Что могут женщины

1917 год. Февральская революция совершилась, у власти — временное правительство.
В разгаре Первая мировая война. В войсках — массовое неподчинение офицерам, дезертирство. Армия деморализована.

Чтобы поднять боевой дух, правительство организует набор в «Женский батальон смерти» под предводительством Марии Бочкаревой — первой женщины, допущенной на передовую с официального позволения царя еще в начале войны. В батальон записываются дворянки и их служанки, дочери военных и крестьянки. Двести женщин после тяжелейшей подготовки отправляются на фронт. Батальон Бочкаревой просуществует всего месяц, большая часть личного состава погибнет на передовой или после будет расстреляна большевиками. И батальон забудут на более чем 90 лет...

Режиссер Дмитрий Месхиев и продюсер Игорь Угольников сняли фильм об этой трагической истории. В канун премьеры «Батальона» мы попросили актрис, сыгравших в картине, рассказать о том, что они пережили на съемках.

Нет горя страшнее, чем война

Мила Макарова - Тоня

Самый сложный эпизод для меня — прощание с мамой, когда она бросается, чтобы обнять мою героиню, марширующую по городу после присяги. Я никогда не играла ничего подобного ни в театре, ни в кино. У меня была талантливая партнерша — прекрасная актриса Хельга Филиппова, с которой мне было хорошо и легко. А режиссер — Дмитрий Дмитриевич Месхиев — сумел сделать так, что мы, совершенно чужие люди, на съемочной площадке вдруг стали очень дороги и близки друг другу, нас объединили тепло и ласка настоящих матери и дочери. Я очень благодарна ему за это. Эта работа открыла для меня вещь, которая, казалось бы, лежит на поверхности: какие женщины, девушки, девочки сильные! Столько терпения, выносливости!.. Война — самое большое горе, которое может быть, а девочки на войне — это ужасно вдвойне. Я искренне надеюсь, что благодаря нашему фильму люди заинтересуются этим периодом нашей истории. И сделают выводы, увидят и поймут, что главное: нужно беречь своих близких, свою семью, своих детей, свой дом, свою родину от такой беды, как война.

Сыграть секунды перед смертью

Евгения Натанова - Ривка

Самый тяжелый момент съемок — гибель моей героини: она жертвует собой, закрывая своим телом готовую разорваться гранату. Пережить это физически, а главное — эмоционально, было нелегким испытанием для меня. За несколько секунд нужно сыграть принятие самого важного решения в жизни — и это в условиях, когда вокруг взрывы, работают каскадеры, на тебя направлены три камеры с разных сторон. Для этих нескольких секунд фильма работает так много людей — и ты не имеешь права не справиться. Сняли мы с третьего дубля... Но после каждого я безудержно рыдала, не зная, как выразить эти последние секунды жизни! После третьего дубля мы услышали долгожданное «сняли», и вся группа бросилась обнимать меня. Отходишь после такого еще весь день, а может, и месяц... На мне «Батальонъ» оставил очень сильный отпечаток. Я с детства мечтала сняться в военном фильме, всегда воспринимала войну очень болезненно и сейчас ее ощущаю на каком-то подкожном, чувственном уровне. Перед съемками я штудировала исторические книги, смотрела передачи о войне, но только когда мы приехали в окопы, надели на себя неудобные ботинки, все обмундирование, когда вязли в грязи, бегали с тяжелыми винтовками того времени — вот тогда вдруг пришло осознание того, как это все было! Мы смотрели фотографии девчонок, молоденьких, хорошеньких девчонок, которые подстриглись, прошли курс молодого бойца и уехали на войну — погибать, на самом деле. Просто девчонки — просто на гибель. Нас привозили на машине, потом отправляли греться в вагончик, ночью мы спали в тепле... А у них ничего подобного и в помине не было! И в моменты, когда становилось невыносимо тяжело и холодно, я вдруг понимала: как бы ни было трудно, но нужно терпеть, ведь мы только имитируем эти события, а те девочки через все это прошли по-настоящему! Как?! Непонятно, как это можно было осилить, как они отчаянно шли сражаться за родину, зная, что идут на гибель, и все равно шли...

Мне нельзя было плакать

Валерия Шкирандо - Вера Неклюдова

Самая сложная сцена для меня — эпизод, когда мы с моей подругой Наденькой (Алена Кучкова) приходим в штаб просить подкрепления, но солдаты отказываются идти в бой — для них война окончена, а своим командирам они больше не подчиняются. Помню, как на словах «Все солдаты не могут быть предателями, так не бывает!» слезы сами собой начинали течь из глаз — от ощущения безысходности и беспомощности моей героини. На что режиссер кричал гримерам: «Закапайте ей что-нибудь в глаза, чтобы не плакала! Она — сильная женщина». И, в конце концов, моя героиня произносит эти слова сухо, сильно, сдержанно, но внутри у меня все дрожит и рыдает...

Съемки были непростые: было сложно и физически, и психологически. Мы мерзли, плакали, срывались — наш фильм честный, правдивый. Но все наши жертвы и страдания, наверное, не составляют и процента от того, что претерпевали те героические женщины в такое непростое для страны время.

Сила, бескомпромиссность и вера героинь-прототипов наших персонажей не могли не повлиять на каждую из нас, актрис. Ту жертву, которую они приносили, подвиг, который они совершали, невозможно переоценить. Это вдохновляет, дает силы, и после завершения съемок я, конечно, иначе воспринимаю все те «мелочи» в своей жизни, которые раньше считала «сложными ситуациями».

Учишься радоваться каждому мгновению

Янина Малинчик - Дуся

Я родилась в Сибири, заканчивала школу в Тверской области, а последние лет 12 живу в Беларуси, поэтому обе страны стали для меня родными. И, мне кажется, фильм «Батальонъ» как раз учит любить не Россию, он учит любить Родину (у каждого она своя), учит быть патриотом, то есть не идти по пути наименьшего сопротивления, а встать под знамена и отстоять то, что тебе так дорого...

Съемки в «Батальоне» оказались настоящим испытанием, как в физическом, так и в моральном плане. Эта работа добавила мне уверенности в себе, долгая разлука с близкими напомнила, как же сильно я их люблю, а история, пережитая вместе с моей героиней, в очередной раз доказала, как часто мы зацикливаемся на мелких неприятностях и забываем радоваться каждому приятному мгновению — а из таких мгновений и складывается слово «счастье».

Нет времени на боль

Алена Кучкова - Надя

Есть сцена, где героиня Милы Макаровой, Тоня, учуяла газы, забегает в землянку и кричит девчонкам о том, что немцы начали газовую атаку. Землянка очень маленькая, нас много (кроме актрис — вся съемочная группа), начинается суматоха, мы хватаем противогазы, бежим... После команды «СТОП» я опираюсь о буржуйку, секунд 10 держусь за нее и только потом понимаю — она ведь раскаленная! Отрываю руку и чувствую, как она начинает опухать, проявляются огромные ожоги. Мне хотелось расплакаться, но я поняла: если буду думать об этой боли весь день, ничего хорошего не получится. Собралась и продолжила работать. Когда думаешь о том, что вытерпела моя героиня на реальной войне, плакать от каких-то неудобств на съемках невозможно.

Война — жестокая бессмыслица, и я, конечно, за то, чтобы у нас было больше светлого, жизнеутверждающего кино, но о таких страшных событиях все-таки нужно знать, говорить, снимать фильмы, ставить спектакли, чтобы не забыть... Очень печально осознавать, что в нашей жизни все идет по кругу, ничего не меняется: люди продолжают наступать на одни и те же грабли, продолжают убивать друг друга. А когда воюют и убивают женщины — те, кто должен дарить жизнь! — это самое ужасное и противоестественное. Женщина должна оставаться хрупкой и беззащитной, хотя, как говорится, «русская женщина в горящую избу войдет и коня на скаку остановит», и это не сказки. Но в первую очередь она должна любить и быть любимой, как бы банально это ни звучало.

А кем были наши прапрадеды?

Мария Антонова - Дюймовочка

Мне было нелегко работать в те дни, когда перед нами не стояло актерских задач и трудностей, а снимались так называемые «пробеги» — эпизоды, в которых батальон бежит. Бежит по улицам, набережным, тренируется, марширует, сдает экзамен, снова куда-то бежит — дубль за дублем, день за днем, в шинелях, с винтовками наперевес. Физическая отдача без эмоционального и интеллектуального подключения очень сильно изматывала.

За время съемок поменялось мое отношение к истории. Слабые, «сухие» школьные знания из учебника — несколько дат, фамилий, событий — оживают уже только от того, что на тебе костюм того времени! От всей подготовительной работы и от существования внутри роли отношение к истории становится живым, личным, как если бы ты и вправду там был. Независимо от того, кого играешь. Играть можно волка, но понимать, что прав тогда был заяц...

А как-то раз, уже после съемок, я, к своему стыду, первый раз в жизни подумала: кем были мои пра-пра-дедушки, где они жили, что делали в то время? И вдруг поняла, что не знаю! Вот бабушки, дедушки, Великая Отечественная война — все это близко, это я слышала из первых уст. А что было раньше? А еще раньше? А еще? Ни бабушек, ни дедушек у меня уже нет. И если сейчас не докучать всем своими расспросами и просьбами найти фотографии, письма, не ворошить сундуки, не восстанавливать документы, не выяснять, кто что может помнить и знать, то потом спросить будет совсем не у кого и нечего будет рассказать своим детям. Страшно быть Иваном, не помнящим родства...