Кто в море не ходил, тот Богу не молился — так говорили наши русские поморы, отважные мореходы и путешественники. Действительно, на берегу человеку жить куда спокойней. Даже в самую страшную непогоду, когда небо затянуло черными тучами, когда сверкают молнии, ветер рвет из рук зонтик и дождь льет как из ведра, все равно знаешь: под ногами у тебя твердая земля. А значит, уже через несколько минут ты будешь у себя дома пить горячий чай, сидя в уютном кресле.
Но все тут же меняется, если представить, что в такую же бурю ты стоишь на палубе маленького суденышка в открытом море. Вокруг бушуют огромные волны высотой с трехэтажный дом. Корабль то поднимается на самый гребень такой водяной горы, то стремительно летит с него вниз, в бурлящую бездну между волнами. Палуба кренится так, что устоять можно, лишь крепко схватившись за штормовой леер — специальную веревку, натянутую вдоль корабельных надстроек от носа судна до кормы. При особо сильных порывах ветра волны перекатываются через палубу. И горе тому, кто в этот момент оказался у них на пути, не успев спрятаться в трюм или в рубку.
Да и в трюме тоже во время шторма невесело. Доски, из которых сделан корпус кораблика, трещат от напора воды. Сквозь просмоленные щели потихоньку протекает вода. Всего каких-то пять сантиметров дерева отделяет тебя от бушующей снаружи воды. И ты не знаешь, удержат ли борта корабля этот неукротимый напор морской стихии.
В такие минуты человеку остается лишь обратиться к Богу с просьбой о защите и помощи. И ставшие для нас такими привычными слова «Господи, помилуй!» моряки во время бури говорили совсем иначе, чем на берегу.
Среди кипящей от штормовых шквалов воды человек действительно ощущает себя приговоренным к смерти. Здесь, на краю гибели, просьба к Богу о помиловании для него — самое важное дело и последняя надежда на спасение. А когда Бог поможет морякам выжить и благополучно добраться до родного берега, благодарственные молитвы сами собой рождаются в их сердцах. Вот поэтому и говорили мудрые поморы: кто в море не хаживал, тот Богу не молился.
Но тут кто-то, быть может, скажет: «Неужели вера моряков сильнее, чем вера святых, которые всю жизнь свою посвятили молитве?» Что можно на это сказать… Силу веры и молитвы каждого человека знает один лишь Господь. Он и рассудит, у кого она была больше. А мы можем лишь сказать, что и святые тоже плавали на парусных кораблях, тоже попадали в различные переделки и тоже обращались к Богу в горячих искренних молитвах. Несколько таких морских историй о святых мы сейчас расскажем.
Апостол Павел
Это случилось, когда святого апостола Павла за проповедь Евангелия отправили на суд к самому римскому императору. Путь из Палестины в Рим лежал через Средиземное море. Павла и некоторых других узников поручили сотнику царского полка по имени Юлий. Через несколько недель их корабль причалил к острову Крит.
Здесь Бог открыл Павлу, что дальше плыть опасно, надвигается буря. Павел сказал об этом Юлию и капитану корабля, но они лишь посмеялись над ним и велели команде ставить паруса.
Едва корабль вышел в открытое море, поднялся сильный ветер. Волны захлестывали палубу, а низкие тучи цеплялись за верхушку мачты. Не было видно ни солнца днем, ни звезд ночью. Четырнадцать дней буря носила корабль по морским просторам. Моряки и узники уже не знали, где находятся. От страха и отчаяния они перестали есть и ждали смерти. Один лишь Павел был спокоен. Он утешал измученных штормом людей и говорил им:
— Нужно было послушаться меня и не отходить от Крита. Но поверьте мне хотя бы теперь и перестаньте бояться, потому что ни один из вас не погибнет. Ангел Божий явился мне в эту ночь и сказал: «Павел! Все плывущие с тобой на этом корабле останутся живы». Поэтому ободритесь. Я верю Богу, что будет так, как мне сказано.
И уговаривал всех принять пищу со словами:
— Это послужит к сохранению вашей жизни. Ешьте, ни у кого из вас не пропадет даже один волос с головы.
Потом сам взял хлеб, возблагодарил Бога пред всеми и, разломив, начал есть. Тогда все люди на корабле тоже стали принимать пищу.
Наутро показалась земля и моряки направили корабль к ней. Но недалеко от берега корабль наскочил на мель. Его нос увяз в песке, а корма разбивалась силою волн. Воины хотели перебить всех узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал. Но сотник Юлий хотел непременно спасти Павла и запретил воинам убивать заключенных. Он велел всем умеющим плавать первыми броситься в воду и плыть к берегу. Спустя несколько минут смелые пловцы уже стояли на суше и махали руками оставшимся на корабле. Глядя на них, и другие тоже решились плыть — одни на досках, другие — на чем пришлось из корабельных вещей. И все спаслись!
Оказалось, что корабль разбился возле острова с названием Мелит. Его обитатели были очень добры к потерпевшим кораблекрушение. Они тут же разложили огонь, чтобы промокшие люди могли обогреться и высушить одежду.
Пока остальные путешественники грелись у костра, Павел помогал местным жителям. Он принес охапку хвороста и бросил ее в огонь. А в хворосте пряталась змея. Спасаясь от огня, она впилась ядовитыми зубами в руку Павла. Когда островитяне увидели висящую на его руке змею, они испугались и говорили друг другу:
— Наверное, этот человек убийца, если Бог покарал его укусом змеи даже после спасения из моря.
Но Павел лишь стряхнул змею в огонь и пошел дальше собирать хворост для обогрева товарищей. Островитяне ждали, что у него будет воспаление или он внезапно упадет мертвым, как это обычно бывает с укушенными змеей. Но Павел как ни в чем не бывало ходил между кострами, подбадривал товарищей, помогал ослабевшим. Тогда островитяне решили, что перед ними не грешник, а один из богов — покровителей острова. Такие уж переменчивые в своих мыслях были эти язычники.
Начальник острова принял спасенных в свой дом и три дня дружелюбно угощал их. Отец его в это время лежал, страдая горячкою и болью в животе. Павел вошел к нему, помолился и, возложив руки на больного, исцелил его. Узнав об этом, к Павлу потянулись больные со всего острова. Павел никому не отказывал и всех исцелял именем Иисуса Христа.
Лишь спустя три месяца путешественники уже на другом корабле покинули остров.
Святитель Николай Чудотворец
Путешествие по морю — дело опасное. Вроде бы ничего не предвещает бури. День солнечный, чайки кричат над волной, попутный ветер надувает тугие паруса. Вдруг — черная полоса возникает на горизонте. Она стремительно приближается, растет. И вот уже видно, что это — клубящиеся темные тучи, в которых посверкивают молнии. А ветер становится все сильнее, волны все выше. Море вокруг корабля вскипает, с гребней водяных валов летят клочья пены. Хлещет дождь, тучи закрывают солнце, становится темно почти как ночью, и только всполохи молний на мгновение озаряют все вокруг холодным белым светом. Так приходит шторм.
Матросы, словно проворные обезьяны, карабкаются на мачты, чтобы убрать паруса, пока ветер не набрал полную силу. Если этого не сделать, шторм может сломать мачты. Корабль, словно ореховую скорлупку, швыряет с одной водяной горы на другую так, что кажется: еще немного — и разлетится он на кусочки.
Даже бывалым морякам не по себе, когда корабль попадает в такую передрягу. А уж про пассажиров что и говорить… У них и вовсе сердце уходит в пятки и дрожит там, словно перепуганный заяц.
В такой страшный шторм на Средиземном море попал однажды святитель Николай. Правда, тогда он еще был простым священником, впервые покинувшим родной город.
Буря разыгралась так сильно, что даже отважный капитан корабля и его храбрые матросы пришли в ужас. А пассажиры, словно обезумевшие, метались по трюму, рыдая от страха. И только священник Николай повел себя не так, как все. Вместо того чтобы плакать и дрожать, он принял решение делать хотя бы то, что было возможно в этой ситуации. А что можно делать, когда вокруг — страшный шторм и помочь погибающим испуганным людям может один лишь Бог? Остается только просить Его о помощи. Священник Николай вышел на палубу, встал на колени и начал молиться. Прошло совсем немного времени, и прямо на глазах у изумленных моряков тучи стали рассеиваться. Через несколько минут в небе опять сияло солнышко. Шторм утих. Восторгу моряков и пассажиров не было предела! Еще бы: ведь они уже готовились погибнуть. С радостью принялись они благодарить Николая за свое чудесное спасение. А он стоял на палубе и не знал, куда деться от этих восторженных криков. Наконец, раздвинув окруживших его людей, он спустился в трюм. Ведь Николай знал, что корабль спас вовсе не он, а Бог, которому он молился об этом спасении. И вообще этот решительный человек не любил, когда его хвалили и чествовали.
А тем временем на корабле приключилась новая беда. Шторм кончился, матросы резво полезли на мачты — ставить паруса. И вдруг один из них сорвался, упал на деревянную палубу и разбился насмерть. Такое горе… Ну да что поделать: мертвого не воротишь. И тут кто-то из опечаленных моряков сказал:
— С нами плывет человек, который молитвой спас корабль от неминуемой гибели. Давайте попросим его помолиться еще раз, может быть, он спасет и нашего товарища.
Но Николай не стал ждать, пока его попросят. Поднявшись на палубу, он увидал столпившихся у мачты людей, подошел к погибшему моряку и снова стал молиться. И тут, на глазах у всех собравшихся, только что лежавший бездыханным человек вдруг сел на палубу и протер глаза, будто пробудившись от сна.
Моряки с благоговейным страхом смотрели на Николая, который продолжал молитву. Наконец капитан спросил:
— Как ты это делаешь? Ведь мертвого невозможно воскресить.
— Это сделал не я, а Бог, — ответил Николай, поднимаясь с колен. — Я лишь просил Его воскресить вашего друга. А Бог может все, и теперь вы сами в этом убедились.
Святой праведный воин Федор Ушаков
Не только пассажирами выходили в море на кораблях святые. Есть среди них и настоящий моряк. Это святой праведный воин Федор Ушаков. Краса и гордость русского флота, человек-легенда, он прославился не только многочисленными военными победами, но также — своим христианским благочестием и настоящей отеческой любовью ко всем морякам, служившим у него под началом. Одним из главных его подвигов на море была победа над турецким флотом.
В 1787 году Турция, не смирившаяся с потерей Крыма, предъявила России ультиматум с требованием возвратить полуостров. Россия ответила отказом. Началась Русско-турецкая война. Русскому Черноморскому флоту было тогда всего 4 года. И он должен был принять бой с мощным, закаленным в сражениях, вдвое превосходящим по количеству кораблей турецким флотом. Мог ли тут рассчитывать на победу капитан бригадирского ранга Федор Федорович Ушаков?
Если бы он полагался лишь на орудийные батареи своего корабля, то, конечно же, нет. Но благочестивый милосердный христианин, племянник преподобного Федора Санаксарского, твердо верил, что все в руках Божьих. И потому в Севастополе прилежно молился в маленькой церкви святителя Николая Чудотворца, покровителя моряков, чтобы даровал Господь ему вразумление, как осилить неприятеля.
И вот наконец у острова Фидониси сошлись в неравном бою русская и турецкая эскадры. Турками командовал знаменитый моряк Эски Гасан, которого называли «крокодилом морских сражений». Этот самый «крокодил» выстроил свои двадцать пять кораблей в линию и собирался без особых трудностей уничтожить русские корабли. Но Ушаков, вместо того чтобы устраивать обычную в таких случаях перестрелку, вдруг повел свои корабли на сближение с головными кораблями турецкой эскадры. Турки прекратили стрельбу и собрали команду на палубах для абордажного боя, когда матросы перепрыгивают на вражеские корабли с саблями в руках и бьются уже врукопашную. В этот момент, убрав паруса и уменьшив скорость, Ушаков приказал бить в упор из всех орудий по бортам неприятельских кораблей.
Огонь русских пушек был точным и сокрушительным. Эски Гассан пытался помочь своим кораблям, издали открыв огонь по «Святому Павлу» — флагману адмирала Ушакова. Но произошло то, на что и рассчитывал Федор Федорович: эти снаряды попадали в более высокие турецкие корабли, которые теперь закрывали русские парусники от ядер, выпущенных с самого мощного турецкого корабля, где капитаном был «крокодил морских сражений». К такому необычному способу ведения морского боя турки были не готовы.
Потеряв множество матросов во время стремительной атаки русских кораблей, Эски Гассан с позором увел свои корабли к берегам Турции. Что касается потерь русских, то после переклички в команде Ушакова не оказалось ни одного убитого. Это была самая первая победа русского флота на Черном море.
Турецком султану очень не по нраву пришлись победы Ушакова. Чтобы разбить ненавистного Ушак-пашу (так уважительно называли Федора Федоровича турки), султан перебросил на Черное море флот из африканских владений под предводительством пирата-алжирца Саит-Али. Тот пообещал, что разобьет русских, а самого Ушакова привезет султану в деревянной клетке. Но одно дело — хвастаться, а другое — воевать.
Ушаков напал на эскадру возле мыса Калиакрия, у берегов северной Болгарии. Первым же ядром с русского флагмана на алжирском корабле вдребезги разнесло фор-стеньгу (так называют на флоте верхушку мачты). Деревяшка от стеньги отлетела в Саит-Али, тяжело ранив его в подбородок. Окровавленный алжирский предводитель, не так давно похвалявшийся, что возьмет Ушакова в плен, был унесен с палубы в каюту. Передавали, что будто бы наш адмирал, проходя в пылу сражения под самой кормой алжирца, закричал ему с юта по-русски: «Саит-бездельник! Я отучу тебя давать такие обещания!»
В этом бою Ушаков совершил невиданный по своей смелости маневр — провел свои корабли между стоявшей на якорях эскадрой турок и береговой батареей, палящей по русским изо всех орудий. Это было, конечно же, опасное решение. Но Ушаков никогда не рисковал просто так, наудачу.
Атакованные с неожиданной стороны турецкие корабли не смогли вовремя перестроиться, и были настолько стеснены, что из-за неразберихи даже начали стрелять друг в друга. Лишь десять кораблей с большими повреждениями сумели уйти тогда от Ушакова. Жалок был их вид, когда прибыли они в Стамбул: поломанные мачты, зияющие в бортах пробоины. В довершение всего корабль самого Саит-Али, войдя на рейд, стал на виду у всех тонуть и пушечными залпами просить о помощи... Турецкий султан был настолько напуган увиденным зрелищем и известием о сокрушительном поражении своего флота, что немедленно поспешил заключить мир с Россией.
Четыре года шла война. Четыре крупных боя дал в ней контр-адмирал Ушаков врагу и все выиграл. Российское государство твердою ногою встало на берегах Черного моря, отвоеванного у турок.
За всю жизнь он не проиграл ни одного морского сражения, а во время этих сражений не потерял ни одного своего корабля. Но главный талант Федора Ушакова был в умении по-настоящему любить каждого человека, независимо от его звания и чина. Он всегда по-отечески заботился о матросах, служивших на его кораблях. Ведь во времена парусного флота капитан на судне был грозной фигурой, вершителем людских судеб. А простой матрос — бесправным существом, которого даже самый младший офицер мог обругать или ударить за любую провинность.
Но Федор Ушаков был в этом смысле необычным капитаном. На его кораблях к матросам было совсем иное отношение: Ушаков всегда следил, чтобы их досыта кормили и не наказывали без причины. Помещения в нижних палубах, где жили матросы, он приказывал регулярно проветривать, чтобы матросы не болели. Во время каждого боя принимал меры, чтобы потери в командах кораблей были как можно меньшими. И даже к врагам он всегда был великодушен и милосерден.
***
Кто в море не ходил, тот Богу не молился. И потому совсем не случайно моряки издавна считают своим покровителем святителя Николая Чудотворца. Ведь и ему самому тоже доводилось обращаться к Богу на корабле под грохот волн и завывание штормового ветра.
А святой праведный воин Федор Ушаков перед каждым боем молился не только о победе, но еще и о том, чтобы уберечь матросов от гибели, увечий и плена.
Святой апостол Павел, хоть и не был моряком, но в своих миссионерских путешествиях много раз выходил в море. И, конечно же, всегда молился на кораблях точно так же, как во время своего последнего плавания на суд к императору.
Такие разные святые с разной судьбой, жившие в разное время… Но есть у них общая черта: все они молились во время плавания не за себя, а за других людей. За всех, кто пал духом перед лицом неминуемой гибели, и даже воззвать к Богу о помощи у них уже не хватало сил и веры. Вот за них-то и молились святые на море. Молились, стремясь поддержать других и помочь ближним твердостью своего упования на милость Божью. А это ведь и есть самая настоящая христианская любовь, когда о других заботишься даже больше, чем о себе. И наверняка среди наших поморских мореходов тоже были люди, способные на такую самоотверженную молитву за ближних. О них-то и сложил народ эту мудрую присказку: кто в море не ходил, тот Богу не молился.
Автор рисунков: Марии Арадушкиной
