Большинство молитв и церковных гимнов, которые можно услышать на православном богослужении, повторяются с определенной регулярностью — несколько раз в сутки, раз в неделю, раз в восемь недель и т. д. Но есть тексты, которые читаются или поются всего раз в год. Они посвящены праздникам или святым и раскрывают смысл отмечаемого события или подвига чтимого святого. Особое место среди них занимают песнопения Страстной седмицы. Это самые драматичные тексты: они отражают глубину и смысл последних дней жизни Иисуса Христа — от Его входа в Иерусалим до распятия на Кресте и погребения. В нашем цикле — с понедельника по субботу Страстной седмицы — мы разбираем самые известные и наиболее значимые песнопения, которые исполняются в храмах в эти святые дни. Все материалы смотрите здесь.
Ве́чери Твоея́ та́йныя днесь, Сы́не Бо́жий, прича́стника мя приими́: не бо враго́м Твои́м та́йну пове́м, ни лобза́ния Ти дам, я́ко Иу́да, но я́ко разбо́йник испове́даю Тя: помяни́ мя, Го́споди, во Ца́рствии Твое́м.
Перевод:
Сын Божий! Сделай меня ныне участником Твоей Тайной Вечери, потому что я не расскажу тайны врагам Твоим, не дам такого Тебе целования, как Иуда, но, как разбойник, исповедаю Тебя: помяни меня, Господи, во Царствии Твоем.
Автором этого песнопения принято считать преподобного Симеона Метафраста — греческого историка, патролога и агиографа, жившего в X веке.
Каждому верующему этот тропарь хорошо знаком: он входит в состав правила ко Святому Причащению. В Великий Четверг это песнопение исполняется во время литургии вместо привычной Херувимской песни.
Великий Четверг — день, когда Христос совершил Тайную Вечерю и установил таинство Евхаристии, Причащения. Этот эпизод Священной истории стал переломным и поворотным событием для всего человечества, рождением литургии — центра христианского богослужения.
Почти треть Евангелия от Иоанна, с 13-й по 17-ю главу, подробно передает слова Христа, сказанные Им Своим ученикам именно в Великий Четверг. Этот день имеет огромное значение, и о его ключевых моментах и напоминает нам текст Метафраста.
Каждый раз, участвуя в заново совершаемой Небесной Трапезе, мы вспоминаем главных ее участников и обращаемся к Богу с просьбой принять нас в число верных учеников. Вспоминаем мы и предательство Иуды, чьи замыслы Господь знал заранее, но тем не менее не отринул его и не возбранял ему ходить вместе с Собой и святыми апостолами. Так как стражники, которые должны были арестовать Христа, не знали точно, как Он выглядит, да и могли обознаться в темноте, Иуда обещал им дать знак: Кого он поцелует, Того и нужно брать. Поцелуй — символ любви, уважения, дружбы — становится сигналом к аресту Христа, который принес ему унижения и страдания.
Читайте также:
Великий Четверг. Что происходит в храме?
Целование Иуды противопоставляется тут благоразумному разбойнику, который ничего особенного или выдающегося, на первый взгляд, не сделал. Он всего только в последние минуты своей жизни сказал: «Помяни меня во Царствии Твоем». Но этого оказалось достаточно, чтобы ему спастись — не только кардинально изменить свою участь, но и войти в рай первым среди людей — прежде даже апостолов и ветхозаветных праведников. Все это получил человек, большую часть своей жизни творивший злодеяния. Получил не за труды, не за приношения, не за подвижническую жизнь, а за одно только слово. Но за этим словом стояло подлинное покаяние, настоящее изменение ума.
Изменение ума, или покаяние, — это все, чего хочет от нас Бог. Это необходимое условие для того, чтобы попасть в Царство Небесное. Разбойник, не присутствовавший на Тайной Вечери и не причащавшийся ни разу в жизни, смог приобщиться ко Христу одним только исповеданием, которое стало выражением того духовного переворота, изменения, которые произошли в его сердце. Вот что противопоставлено лицемерию Иуды и его вероломному поцелую.
Но кроме понимания того, что со Христом соединяют не внешние дела, а внутреннее преображение, поступок благоразумного разбойника учит нас надежде. Великой и неистребимой, упрямой, иррациональной, иногда как будто беспочвенной или смутной, но никогда не бесплодной. Надежде на Божью благодать, которую вроде бы ничем не заслужил. Надежде на рай.
