Материнские открытия. Многодетная мать делится опытом

Один дома…

Почему-то считается, что с одним ребенком однозначно легче, и ему достается больше внимания и материальных благ. А каково ему? Я регулярно наблюдаю несколько однодетных семей. И пришла к выводу, что быть единственным чадом — это тяжелое испытание.

Возьмем дружную интеллигентную семью. На мальчика приходится шестеро взрослых: родители, две бабушки и два дедушки. И у всех у них на его счет планы, амбиции и пожелания. Несбывшиеся мечты. Невоплотившиеся проекты. Он обязан им всем. Его с раннего детства только и делают, что развивают. Ну прямо вдох научно, выдох научно. Он ест по часам, спит по часам, занимается в сотне кружков и секций. Но это еще полбеды. Любая свободная минута проходит под бдительным оком взрослых. «Кто так ест! Убери локти со стола! Хватит смотреть в окно, жуй быстрее». Он не имеет права на ошибку. Путь его уже начерчен. Родители его все время в напряжении, боятся упустить что-то важное, недодавить, недодать, недоконтролировать. Это напряжение передается ему.

Вспоминаю незаметную фигуру в «Войне и мире» — Веру, старшую сестру Наташи Ростовой. Она была первым ребенком, и родители подошли к воспитанию слишком напряженно, слишком ответственно, не доверяя себе и своему родительскому чутью, не давая власть чувствам и нежным эмоциям. И вырастили холодную безликую женщину. К появлению Наташи они оттаяли. Ее характер — тому подтверждение.

Другая семья. Сама задавленная своей мамой, мама не давит на девочку и предоставляет все естественному ходу событий. Трудный период бессонных ночей проходит быстро, девочка растет одна, без особого внимания, потихонечку и полегонечку. А потом выясняется, что у нее серьезный недостаток общения. Приходя к знакомым братикам-акробатикам, с порога вешается им на шею и не отпускает их ни на минуту. Отказывается идти домой, и перспектива «оставлю тебя тете» ее нисколько не пугает.

Когда вижу людей, с детства скрученных в бараний рог деспотичными родителями, думаю: да, легко скрутить и сломать одного. А троих-четверых наверно не получилось бы. Во-первых, внимание родителя-тирана все же должно делиться на троих, остается время на передышку. Во-вторых, братья-сестры всегда могут друг другу помочь.

От этого же и болезненное опекание великовозрастных детей, ревность к их спутнику жизни, соревнование «кто кого». А попробуй, опеки пятерых взрослых сыновей или дочерей! И кстати, когда старшие уже строят свою жизнь, под родительским кровом остаются младшие, так что нет времени на назойливое внимание к семьям старших. Так что проблема вредных тещ и непримиримых свекровей если не исчезает, то по крайней мере сглаживается.

Женщина ведь запрограммирована на шесть-восемь детей, а когда вся программа заботы достается одному, этот один изнемогает под ее бременем.

А еще такой вопрос: неужели не жалко на своего единственного ребенка сваливать заботу о нескольких немощных стариках? Легко ли ему будет одному ухаживать за престарелыми родителями, да еще, может, бабушками-дедушками?

Одна знакомая семья поделилась рассказом: встретились они, когда ей было семнадцать, а ему двадцать. К появлению детей не были готовы двадцать лет. Наконец, почувствовали себя готовыми, родили очаровательную девочку. Мама кормила ее грудью до пяти лет. Папа не мог ей ни в чем отказать. Вообще остроумный до язвительности и соблюдающий дистанцию с людьми, к дочке он был нежен до слез. «Она сидит в туалете, я с ней разговариваю через дверь. Скучно ведь человеку одному в туалете». Дочка спала в родительской постели, не могла с ними расстаться даже на ночь. У нее были все игрушки, какие можно вообразить... Но она хотела братика или сестричку…

Лучшая интерактивная игрушка — братик

Когда у нас родился третий малыш, родные переживали: как бы старшие не ревновали, не были бы обделены вниманием. И вот интересно: если между собой старшие дети могут соперничать, то по отношению к малышу — ни малейшей ревности. А только счастье-удивление: и откуда он у нас, такой хороший?

Предоставляю слово детям.

Коля: «Пусть ушко болит, пусть что угодно, только чтобы Ванечка был». Он же, стоя рядом со мной, когда я кормила Ваню грудью: «Хоть бы я мог его кормить! Счастливые эти мамы!» (Феминисток ­— в студию!)

Идем из школы, малыш спит. Говорю старшим: «Не будите его, тише». Коля разбудил. Спрашиваю: «Зачем?» Коля: «Да, тебе хорошо, ты весь день с ним, а я шесть часов его не видел! Тебе этого не понять».

Федя: «Мама, роди еще много деток, чтобы десять было!» Я, в смущении: «Ну, десять, наверно, тяжеловато. Здоровья надо много и сил». Федя, лучезарно улыбаясь: «Господь даст сил! Ты не бойся!» (Сам, кстати, всегда готов помочь мне.)

Федя: «Сестричку хочу!» Коля, со смехом: «А беспорядку-то сколько будет!»
Время от времени урезонивают друг друга во время баловства: «Замолчи, Ваня ведь слушает и учится!»

Придя из школы и помыв руки, мальчишки первым делом бегут к братику целоваться-миловаться. В среднем обнаружился настоящий талант няньки. Оказывается, его призвание — быть старшим братом. Без малыша он бы всю жизнь был младшим.

Когда у меня много дел на кухне, спокойно оставляю с ним Ваню и знаю, что будет внимательно за ним смотреть, не хуже бабушки. Особенно часто прибегала к его услугам, когда кормила: «Федя, поагукай с маленьким, мне надо чаю перед кормлением попить». «Мам, долго еще? А то я устал улыбаться».

Еще имеет место настоящая «бейбитерапия» — когда старшим бывает грустно, они ласкают малыша, и это их успокаивает. Сколько раз с утра папа зовет Колю: «Скорее, завтракать и в школу», а Коля отзывается: «Сейчас, еще пяточку поцелую!»

А то в разгар драки прибегает Ваня и грозит братьям пальчиком, они начинают хохотать. Или малыш тоже присоединяется к драке, тогда они прекращают: боятся задавить кроху. А уж если он плясать начинает, тут вообще невозможно ссориться, все хохочем.

Ваня как-то чувствует, кого и когда надо пожалеть, погладить. Как только кому грустно, идет и целует, ласкает.

Нашим друзьям, у которых пятеро, старшие дети «плешь проели»: родите маленького, давно маленького не было!

Качество и количество

По поводу «качественного» общения с детьми. Пусть, мол, не количеством — зато качеством! За целый день, меняя памперсы, переодевая, сажая обедать, подмывая попку, подстригая ноготки — сколько раз поцелует и обнимет ребеночка мама? А няня? Я верю в закон перехода количества в качество. Он действует! Я — за количество. Качество появится в процессе.

Теперь старая поговорка о том, что воспитание не должно сводиться к «одеть-накормить», похоже, теряет смысл. Даже нормально накормить — уже непросто. Ну и что, что у ребенка на обед ветчина из магазина «Маркс энд Спенсер» с нарисованным паровозиком Томасом? Вкус настоящих каши и картофельного пюре он не знает. Опять вопрос: что толку его записывать во всевозможные развивающие кружки, если организм испытывает дефицит в ценных веществах и мозг недополучает витаминов?

На Западе стремятся отселить ребенка в свою комнату с месяца-двух. Пусть привыкает к самостоятельности. За ним ведется радионаблюдение (с помощью устройства, удачно прозванного в народе радио-няней). Но ведь ребеночку, даже спящему, важно чувствовать маму, слышать, обонять. В то же время растет число родителей, которые за глубокую связь со своими детьми: кормят до трех лет грудью, берут спать в свою кровать, постоянно с ними разговаривают, обнимают их. Одна американка, с большим трудом и риском для здоровья выносившая двоих детей и сдавшая их в ясли в трехмесячном возрасте, рассказывала: «У старшей дочки в группе есть мальчик — немец. Его мама очень эмоциональна, много его целует и обнимает. Без сомнения, это самый счастливый, спокойный и уверенный в себе малыш в садике».

Время от времени я не без основания впадаю в настроение «я плохая мама, любая на моем месте дала бы моим детям больше». И, оставляя изредка детей под чужим присмотром, каждый раз убеждаюсь: никто не заменит ребенку мать, ни прекрасные няни, ни дружелюбные тети, ни мудрые бабушки. Никто не знает и не чувствует ребенка так, как мама.

Технические помехи

Так получилось, что у нас в семье нет телевизора. Это не принципиальная позиция — какое-то время телик пылился невостребованно на шкафу, не было на него ни сил, ни места, ни времени.

Оказывается, чтобы привлечь к себе внимание, не обязательно доказывать, что ты существо с другой планеты, как это делала я в пятом классе. Отсутствие телевизора в семье — сенсация похлеще. Люди в себя прийти не могут. То есть как это — нет? Чего — нет? Телевизора нет? Как это телевизора может не быть? И смотрят изучающе. Долго смотрят, чтобы запомнить и детям своим рассказывать. «Дети мои! Я знал в своей жизни человека, у которого не было телевизора».

Позже, когда дети-погодки немного подросли, и речь уже не шла об элементарном выживании, голубой экран прокрался в наш дом, но ненадолго. Смотреть оказалось нечего, дети нервничали, боясь пропустить что-нибудь важное, и мы опять отправили ящик в ссылку. Сначала мой папа возмущался по поводу «бедных детей и казарменного устройства». А потом вдруг бурно поддержал нас. А я заметила: если телевизора нет, дети играют, читают, вырезают и вообще стремятся себя занять. На особое зимнее безрыбье даже в шахматы выучились играть. Когда же летом во время нашего пребывания у бабушки и дедушки в нашей жизни появляется ящик — ничто не конкурентоспособно. На мои предложения порисовать, полепить, погулять машут рукой.

Ди-ви-ди мы смотрим (на компьютере), у нас неплохая коллекция. Любимые детские фильмы — «Звезда», «Шерлок Холмс» и «штирлинц» («Семнадцать мгновений весны»). Это — только благодаря совместному просмотру с папой. Он все время дает комментарии и оценку происходящему, которые дети жадно впитывают, заражает их своим интересом. Вместе с ним они смеются, печалятся, возмущаются и задумываются. В Америке провели исследование по поводу просмотра телевизора. Оказалось, что совместный просмотр сплачивает семью. Во многих же семьях на Западе у детей собственный телик в спальне, смотрят, что хотят.

Кстати, о сериалах. Четырехлетняя родственница: «А от кого она белеменна?» По-моему, за обилие сериалов на ТВ надо срок давать. Не знаю, правда, кому.

Познакомилась с мамой двух девочек. Она сразу меня спросила: «У вас, наверно, дома телевизора нет? И гейм-боя?» Я изумилась: откуда она знает? «У ваших мальчиков глаза другие. Мы — тоже без ТВ».

Она же дала мне как-то почитать американский педагогический трактат, в котором упоминалось, как плачевно обстоят дела с детским чтением: огромный процент семнадцатилетних американцев не в состоянии прочитать незнакомые длинные слова. Я бы подумала, что это очередной поклеп на Америку, но мамаша — сама американка.

Потом из другого источника узнала, что большой процент юных американцев при поступлении в школу обнаруживает непонимание речи учителя. Учитель бьется-бьется и удивляется, почему не может организовать детей. Оказывается, у них проблемы с пониманием человеческой речи.

Недостаточно развиты лобные доли мозга. В частности, к этому ведет компьютерная игра для детей с семи-восьми месяцев: малыш размахивает ручками, на экране меняются картинки. Он быстро постигает зависимость изображения от его движений и начинает двигать ручками в определенной последовательности. Пока он играет, счастливая мама может заняться своими делами, думая, что дитя развивается.

Теперь об отечественной статистике. Оказывается, в семидесятые годы четыре процента детей страдали от речевых нарушений. А теперь — двадцать пять. Причем независимо от социального статуса родителей. Суть проблемы не в том, что дети плохо говорят. Самое ужасное — у детей нет внутренней речи. Сидение у постоянно болтающего телевизора, оказывается, совсем не способствует речевому развитию не умеющих еще говорить малышей. Развитие речи — процесс двусторонний, а телевизор не предполагает собеседника. Так что родители могут «париться», пытаясь обеспечить чаду витамины, качественные игрушки и высшее образование в будущем. А зачем ему высшее образование? Он даже не в состоянии читать. У него нет внутренней речи. Его невозможно заинтересовать даже самыми интересными книгами.

Новый уровень

Все многодетные подруги утверждают, что с третьим ребенком что-то такое открывается, чего с первым и вторым не бывает. Словно переходишь на новый уровень. Пришло время и мне это узнать. Мир становится объемным и цветным. Совершенно непонятно, почему все этого не чувствуют.

Правду говорят: с первым ребенком учишься, со вторым закрепляешь знания, а с третьим получаешь удовольствие. Я не перестаю удивляться однодетным родителям: неужели им элементарно неинтересно познать родительство вновь? Ведь привлекают же людей горы, путешествия, приключения — а чем новый ребенок не приключение? Бывают ли альпинисты — покорители одной вершины?

Смотрю на подругу, родившую пятого ребенка. У нас с ней общая черта: мы обе нервные и раздражительные. Но теперь я ее не узнаю: спокойная, философски настроенная, вполне уравновешенная матрона. А что, говорит, нервничать-то по пустякам. Ну, не послушались. Ну, порвали. Дело-то житейское. Значит, у меня тоже есть шанс.

Звоню подруге, маме четверых детей. Спрашиваю: не замечает ли она прибытия больших сил и способностей? А как же, говорит. Замечает. Если с первым ребенком вообще ничего не знала и не понимала, звонила тете в тоске: яблочко потерла, а оно коричневеет! Что делать, делать-то что? А теперь, говорит, я все умею и все могу. Ну вот могу — и точка. Ага, значит это не глюки. Так что про деградирующих у плиты я только слыхом слыхивала, но видом не видывала. Дайте нам только точку опоры — мы все можем.

Наблюдаем за семьей многодетных друзей. Приезжаем как-то летом — у них на холодильнике график наказаний. Папа проводит педагогический эксперимент. (Надо два слова сказать о папе.

Таких пап не бывает. Мама семейства призналась, что еще в пору ухаживания она знала, что он будет прекрасным отцом: все дети и собаки в округе ходили за ним по пятам. Так оно до сих пор и продолжается, невозможно представить его без «мелкого» окружения.) Так вот. Одним летом изучаем график наказаний. Следующим летом на его месте висит график поощрений. Наказания не работают. А еще через лето видим сложный график наказаний и поощрений. Что там сейчас висит — не знаю. Давно не виделись. Но каждый раз на вопрос о детях отец потирает руки: «Нам все интересней и интересней!» — «А как же сложности переходного возраста?» — «О, это вообще самое интересное!»; cловно математик решает новую задачу.

Про них же. «У нас все можно. Почти. Но чего нельзя — того нельзя ни при каких обстоятельствах. Дети это хорошо понимают». «Пап, можно мы поживем немного в палатке?» Без проблем. Месяц жили с отцом в палатке. «Пап, можно, я буду иногда спать под кроватью?» Пожалуйста! Но если идут без спроса к бабушке смотреть сериал по телевизору…

Старшая подруга, мама четверых детей, считает, что сейчас из-за малодетности снижается качество мам. Считается, что можно стать отличной матерью, воспитав одного-двух детей. Педагогические труды пишут неопытные родители. А жизнь показывает, что с каждым последующим ребенком мама растет и развивается сама. Одна подруга, родив пятого ребенка, призналась, что только сейчас познала полноту материнства.

Шотландские друзья несказанно удивились, узнав, что в России сейчас типичная семья — с одним ребенком. И что все наши многодетные друзья — настоящие первопроходцы. В одной семье бабушка сокрушается: «Кому на рынке сказать стыдно: четверо внуков!» Это она еще про пятого не знала. Знакомым, ожидающим второго ребенка, родители намекнули, что их не мешало бы кастрировать. Кстати, если я не ошибаюсь, интеллигентные круги сейчас более сочувственно относятся к, многочадию, чем т. н. «простые люди», которым мешают стереотипы.

Знакомая американка, телеведущая, переехала из Бельгии жить в Ирландию. Мне, говорит, с четверыми проще в Ирландии. Пальцем никто не тычет. А прежние коллеги и друзья решили, что я — чокнутая. Они не понимают, что я гедонист. Если у меня четверо детей — значит, мне это действительно нравится! Я получаю от этого удовольствие!

Да здравствует сюрприз

Мне кажется, кризис некоторых семей — это отсутствие динамики. Одно и то же годы и годы. Все строго распланировано и просчитано, нет места неожиданному и новому. К появлению детей надо относиться серьезно — а мы еще не уверены, будем ли мы вместе. Карьера не ждет. Квартиры еще нет. Аврал на работе. Второе образование. Отношения свежевлюбленных растягиваются на пять-десять лет. И люди разбегаются. Никто никого не обидел. Никто не предавал, не растаптывал, не вонзал нож в спину. Просто как-то все надоело. Все одно и то же.

То ли дело у многодетных. Что ни день — то событие, то приключение. Да, бывает тяжело. Супруги сплачиваются перед общими трудностями. Это как работать у быстродвижущейся опасной техники: зазеваешься, будешь выяснять отношения — руку оторвет. Напарники дополняют друг друга, сплачиваются. Тут не до шуток и капризов. И всегда интересно.