В онлайн-прокат вышел фильм братьев Шерстниковых «Дорога к дому». Главные роли — священника и его супруги — исполнили Егор Бероев и Ксения Алферова. Действие происходит в Крыму. В сети фильм называют «православным детективом», а его сюжет в аннотации описан так:

«Православный священник, житель провинциального городка, уже много лет не может найти ответы на важные для него вопросы, терзающие и мешающие спокойно жить. Однажды, распутав клубок определенных событий, он понимает, что ответ лежит в давнем и тяжелом непрощении».

Обозреватель журнала «Фома» Мария Тряпкина посмотрела «Дорогу к дому» и делится своими впечатлениями:

Я смотрела этот фильм ночью. Когда спали дети. По-другому — никак. И это большой плюс. Ты ценишь каждую минуту, присматриваешься к каждому кадру, чувствуешь каждую ноту. И именно эти ноты заставляют тебя досмотреть до самой последней буквы титров. И увидеть слова, без которых не поймешь полноты смысла короткой, неспешной, почти документальной истории.

Этот фильм не очень легко начать смотреть. В нем много пейзажей. Много размеренности и долгого взгляда. И ты, как у Тарковского, должен выдержать этот взгляд. Остановиться как будто и позволить себе посмотреть на нежную природу весеннего Крыма.

Этот фильм нелегко слушать. Он заставляет тебя прислушиваться, как будто съемка в нем — документальная, неподготовленная. Как будто жизнь в нем простая, не постановочная, увиденная тобой случайно.

И ты немного смущен. Потому что перед тобой батюшка. Такой благополучный, хороший и всеми любимый. А ты… У тебя нет таких, наполненных любовью, глаз. Нет такого смирения. Нет такого служения. Нет какой-то безгрешности, что ли.

Один знакомый священник однажды — без видимой причины — сказал мне: «Ты кому позавидовала? Матушке? Матушкиной жизни, глупая, позавидовала?» Мы, правда, смотрим на них издалека — на батюшек и их матушек. И умиляемся. И видим какое-то «слишком благополучие». И это благополучие кажется нам слишком тихим и возвышенным.

«Господи, спасибо, что даешь силы идти по этой тропинке в церковь. Прости, что не умею благодарить за все и всегда. Прости за ропот и маловерие». Да разве есть у этого человека грехи? За что он просит прощения? Ведь по сравнению со всеми…

Герой Егора Бероева предстает перед нами не очень счастливым человеком. У него есть какой-то долг. Что-то, что мешает ему жить. И это не из-за отсутствия детей. Они с матушкой уже пятнадцать лет вместе. Дети еще обязательно будут. Возможно, они не родятся. Но обязательно будут. «Знаешь сколько? — Сколько? — Пятнадцать…»

Он молится. Просит простить. А на самом деле — помочь. И случается невероятное — незаметное для других — чудо. Через случайный, казалось бы, разговор с незнакомой девушкой священник находит ниточку к собственной вине. К той, которую никак не мог понять. Знаете, как на таинстве Соборования мы просим Бога подсказать нам, помочь вспомнить то, о чем забыли и в чем не раскаялись. Это очень глубокий духовный план. Не пропустите его. В нем — главное чудо фильма.

Грех главный герой чувствует как что-то несделанное, неосуществленное. И поиски внутренние однажды выходят на внешний план. Становятся поисками пропавшего человека, ведущими к невероятным открытиям и находкам. И главная находка — это ты сам. Твоя настоящая жизнь.

В этом недолгом фильме, в этой размеренной жизни вдруг появляется столько героев.

И в каждом ты узнаешь частичку самого себя. В каждом, кто обнажил свою душу в мимолетной встрече, открыл свою боль, свою обиду.

В малодушной, обязанной делать как все, библиотекарше.

И в бывшем главе города, которого обязывает положение. Который прогоняет самого близкого, неузнанного человека.

И в старом водителе, который выполняет приказ, не смеет ослушаться.

И в директоре детского дома, которая старалась быть матерью для всех.

И в одиноком враче, который никого не помнит. Не может забыть только одну сироту, перехитрившую всех.

Обида — тонкое дело. Как без нее? Она такая обычная и такая благородная. Такая гордая и тихая в своем одиночестве. У нее выразительные и грустные глаза. Она оставляет грубый рубец на каждой душе. Ее почти невозможно избежать. Но можно победить. Понять, что ты тоже виноват перед кем-то. Поплакать слезами невыносимой жалости. А потом встать — и идти, бежать, исправлять, казалось бы, непоправимое. И радоваться, что можешь кому-то помочь.

Победишь ее — и узнаешь себя даже в том, кто сам был брошенным ребенком. Но крестил потом весь город.

А еще в старце — седом, практически обездвиженном. Что он может? Только сидеть да беседовать, наверно. Но в нем столько жизни, что ты ею захлебываешься, глядя в его старческие веселые глаза.

И вся эта скудная, однотонная природа весеннего, оживающего Крыма, вся эта благодатная, орошенная туманами почва тоже скоро перестанет быть скучной. Станет душистой, солнечной, сочной. И принесет свои плоды.

5
14
Сохранить
Поделиться: