Все началось с Медузы Горгоны... Мне было 7 лет. В руках я держала детское издание мифов Древней Греции, со страниц которого на меня взирала страшная Горгона. В соседней комнате умирала любимая прабабушка. Я то и дело подходила к ее комнате, беспомощно стояла в дверях, потом возвращалась к Медузе, потом снова — к дверям. Что такое смерть близкого человека я еще не знала, но чувствовала, что приближается что-то очень страшное и неотвратимое, не менее страшное, чем та самая героиня мифа. Мама тщетно пыталась отвлечь меня. Что только не придумывала она, чтобы вывести меня из состояния ступора и ужаса! Горгону, разумеется, «изъяли», но ужас, окаменение остались.
Наша семья не была верующей, о «вечных вопросах» беседы, разумеется, велись, но в очень абстрактном, «разорванном» виде. В тот самый вечер, когда вопрос о смерти оказался неизбежным, мама попыталась утешить меня «сказкой»: стала убеждать, что после смерти душа человека не исчезает, а идет к Богу, там она живет в своем домике, ей там очень хорошо. Помню, как я встрепенулась, когда мама начала свой рассказ, но быстро «осела» — почувствовала, что мама лукавит — не верит в то, что говорит.
Спустя год из жизни ушла вторая прабабушка. Ужас усилился. Мысль о том, что с каждым из нас в любой момент может что-то случиться, не давала спать по ночам... Выход был найден. Я решила, что нужно срочно искать лекарство от смерти. Ну, Кощей ведь может быть «бессмертным»? Почему мы нет? Помню, с каким воодушевлением я приняла эту идею, побежала к бабушкам: «Вы подождите немного, я вырасту и обязательно изобрету лекарство от смерти!»
Повзрослев, я поняла, что лекарство от смерти изобрести не смогу. Ужас перед ней вернулся с еще большей силой. Чтобы понять, что же такое смерть, я начала подробно «изучать» все, что было связано с этой темой. Библиотеки угодливо предложили литературу о вампирах; видеосалоны — фильмы ужасов. Пропустив через себя этот ад, я вдруг поняла, что ужасы меня стали преследовать наяву. Я, одиннадцатилетняя девушка, боялась находиться в темной комнате, ночи превратились в пытку. Мне все время казалось, что меня преследует какой-то очень «злой комок» — вот-вот меня растерзает.
Кинулась к родителям. Что только не придумывали они, чтобы помочь мне! Папа даже «попросил» тигров, изображенных на моем ковре, чтобы они меня «защищали» — такой психологический трюк придумал. Но тигры нагло «перешли» на сторону того самого «комка» — кошмар усилился. И тут папа вспомнил, что где-то в ящике лежит мой крестильный крестик — он должен помочь. Крест я надела, но, надо сказать, без особой надежды на чудо. Каково же было мое удивление, когда я ощутила, что кошмар слегка отступил: не исчез, но «сделал шаг назад» — «комок» по-прежнему меня преследовал, но — на расстоянии.
А вскоре мне приснился необычный сон. Человек со странным образком на груди настойчиво приглашал меня... молиться (что такое молитва в то время я понятия не имела). Мое внимание приковал образок: темная фигура с рогами на кресте! На мой вопрос о том, что это за образок такой, кому молиться и зачем, на меня как-то странно посмотрели и попросили не задавать глупых вопросов. Я возразила: «На кресте должен быть Христос, а это кто?» И тут мой собеседник превратился в того, кто был изображен на образке... На меня наступало огромное чудовище. Я ясно ощутила тот самый ужас, который всегда испытывала перед «злым комком». Чудовище загнало меня в угол и вдруг протянуло кусочек хлеба со словами: «Ешь и будешь спокойна». Я понимала, есть этот хлеб нельзя — погибну, если же не съем — меня растерзает чудовище. Последняя мысль: «Этот хлеб есть не буду...» Проснулась в холодном поту. Вдруг я поняла — «комка» больше нет, он исчез, исчез совсем! Есть Бог! Но Кто Он?
Однажды, пролистывая журнал «Литературная учеба», я обратила внимание на опубликованную там картину Крамского «Христос в пустыне». Я начала читать текст: «В начале было Слово...» Это было Евангелие от Иоанна. Так вот Кто Такой Христос!
Вторым потрясением для меня стало знакомство с житием преподобного Серафима Саровского (оно также было опубликовано в «Литературной учебе», рядом с какими-то эзотерическими зарисовками). Помню, как я «глотала» текст, замирала, снова «глотала». Это было настоящим чудом. Теперь я знала, где искать Христа. Преподобный Серафим «показал дорогу» в Православную Церковь.
Я не ждала легкого пути, да его и быть не могло: одиннадцатилетний «багаж» давал о себе знать. В течение нескольких лет я регулярно во время службы падала в обморок либо «засыпала»...
Непросто было выстроить новые отношения и с «внешним миром». В школе за мной закрепился статус «белой вороны». Классный руководитель называла меня «бунтарем хуже Пугачева»: я сняла пионерский галстук, «отреклась» от теории Дарвина.
Дома восприняли перемены во мне с большой тревогой. Было много споров, полемик. Казалось, единомыслие утеряно безвозвратно — полное непонимание. Я, конечно, молилась о близких, но, признаться честно, на чудо не надеялась. Но оно, вопреки моему неверию, произошло. Через несколько лет в храм пришла бабушка, потом мама, а за ними — и отец, много лет до этого всерьез увлекавшийся эзотерикой.
Чудны дела Твои, Господи!
На заставке фрагмент фото sniggie
