Совместный проект журналов «Фома» и «Новый мир» — рубрика «Строфы» Павла Крючкова, заместителя главного редактора и заведующего отдела поэзии «Нового мира».

О том, что поэзия — чудо, невозможно не думать. И понять это чудо до конца тоже невозможно. Вот, вроде бы, самые обычные русские слова и сочетания — лодка, садик, речная мель, ива. Они могут встретиться в разговоре или в письме, даже — в журналистском репортаже. Но приходит лысоватый, стеснительный молодой человек, бывший детдомовец из села Никольское что на Сухоне, где не осталось ни одного храма (все были порушены), приходит этот вчерашний мореход, слесарь и кочегар, а ныне — студент Литинститута…

«За всю любовь расплатимся любовью...» Поэзия Николая Рубцова

Приходит, и негромко говорит или поёт вот такое:

Красные цветы мои
В садике завяли все.
Лодка на речной мели
Скоро догниёт совсем.
Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень,
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день!

Как будто кто-то невидимый приласкал, согрел тебя этими боговдохновенными строчками, теплой бережливой рукой поднял, вынул из городского, суетливого дня и переместил, перенес в дивную, гармоническую картину, которая начиналась с молчаливой матушки, тихо вернувшейся от колодца с ведром ледяной воды. А ты сидел у окна, подперев голову руками, и горевал о своём безделье. И в горницу вашу лила, тем временем, свой нездешний свет неведомая звезда. Наверное, завтра, после заката, она засветится снова. Но к её появлению, я Бог даст, уже подлатаю свою несчастную лодку…

Четвертому ребенку в семье, будущему великому поэту Николаю Рубцову было шесть лет, когда умерла его мать. Ушедший на фронт отец, с которым они встретились много позже, оказывается, считал своего сына погибшим. А сын уже давно писал, подбирая слова, как полевые ромашки, о том, что никак не походило на его прошлое и настоящее: «О сельские виды! О дивное счастье родиться в лугах, словно ангел, под куполом синих небес!» Знал ли он тогда, неухоженный и полунищий — он, которому будут открывать памятники и мемориальные доски, — о чеканных словах старшего пушкинского друга: «Поэзия есть Бог в святых мечтах земли»?

Тихая моя родина

В. Белову

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
— Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу. —
Тихо ответили жители:
— Это на том берегу.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Старый забор перед школою,
Тот же зелёный простор.
Словно ворона весёлая,
Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать —
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.

1964

Русский огонёк

1

Погружены в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели!
Оцепенели маленькие ели,
И было небо тёмное, без звёзд.
Какая глушь! Я был один живой
Один живой в бескрайнем мёртвом поле!
Вдруг тихий свет — пригрезившийся, что ли?
Мелькнул в пустыне, как сторожевой...
Я был совсем как снежный человек,
Входя в избу, — последняя надежда! —
И услыхал, отряхивая снег:
— Вот печь для вас... И теплая одежда... —
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала...

2

Как много жёлтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне и поразил
Сиротский смысл семейных фотографий!
Огнем, враждой земля полным-полна,
И близких всех душа не позабудет...
— Скажи, родимый, будет ли война?
И я сказал:
— Наверное, не будет.
— Дай Бог, дай Бог... ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет... —
И вдруг опять: — Не будет, говоришь?
— Нет, — говорю, — наверное, не будет!
— Дай Бог, дай Бог...
И долго на меня
Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей? Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья.
— Господь с тобой! Мы денег не берем.
— Что ж, — говорю, — желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...

3

Спасибо, скромный русский огонёк,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далёк,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле, и нет тебе покоя...

1964

До конца

До конца,
До тихого креста
Пусть душа
Останется чиста!
Перед этой
Жёлтой, захолустной
Стороной берёзовой
Моей,
Перед жнивой
Пасмурной и грустной
В дни осенних
Горестных дождей,
Перед этим
Строгим сельсоветом,
Перед этим
Стадом у моста,
Перед всем
Старинным белым светом
Я клянусь:
Душа моя чиста.
Пусть она
Останется чиста
До конца,
До смертного креста!

1970

Рисунок Марии ЗАИКИНОЙ

1
0
Сохранить
Поделиться: