в коем случае нельзя допустить формализации такого предмета, как Закон Божий. Поэтому у нас Закон Божий — это в большей степени беседы на интересующие самих детей сложные темы».
Они проходят в классе со сводчатыми потолками. В ящик для записок дети помещают свои вопросы. В кабинете есть самодельный римский шлем, меч в кожаных ножнах и щит. Все это сделал для одного из спектаклей отец Андрей Близнюк. Он же оставил их здесь как напоминание и призыв к гимназистам: «…А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6:16–17).
Фото Владимира ЕШТОКИНА
