Библия — это такая книга, что если бы мы могли прочитывать ее ежедневно целиком, мы бы каждый день читали несколько иную книгу. Однако дело не в ней, дело в нас: читая Писание, мы немного меняемся, так что точнее было бы сказать, что в таком случае Книгу книг ежедневно читал бы другой человек. Попробуем еще раз прочесть хорошо известные эпизоды: вдруг мы сможем взглянуть на них по-новому?
Довольно часто приходится слышать, что времена у нас плохие. То есть слышать это приходится постоянно и по разным поводам, но на этот раз я имею в виду разговоры о том, что-де ныне ни чудес, ни знамений, совсем плохи дела у христиан — или это Бог «ослабел»?А вот я постоянно бываю свидетелем разнообразных чудес. Поскольку говоря о чудесах, большинство имеют в виду чудесные исцеления, я тоже думаю об этом и вижу их во множестве. «А почему мы не видим?» — спросит множество недовольных голосов, и на это можно будет в самом общем виде сказать: потому что не верите. Разве можно считать проявлением веры в Единого Всемогущего то, что в хлопотах о болящем любящие родственники в перерыве между визитами к «знаменитым» колдунам забегают в храм и впопыхах ставят свечку, не выяснив толком, куда, кому и почему; разве что спросят на бегу, кому тут от зубов (грыжи, радикулита и т. д.) ставить?
Писание с предельной ясностью называет причину, по которой люди не верят в чудо, как бы «не верят глазам своим»: не о каких-то жалких грешниках, а об Апостолах Христовых сказано: …не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено (Мк 6:25). Почему-то принято думать, что христианам жить очень трудно и грустно, между тем как на самом деле все ровно наоборот: жизнь по законам князя века сего чрезвычайно удручает сознание, ожесточает душу, превращает сердце в камень. Вернуть этому бедному сердцу его природную сущность (а ведь мы уже забыли, что есть слово мягкосердечный и что это похвала) — и тогда оно сможет вместить Христа, уверовать, и человек будет жить полной жизнью.
Уточним: Евангелие рассказывает нам об исцелениях тех, кто верил во Христа, и не просто в Его существование, — тут и верить-то было ни к чему, потому что видели Его и говорили с Ним, — а, как говорится ныне в чине Крещения, верили Ему яко Царю и Богу. Значит ли это, однако, что Господь не поможет тем, кто вот так, небрежно и походя, просит Его помощи? — Да нет; помогает и тем, кто вообще не просит. Но вот замечают ли это люди? У нас ведь как полагается: если все хорошо, если неприятности рассасываются, болезни проходят — это вроде бы так и полагается; если же мы попадаем в тяжелую ситуацию, сразу возникает негодующий вопрос: куда Бог смотрит?
Жажда чудес (точнее, необычного) в современном мире возрастает в чудовищном темпе, подхлестываемая множеством фантастических произведений (не всегда качественных) и компьютерными трюками на экране. Хочется чего-то необыкновенного, да так сильно хочется, что нет никакой возможности подумать: а встречается ли в этом мире хоть что-нибудь «обыкновенное»? Я присутствовала при разговоре верующего математика с неверующим физиком. Математику очень хотелось получить уверение в том, что мировые константы могут нарушаться. Физик упорствовал в том, что константы они на то и константы, чтобы не нарушаться. Математик умолял; ему для укрепления в вере очень нужно было, чтобы Бог мог отменять хоть какие константы. Физик же злорадно отказывал ему в этом, считая, что он тем самым наносит сокрушительный удар по мракобесию. Оба никак не могли взять в толк, что константы так же созданы Творцом неба и земли и так же хороши, как и прочее созданное Им, и нарушать их попросту нет никакой надобности, не говоря уже о том, что благодаря им и другим параметрам Вселенной на нашей маленькой Земле развивается и процветает жизнь.
А собственно говоря, всякая жизнь, и в особенности жизнь человека, — это такое чудо, что если вдуматься — дух захватывает.
