Вопрос читателя:
У меня очень возрастная мама, ей 83 года. Мне 48 лет. Мы с мамой никогда не были душевно близки, были времена потепления отношений, были абсолютно «ледниковые периоды». Мама всегда жила внутри своего мира, где все за всех придумано, все поступки и их мотивы ей понятны, все кругом слегка (или не слегка) враги, а она — несчастная жертва. Были времена, когда у меня то ли получалось внимания на мамин характер не обращать, то ли все это у мамы усугубилось с возрастом. Но мне трудно. Повезло мне в том, что с нами долго жила бабушка, она меня и воспитывала, и помогала, когда я уже была взрослой.
Мама же с годами перестала слушать и слышать, перестала нормально реагировать на нас с мужем и своих внуков, она как бы нас «не принимает», мы все делаем не так. Суть общения — это жалобы и обвинения. Стиль общения — задать один вопрос, неважно какой, получить в ответ одну-две фразы, перебить поучением или обесцениванием: «Болеешь до сих пор? Так ты ж неправильно лечишься!» Самое частое продолжение разговора — это ее речь о ней самой: «А вот у меня-я…» И это надолго. Что было, что будет, жалобы, огородные новости, сетование на то, что жизнь пуста и новостей нет, ну и если собеседники не мы, то жалобы на нас с мужем. О себе всегда в превосходной степени: «самая спокойная, самая миролюбивая, неконфликтная, прекрасный дипломат, сама бы все делала, да вот уже слабею, все всегда для и ради семьи, ничего для себя, а теперь вот, и все одна…».
Обвиняет в том, что не хотим с ней жить (это взаимно, и она не хочет переезжать к нам, мы живем в области, она — в городе, летом — на даче, и летом мы с ней). Что она нам не нужна. Что мы ей не помогаем. Если честно, я, как вечно обвиняемая дочь, очень устала. Моему мужу 61, и у него больное сердце, он работает и держит на своих плечах всю семью. У меня тоже сил на работу уходит много, очень много. Все как у всех. Сыновья-двойня, заканчивают школу в следующем году. Мы живем в частном доме, обросли собакой, кошками. И нам трудно по первому за 150 км бежать. Летом мы вместе живем, мы к ней на дачу переезжаем, но отношения от этого становятся только хуже.
С мамой в быту очень непросто. Она совершенно не привыкла, чтобы что-то делали без ее разрешения, но при этом не может просто и по-человечески просить что-то и просто поблагодарить. Договориться, кто что делает, тоже не может. Если вдруг это происходит, договоренности не соблюдаются. Никакие. Все, что я делаю, — плохо. Если я убираюсь, то я «все прячу», «отгораживаю ее половину стола вазой специально, чтобы ее не было видно», «выбрасываю и теряю ее вещи». Если я не убираюсь, то «опять все сама, приехали и палец о палец ударить не хотят», «я и в огороде должна, я и приготовить, с ног валюсь». Если я готовлю, то тоже плохо, потому что мы сталкиваемся, она хочет солить огурцы, варить варенье, зрение плохое, кухню надо оттирать два дня, никто не рад, огурцы портятся, потому что вечные эксперименты с рецептами, варенье тоже портится, потому что «я сахару мало положила, мне же сахар нельзя». У мамы очень частые перепады настроения.
Мы обычные люди (осуждение, раздражение — все бывает), но стараемся молча все причуды переживать, но бывает, что я могу голос повысить. Вообще, я пытаюсь максимально эмоционально дистанцироваться, потому что не знаю, чего ждать. Сегодня плохо, завтра получше, послезавтра все очень плохо, потом опять вроде терпимо для всех. А потом вдруг прощаемся перед отъездом, а у нее вдруг вылетает после недели брани в наш адрес: «Доченька, ты ж у меня умница». У меня сразу мысль: а в чем подвох? Чтобы на этих качелях не качаться, я учусь относиться к маминому поведению почти как к погоде. Иногда получается, иногда нет.
Мы стараемся и делаем как можем и что можем, конечно, мы всегда сделаем все, что нужно, если ситуация безвыходная. Опыт уже был, шесть лет назад мама ломала ногу, перенесла операцию, пару месяцев была прикована к кровати, потом полгода передвигалась в инвалидной коляске. Жила с нами в тот период. Мы делали все, что сделали бы нормальные люди. А она тогда удивлялась, что мы за ней ухаживаем, что она с нами, мы стараемся. Удивлялась, как будто я изверг какой-то. Я тогда спросила ее, что она про нас думает, почему ее удивляет нормальное отношение и уход. Она не ответила.
А теперь вот, еще сохраняя остатки самостоятельности, она постоянно как ощетинившийся дикобраз. Готовый пустить в любого из нас иглы. Иногда заговаривается, рассказывает соседям, что мы хотим ее в дом престарелых или хоспис сдать. Такого не было. Было так: она пожаловалась на сильные боли (у нее онкодиагноз, 11 лет, сейчас регулярный контроль, прогресса заболевания нет), и я предложила встать на учет в паллиативную службу, чтобы был доступ к врачам и обезболивающим препаратам, если это станет необходимо.
Про треугольник Карпмана я в курсе. Про пятую заповедь тоже. Моя жизнь не подчинена маме, но я все равно не могу оставаться равнодушной к ее обидам, жалобам и обвинениям. Разговаривала с батюшкой, он посоветовал относится к маме как ребенку, не очень здоровому ребенку — может быть, так мне станет легче все это воспринимать. Отчасти помогает. Сыновья иногда бубнят, что тоже устали от такого общения, свели его на нет почти. Она их раздражает. И я уже лишний раз не настаиваю, что бы они ее навещали. Они взвинченные возвращаются, мне или мужу потом еще с ними беседы вести про уважение к старости и т. д. Они же считают, что уважение просто за возраст не дается.
И мы все вспоминаем мою бабушку, мамину маму. Которая действительно была «все для семьи», но ни разу не сказала это вслух, которая меня воспитала, за которой была как за каменной стеной, благодаря которой чувствовала себя защищенной, которая была со мной во все ключевые моменты моей жизни, поддерживала, подсказывала. Она прожила долгую жизнь. Но уже несколько лет ее нет с нами.
Буду благодарна за совет, как сохранить душевное равновесие, отношения с мамой и подать сыновьям пример нормального отношения к старости.
Отвечает психолог Илья Суслов:
Думаю, что дело вот в чем. Вы привыкли к такому неоднозначному поведению своей мамы и до определенного момента воспринимали его как норму, а бабушка была неким смягчающим звеном в вашей семейной системе. После ее смерти ваша мама стала самой старшей, и нет теперь никого над ней, кто мог бы ее сдерживать, плюс возраст — 80+.
Возможно вы скажете: «При чем тут отношения мамы и бабушки, если речь идет обо мне и маме?» А я вам отвечу, что в их взаимоотношениях можно поискать ответы и на вопросы, которые вас сейчас волнуют. Бывает, что некоторые люди начинают хуже себя вести после смерти родителя, потому что вместе с ним уходит возможность поговорить по душам, поделиться всем, что наболело, пожаловаться или поссориться, поблагодарить или примириться с ним, если остались обиды. К сожалению, у нас утрачена культура прощания, и мы боимся разговоров перед смертью, а сказать обычно, оказывается, есть много чего. И сама потеря плюс все невысказанное и не проговоренное с бабушкой, возможно, сильно давит на вашу маму.
Предполагаю, что вы в недоумении: какие претензии или обиды могут быть у дочери к такой замечательной маме (вашей бабушке). И тут у меня возникает резонный вопрос: а не задумывались ли вы, почему у такой хорошей, доброй бабушки выросла такая дочь, как ваша мама? А ответ у меня такой: в свое время у наших хороших бабушек и дедушек было мало возможностей и времени, чтобы вырастить эмпатичных детей, потому что тогда, в их юности, в те годы задача была буквально выжить, ведь речь идет о времени вокруг Великой Отечественной войны. В то время было не до отражения чувств, эмоций и развития эмпатии.
К сожалению, в тот период подавляющее большинство детей были травмированы тяжелыми обстоятельствами того времени и занятыми напряженными родителями. А человеком бабушка была хорошим, и когда ситуация в стране нормализовалась и многие, в том числе бытовые, проблемы были решены, работа закончилась, и на пенсии стало возможным все свое нереализованное материнство воплотить в жизнь.
И возможно, когда ваша мама увидела, что ее мама гораздо больше внимания уделяет своей внучке (вам) и более гуманистично с ней общается, и вообще условия жизни стали гораздо более комфортными по сравнению с временем ее детства и юности, это вызвало зависть. И как следствие — злость. Да, не удивляйтесь, именно зависть. Вместо радости за своих внуков.
Я сам иногда ловил себя на мысли, что завидовал своим детям, потому что они живут намного лучше, чем я, притом, что эти лучшие условия я сам им и создавал. Вот такой замкнутый круг: я завидую детям, старшие дети завидуют младшим, что они живут лучше, что им раньше купили гаджеты, что их не наказывают за то, за что наказывали старших в свое время. И как бы я не объяснял старшим, что мы, родители, поумнели, признали свои ошибки, уже извинились неоднократно и пересмотрели свои воспитательные методы, старшие все равно периодически негодуют из-за несправедливости этого мира и иногда творят самосуд, чтоб восстановить справедливость, как они ее понимают (вспоминаются Каин с Авелем). На сеансах терапии я частенько слышу зависть родителей к своим детям. Увы, это так. То, о чем я говорю, хорошо показано в фильме «Батя» (2020).
А по поводу маминого недоумения, что вы ей помогали, когда она болела, я предполагаю, что она где-то в глубине души понимает, чувствует, что вела себя с вами некорректно, и ей могло быть неудобно. Или она сама может быть более жесткой и эгоистичной и ни за кем бы не ухаживала.
С одной стороны, в таких случаях с такими мамами очень трудно общаться, не разрушаясь. Поэтому обычно я рекомендую минимизировать общение, чтобы сохранить себя. Но с другой — вашей маме уже 83 года, и у нее онкодиагноз, и ей действительно необходимы внимание и забота, и в ближайшем будущем в случае потери или снижении ее дееспособности, возможно, вам придется жить вместе или предпринимать другие меры, чтобы мама была под присмотром.
Если говорить про ваших детей, им общение с бабушкой последнее время вряд ли идет на пользу, они, скорее всего, воспринимают его как отягощенную повинность, и вы пишете, что они еле сдерживают свое раздражение. Здесь остается только увещевать о необходимости уделять ей внимание, как пожилому нездоровому близкому человеку, и учиться не обращать внимания на ее негатив.
Чтобы ваши отношения с мамой стали более терпимыми, могу предложить вот такие варианты реагирования и взаимодействия с нею.
Главное — это стараться относиться с пониманием, что она такая сегодня и вряд ли уже станет другой, исправится. Вы это уже отчасти делаете, но не до конца. Вам мешают обиды. Вам уже дали хорошие рекомендации: относиться к ее поведению как к изменчивой погоде, как к ребенку, нездоровому человеку. А на больных не обижаются. Это все равно что обижаться на инвалида-колясочника, что он не встал и не проводил вас. Ну не может он, зачем ожидать невозможного? Вы можете возразить: «Но зачем же так себя вести? Ведь ничего плохого вы ей не делали и не делаете. Ведь могут другие люди вести себя по-другому, бабушка могла, например. Почему же ты не можешь, мама?» Потому что у нее душа ранена, она как бы в коляске у нее, и это не видно, об этом могут догадаться специалисты по симптомам ее поведения и анализируя ее детство-юность на основе знаний о психологии травмы.
Видимо, пока вы еще не смогли до конца принять ее душевную немощь, не можете поверить, согласиться, смириться, и, возможно, вы ждете, что она сменит гнев на милость, вы же хорошо к ней относитесь, стараетесь. Если не менять тактику, то, скорее всего, она не изменит свое поведение по отношению к вам.
Далее — постараться расстаться со своими обидами на ее поведение в прошлом и сегодня и принять свое несогласие с ее несправедливыми обвинениями: то есть перестать спорить и пытаться ее переубедить. Она действительно может искаженно воспринимать и запоминать или забывать. Вы же не держите зла на ребенка, который злится на вас и говорит вам неприятные слова. Бывают дети, которые говорят страшные вещи, например, мальчик 6 лет сказал отцу, что он его убьет, когда вырастет, после того как тот забрал у него планшет после нескольких часов игры. Папа лишь улыбнулся и сказал, что он понимает его чувства, но что такие вещи не стоит говорить и желать никому, и тем более родному папе. Он не обиделся и не разозлился, потому что понимал возрастные возможности психики своего сына. И вам стоит вести себя так же, с пониманием психической реальности, не обращая внимания на грубость, жесткость и недовольство. Еще помогает юмор, типа «и я тебя очень люблю или рада видеть, мама!» в ответ на ее колкости, только старайтесь говорить это без иронии и сарказма. Здесь как в школе: перестаете реагировать — вас перестают дергать за косички. И мама в итоге может уменьшить свой негатив в ваш адрес.
В качестве помощи в прощении могу порекомендовать книги Елены Триандофиловой «Радость прощения» и «Радикальное прощение» Колина Типпинга. Если они не помогут, тогда лучше обратиться к психологу.
Ну и можно попробовать самим «попсихотерапевтировать» маму: поговорить с ней о пережитом в жизни, о ее обидах на ее родителей, мужа и других значимых людей, судьбу, искренне посочувствовать и утешить. Возможно, будет нелегко вывести ее на этот разговор, и в то же время, если получится, это может сработать, и вы услышите то, что сможет пролить свет на ее застарелую боль и объяснит ее поведение. В моей практике были случаи, когда я давал рекомендации и готовил своих клиентов к подобным разговорам с пожилыми родителями, которые очень помогали обеим сторонам и иногда продлевали жизнь старикам, а остаток жизни они проводили в мире друг с другом.
Архив всех вопросов можно найти здесь. Если вы не нашли интересующего вас вопроса, его всегда можно задать, написав нам на почту: psiholog@foma.ru
