Ч
ем наше время отличается от любой другой эпохи? Скоростью. Скоростью, с которой появляются новые технологии. И фундаментальностью перемен, которую они с собой несут. Наивно полагать, что это ничего не меняет в самом человеке. Вот, скажем, в эпоху-до-мобильных-телефонов мы помнили большое количество телефонных номеров. Сейчас же и своего-то многие не помнят. Зачем своя память, если все есть в телефонной? Или еще — вместе с разными свободами, подаренными нам Интернетом, мы получили кучу новых зависимостей и угроз. Это перечисление можно продолжать довольно долго. И вот уже многие эксперты, и не только футурологи, всерьез рассуждают о том, какие антропологические изменения происходят или произойдут в связи с влиянием новых информационных и иных технологий.
Безусловно, технологии приносят и пользу. Скажем, те же социальные сети. Можно что-то быстро узнать, быть в курсе событий, привлечь внимание к проблеме, даже оперативно кому-то помочь: важный «репост», перевод денег, отсылка вещей и так далее. Однако получается, что новые технологии вольно или невольно ослабляют такую кардинальную способность, как память: человеку вроде бы не нужно держать какие-то важные вещи в голове, он перестает к этому стремиться и очень многое просто передоверяет гаджетам. А это все может иметь совсем не невинные последствия. Неслучайно в древнегреческой мифологии богиня памяти Мнемозина считалась также матерью муз и покровительницей всех известных на то время наук и искусств. Вот, скажем, пока специалисты по философии образования пишут длинные и умные статьи о том, как это самое образование сейчас меняется и каким будет знание будущего, современные студенты и школьники все меньше помнят и запоминают, все чаще полагаются на помощь гаджетов, чем на собственную память. Да и зачем вообще географию знать, когда айфон готов всегда все подсказать? Чем не провокация нерадивости?
При этом всё менее праздным становится вопрос, насколько полно мы используем все функции очередного гаджета? Насколько необходима покупка новой модели, если старая еще вполне в рабочем состоянии и удовлетворяет всем нашим запросам и потребностям?
Я, например, использую свой современный и сложный компьютер главным образом как печатную машинку с выходом в Интернет. Полагаю, как минимум половина его замечательных функций и возможностей мне неведома. Да и попросту не нужна. Подозреваю, что среди владельцев подобных дивных машин я не один такой. Та же история с телефоном, планшетом и проч. Да даже с количеством планшетов, которых у меня два: большой и маленький… Недавно директор Литературного музея Москвы Дмитрий Бак в интервью нашему журналу очень точно назвал это риском для человека превратиться в функцию от технологии и тем самым перестать быть собой, потерять себя...
Вместе с тем… Сегодня в храмах все чаще можно видеть такую картину. Священник или диакон читает молитву, ектенью с планшета или телефона. Для одних это уже вполне обыденно, для других — культурный шок. Хотя, если смотреть на Гутенбергову цивилизацию из эпох устной культуры, книга в руке священнослужителя — тоже шок. При этом — что происходит по сути: меняются носители, но сами слова, их смысл остается прежним. Или?..
«Нельзя молиться при электрическом свете, а можно только предъявлять вексель. Едва теплющаяся лампадка вытекает из православной догматики с такой же диалектической необходимостью, как … наличие просвирни в храме и вынимание частиц при литургии… Молиться с стеариновой свечой в руках, наливши в лампаду керосин и надушившись одеколоном можно, только отступивши от правой веры. Это — ересь в подлинном смысле, и подобных самочинников надо анафемствовать… »
Резко? Да. Спорно? Конечно. Однако автор этих строк — выдающийся русский философ Алексей Федорович Лосев. Не алармист, не мракобес, не противник развития культуры… И если не возражать только приведенным Лосевым конкретным примерам, но рассмотреть обозначенную им общую тенденцию, то, пожалуй, стоит и задуматься. А вдруг, накопив критическую массу, невинные сами по себе технологические изменения приводят к существенным переменам? Причем не в лучшую сторону. А если вспомнить то, что говорилось чуть выше о человеке как функции от технологии, то задуматься стоит крепко. Ведь еще греки говорили о прекрасности надлежащей во всем меры. Еще бы каждый раз безошибочно определять, какова она, эта мера…
