Обычное мнение о безумии обманчиво: человек теряет вовсе не логику; он теряет все, кроме логики». Эта фраза Честертона кажется на первый взгляд парадоксальной, правда? Но только на первый.
Недавно обсуждал на радио «Вера» евангельскую историю о расслабленном — про паралитика, который лежит около Овчей купели и ждет, когда кто-нибудь поможет ему первым нырнуть туда после того, как в купель сойдет Ангел. Ожидание, думается, знакомое очень многим из нас.
И что же сделал человек, который через тридцать восемь лет неожиданно выздоровел? Он взял свою постель и пошел домой, но его тут же поймали за руку, мол, куда это ты идешь с постелью в субботу, почему нарушаешь предписания о субботнем дне? И он мигом, как сейчас выражаются, «перевел стрелки»: ничего не знаю, был тут Человек, сказал: «Возьми и иди», я и пошел. Его стали спрашивать, что за Человек. Он отвечает: не знаю, лица не запомнил. А потом столкнулся с Ним в храме и вместо «спасибо» пошел (да-да, своими «новенькими» ногами пошел!) и донес иудеям, что вот Он, мол, здесь тот возмутитель спокойствия, который во всем виноват. И это, к несчастью для всех нас, так… по-человечески логично.
Архимандрит Дамаскин (Орловский) в одной из своих проповедей очень точно, по-моему, описал образ мышления героя этой истории: расслабленный, когда Христос пытается обратить внимание на возможную причину его состояния, ни в чем себя не обвиняет, для него проблема только в том, что некому ему помочь. Хотя Спаситель спрашивает не об этом, Он пытается ему сказать: «Посмотри, что с тобой случилось! О чем ты думаешь вообще?» А тот твердит: «Да вот, некому мне помочь, а так все в принципе было бы хорошо». И это объясняет его финальное поведение. То есть физически он исцелился, но изменился ли он?
Конечно, здесь могут быть и другие толкования, но, главное, он так до конца и не понял, что же, собственно, с ним произошло — и раньше, и в момент исцеления, и потом. И это тоже стандартная человеческая ситуация, которую психологи объясняют как замещенную реакцию, когда я — ну никак! — не могу быть виноват, но что-то же происходит, и значит, надо найти виноватых.
Господь может поставить человека на ноги. Но, как заметил один мудрый пастырь, чужие крылья людям дать невозможно — они должны вырастить свои.
