Павел КРЮЧКОВ

Заместитель главного редактора, заведующий отдела поэзии журнала «Новый мир».

Я полюбил слово Александра Ткаченко задолго до того, как узнал, что помимо публицистики, у него есть и стихи (кстати, их основная часть складывалась в 1990-е годы). Просто однажды, когда в редакции «Фомы» об этом зашел разговор, оказалось, что как поэтический автор Александр никогда не публиковался. Но любящие читатели у его стихов — всё же есть.

Тихое счастье. Поэзия Александра Ткаченко

Со временем таким читателем стал и я, чему рад.

Выбирая для позднего дебюта — в родном ему издании — стихи для подборки, я перечитал публицистическую книжку Александра «Бабочка в ладони», познакомился с его детскими книжками в серии «Настя и Никита», и даже изучил обширное интервью. Хотелось понять: а можно ли при внимательном чтении догадаться, что Ткаченко пишет и «в рифму»?

…Разговор, который Александр в каждой своей статье заводит с читателем (а это всегда самый важный разговор), кажется, немыслим без обращения к образным системам, к сказу и даже некоторому моделированию положений, в которые попадает современный человек. И вместе с тем это очень откровенная беседа по душам, от сердца, напрямую. Нередко — с обращением к собственному опыту. Все это, кстати, есть в поэзии вообще, есть и в стихах Александра Ткаченко. Но в то же время для такого разговора с читателем, который Александр выстроил и продолжает выстраивать, стихи, казалось бы, писать совершенно не обязательно, достаточно иметь думающее сердце и верить в Бога.

А тут все дело в таланте. Ведь не только мы пишем стихи, но и они нас пишут.

Рубрика «Строфы» Павла Крючкова, заместителя главного редактора и заведующего отдела поэзии «Нового мира», — совместный проект журналов «Фома» и «Новый мир».

В стихотворениях Ткаченко содержится импульс преображения жизни, они дышат поэзией, с их героем сживаешься сразу и бесповоротно, веришь ему и слышишь — его.

Мы — ровесники, и читая эти миниатюры, я вспоминал собственную жизнь, вчерашнюю и сегодняшнюю, тем более, что стихотворение «Папина радость» — просто написано про меня самого (правда, Саша об этом не знает). И — с волнением узнавал дорогого мне автора ближе и пристальнее: ведь настоящие стихи почти всегда оказываются еще и лирическим дневником души человека.

Тихое счастье. Поэзия Александра Ткаченко
Рисунок Наталии Кондратовой

* * *

Придут времена когда-то...

Поделится с бедным богатый,

У всех будет вдоволь хлеба,

А к празднику — новые брюки.

Тогда всех синиц — ать, да в небо!

А всех журавлей — хвать, да в руки!

Всем-всем, молодым и старым

Всего! Сколько хочешь, и — даром!

Зашумит наша жизнь спелым колосом,

Будем сыты, обуты, одеты...

И уже не услышим Голоса:

Ах, Адаме, Адаме... Где ты?..

* * *

Как на тоненький ледок

Выпал беленький снежок.

Получилось — хорошо:

Повалились все, кто шел,

Кто стоял — идти не смог,

Кто сидел, тот вовсе — лег,

Кто лежал — не смог подняться...

Что ж хорошего тут, братцы?

А хорошего — одно:

Повалившимся вповалку

Раньше было всё равно,

А теперь друг друга жалко.

Папина радость

Вот моя деревня.

Вот моя изба.

Возле груши древней

Три здоровых лба.

И милей на свете

Не отыщешь рож!

Это — мои дети,

Я на них похож.

А жена похожа

В чем-то на меня,

И, выходит, тоже

Нам с детьми родня.

Так что — все нормально

У семьи моей.

Лишь избу снимаем

У чужих людей.

До поры — не гонят,

До поры — живи...

Все вокруг чужое.

Только мы — свои.

Никого не слушаем,

И живем, себе

Под чужою грушей

В не своей избе!

* * *

Вынося помойное ведро,

Как-то глубже чувствуешь природу.

Непоколебимо и мудрó

Паданье снежинок с небосвода...

Звездочками в кружевном наряде

Величаво, мягко, не таясь

Падать в снегопадном звездопаде

Славно! Ах бы мне бы так упасть...

Не противореча ничему,

Сделать что-нибудь со всем согласно,

Чтобы было сердцу и уму

Ясно всё. И — радостно, и — ясно.

Так, неся ведерко на помойку

Чувствуешь: да, правильно несешь!

Вот бы в остальном, хотя б настолько

Оказаться правым. Хоть на грош...

Телевизор

Спать ложиться? — вроде бы рано,

Встать молиться? — вроде бы поздно.

Я сижу перед телеэкраном

В темноте сверкающим грозно.

Прокаженный новейшей проказой,

Пью глазами его колдовство.

Соблазняют меня оба глаза.

Я не вырвал ни одного.

Счастье

Счастье падало мне на голову.

Невесомое, тихое счастье

Тихо падало мне на голову

И не раз, и не два, а — чаще.

Только мне каждый раз казалось,

Что судьба, тупая, как шпала,

Чем-то тяжким в меня кидалась

И, в конце-концов — попадала:

Бац! — жена, на которой нужно жениться,

Дыц! — работа, которой нужно кормиться,

Тресь! — детишки, пеленки,

штанишки, рубашки...

Хрясь! — избушка:

домишко — полная чашка.

Убегал я, юлил, уворачивался,

Хотя, в общем-то, не убегал.

Ничего себе счастье, думал я,

И другого счастья искал.

Только, счастья другого горы

Впереди маячат, как дуры,

А года за спиной — как заборы,

И на каждом — клок моей шкуры.

Так и носит меня, веселого:

То — полечит, то — покалечит...

Счастье падает мне на голову,

Я — вжимаю голову в плечи.

Всё чего-то ищу, всё неймется мне...

Но хранит меня от напастей

Мне на голову уроненное

Безответно в меня влюбленное

Мною так и не оцененное

Мое тихое легкое счастье.

* * *

Удивить хотели человечество,

Променяли на помойку Рай...

Господи, спаси моё Отечество

Бестолковый и прекрасный край.

Господи, помилуй землю Русскую,

Ведь у нас — особенная стать...

Дураков, сжигающих избу свою

Некому, кроме Тебя спасать.

0
0
Сохранить
Поделиться: