переводчица, экскурсовод, Гамбург, ГерманияДетская книга о взрослой войне
Вообще, все, что связано с историей Второй мировой войны, а особенно с ролью России в ней, мне очень интересно. Мой отец родом из Восточной Германии, он серьезно изучал русский язык; мама родилась в Риге, но ребенком вместе с семьей вынуждена была переехать в Германию. Так что «русский дух» всегда витал над нашей семьей и витает до сих пор.
Мне запомнилась первая книжка о нацизме, которую я прочитала, когда мне было одиннадцать лет, – «Когда Гитлер украл розового кролика», написанная писательницей Юдит Керр в 1971 году на английском языке.
Это история жизни еврейской девочки Анны. Роман начинается с момента выборов в Рейхстаг в 1933 году. Главной героине девять лет, она живет с семьей в Берлине. Отец Анны, известный писатель, публикует статью против Гитлера и НСДАП – с этого момента начинаются долгие скитания семьи. Прага, Цюрих, Париж, Лондон… Заканчивается история в пятидесятых годах двадцатого века.
Юдит Керр дает понимание национализма через маленькую Анну, через ее восприятие. Книжка, конечно, детская – без описаний ужасов войны, но постоянное бегство, необходимость принимать новые условия жизни, то, как умненькая Анна справляется с этим, – произвели на меня в свое время сильнейшее впечатление.
Денис Котов, генеральный директор петербургской книжной сети «Буквоед», Санкт-Петербург
«Василий Теркин»: о войне с юмором
«Василий Теркин» Александра Твардовского – прекрасное по содержанию и певучести произведение о войне. Это одна из моих любимых книг, она нетипичная среди военного ряда: написана в стихотворной форме. На мой взгляд, даже к самым тяжелым ситуациям в жизни надо относиться с определенной долей юмора, смотреть на все с оптимизмом.
Эта книга может научить, что война – часть жизни, и идет она не только тогда, когда убивают людей, но и в мирное время… Мудрая позиция заключается в том, чтобы никогда не впадать в отчаяние! Ко всему, что происходит с тобой, нужно относиться с самоиронией, реагировать на все живо и позитивно, даже если вокруг – военные действия. Василий Теркин – яркий пример такого отношения к окружающему миру.
Оригинальность, чувство юмора в разговоре о серьезных вещах, высокая образность произведения – это основные критерии, по которым «Василия Теркина» можно перечитывать с удовольствием: и взрослым, и детям.
Егор Агафонов,
писатель, сотрудник издательства ПСТГУ, Москва
Пасхальная радость фильма
Без сомнения, калатозовский фильм «Летят журавли». Удивительным образом свободный от общеобязательного «советского» пафоса, фильм этот, по сути, о христианских понятиях. Любовь, верность, падение, покаяние, прощение – совершенно ясный стержень сюжета. Фильм открывает трудные истины о том, что каждый – и самый лучший человек тоже – может пасть и может подняться (а что это, как не христианство?), о том, что надо уметь прощать, в том числе и себя самого, и что это совсем не просто – принять прощение. Война там – какое-то неумолимое колесо судьбы, сдвиг тяжелых мировых пластов, огромный маховик, проворачивающий в себе жизни людей – выстоят ли, выдержат? Перед муками главной героини Вероники можно без всякого стыда преклонить колени, и никогда отныне для тебя не будет возможно осудить, до конца отвергнуть падшего…
А конец фильма – встреча победителей, Вероника, потерявшая надежду и нашедшая прощение и покой, раздаривающая цветы направо и налево, солдат, целующий в попку младенца-внука, летящие в небесах журавли – это ведь, вообще говоря, рай. Свет и Радость этого финала – пасхального происхождения, не иначе.
Андрей Сигле,
кинокомпозитор, кинопродюсер, Санкт-Петербург
Самые высшие образцы
«Летят журавли» – потрясающий фильм о войне. Он создан в советское время, в то, из которого все мы вышли. Тогда о вопросах общехристианской морали никто не думал, по-другому все называлось. А сейчас пытаться перегрузить народное сознание с одной идеологической телеги на другую, мне кажется, не стоит.
Еще «Блокадная книга» Гранина. Можно называть такие произведения пропагандой, как угодно, но это великие вещи! Я собирался делать кино о войне, об исполнении Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича в блокадном Ленинграде, и достаточно хорошо изучил эту книгу. Она о людях, которые каждым часом, каждой минутой своей жизни доказывали свою любовь к Родине. В ней очень понятным языком свидетельств людей, которые пережили Блокаду, говорится о примерах мужества, героизма, самоотверженности. Я считаю, что быть участником тех событий – подвиг. Сердце сжимается, когда думаешь о тех днях...
Александр Агеев,
генеральный директор Института экономических стратегий, профессор, Москва
Учебник жизни на войне
Какое произведение я бы посоветовал своему ребенку? Это зависит от его возраста. Десяти- и семнадцатилетним я бы посоветовал фильм «Завтра была война». Скорее даже, для начала – повесть, а уж после – фильм. Еще – эпопея «Освобождение», «Щит и меч», «Семнадцать мгновений весны»... Если бы стояла задача ненавязчиво продемонстрировать православные ценности посредством какого-либо фильма, то выбор однозначен – «Белое солнце пустыни». Образ Сухова –пример настоящего воина. Он любит Родину, верен любимой женщине, мечтателен, но от его взора не укрывается ни один шорох, он смиренно и творчески справляется с любыми проблемами, не проливает напрасно даже кровь врага, добросердечен к окружающим, не назойлив, когда обращается за помощью в критической ситуации. Спокоен, профессионален, мудр.
Свой смысл имеет каждый персонаж фильма: Абдулла – это воплощение корыстолюбивого зла, Верещагин – символ не только честного служения делу, но и коллизии между долгом воина и желанием сберечь семейный очаг. «Белое солнце пустыни» – замечательный учебник жизни на войне. Без единой евангельской цитаты этот фильм – классика православного искусства.
Екатерина Градова,
актриса, Москва
Лица детей были мокрыми от слез…
Главное событие только что ушедшего в память двадцатого века – Вторая мировая война. Наши дети, к сожалению, воспитаны в конформизме, очень мало слышат, видят и знают о той войне, о цене победы.
В рамках киноклуба православного детского Движения «Идем дорогой жизни», благословленного Патриархом Московским и всея Руси Алексием, мы показывали детям седьмых-одиннадцатых классов и обсуждали с ними фильм Ларисы Шепитько «Восхождение» (1976). Фильм этот – о восхождении человека на высоты собственного духа. Сценарий был написан по философской повести Василя Быкова «Сотников».
Фильм стал для наших детей свиданием с совестью, нравственным потрясением. Смотрели «не дыша», а когда зажегся свет – почти все лица были мокрыми от слез. Сама Лариса Ефимовна говорила о своем фильме: «…Я хотела доказать, что мы не конечны, и сделать это путем не мистическим, а вполне естественным». Фильм доказал еще одну очень важную вещь: духовные страдания сильнее физических. «Как велика у людей потребность в духовной жизни! Сколько людей мучаются, что не проживают себя до конца» – это тоже ее слова, оценка реакции зрителей всего мира на показ картины.
Еще один фильм о войне, который, как мне кажется, нужно показывать детям – «Я – русский солдат» (1995). Это тоже фильм «напряженной духовности».
Игорь Жидов,
физик-теоретик ВНИИЭФ, Саров
Победа в наследство
Любимый фильм о войне у меня – «В бой идут одни старики». Молодые, веселые, глупые.… Это «ювелирно простой» фильм, который как будто составлен из рассказов моего отца – Героя Советского Союза, летчика-истребителя, сбившего свой первый немецкий самолет в первый день войны, рано утром над Брестом.
Знаете, когда мы были детьми, мы не воспринимали те фильмы, где наши побеждают легко и блистательно. Мы знали: немцы умные, умелые воины – безжалостные роботы, как теперь говорят, а вовсе не дураки, какими их изображали. Сама манера высмеивать врага была оскорбительна: неужели мой отец с огромным трудом сбивал «придурков»?! Неужели «придурки» убили столько товарищей моего отца, а моих школьных товарищей сделали сиротами?..
У отца не было времени воспитывать меня, и я старался ловить любую возможность для общения с ним. Он использовал такой педагогический прием: «вбрасывал» меня в сложную ситуацию, из которой я должен был выбраться самостоятельно. А он был рядом, для страховки. Вот один пример.
Когда я был маленьким, меня часто брали на службы в Елоховскую церковь; тогда около нее собирались калеки войны. Они не просили милостыню, но им подавали. Ребята, не все трезвые, но все молодые.… У многих нет ног, аж по туловище, и потому они – ниже меня ростом. Мы с отцом идем мимо, о чем-то разговариваем, вдруг отец ссыпает мне в руку мелочь и показывает: «Раздай». Иду к калекам. Как раздать, каждому по копеечке? На нее ничего не купишь… Подбегаю, ссыпаю в одну из фуражек и отбегаю. А самого трясет. Дальше идем с отцом молча... Мгновенно понял – не расплатиться нам с ними. Сейчас добавлю: молиться за них нужно.
Через несколько лет как-то резко калеки из Москвы исчезли. Всякие слухи ходили… Москва без инвалидов войны стала ухоженнее, но воспитывать московских мальчишек стало труднее.
Время от времени слышу: «Как же праздновать победу, когда уйдут последние ветераны?». А Вы примите победу в наследство! Вот я и мои друзья, сыновья тех, кто воевал и победил, ощущаем победу отцов как свою. И это чувство нужно передать детям и внукам. Один телекомментатор, кажется, Алексей Денисов, как-то сказал: «Я долго думал, почему я так люблю наши церкви, и вдруг до меня дошло: их строили наши предки, а значит, мои, а значит, и я». Вот такая аналогия.
Сергей Шмеман,
писатель, журналист, лауреат Пулитцеровской премии, Париж, Франция
Рассказы, неподвластные времени
Несмотря на то, что я вырос в Америке, произведениями о Второй мировой войне, которые произвели на меня, тогда еще молодого человека, глубочайшее впечатление, были черно-белые советские фильмы 50-х и 60-х годов: «Баллада о солдате», «Летят журавли», «Иваново детство». Одна из причин – в том, что мы на Западе очень мало знали о Советской России в годы Сталина и в период войны. Для меня, подростка из русской семьи, это была первая возможность заглянуть в Советскую Россию и увидеть ее без пропаганды.
В этих фильмах не было попытки воспевать войну или использовать эту тему в пропагандистских целях. Это были просто рассказы о подлинной и чудовищной цене войны, которую приходится платить людям. Там не было великих полководцев, грандиозных сражений и блестящих героев – были люди, которые изо всех сил боролись: с врагом, с голодом, разрухой – даже с самой войной... Эти картины показали исключительную силу человеческого духа, испытываемого на прочность трагедией, страданиями и опустошением.
Нас, русских в Америке, глубоко тронули эти истории о страданиях нашего народа, особенно после долгих лет молчания из-за «железного занавеса». Я очень живо помню, когда фильм «Баллада о солдате» пришел в Соединенные Штаты. Мы, мальчишки, все без исключения были влюблены в Жанну Прохоренко, которая играла Шуру. Все мы – и американцы, и русские – плакали в моменты, когда Алеша (Владимир Ивашов) бежит через поле к своей маме и когда раненый солдат Вася, затаив дыхание, ждет, что будет, когда его жена увидит его одноногим... Это были настоящие, неподвластные времени рассказы о войне.
Борис Лукичев,
советник управления президента РФ по внутренней политике, Москва
Нравственность в действии
Безусловно, среди прочих я бы выделил книгу Владимира Богомолова «В августе 44го», переименованную в «Момент истины». Создавая ее, автор опирался, в первую очередь, на документальные материалы, но, что удивительно, сумел при этом воссоздать удивительное состояние напряженности, накала всех чувств – по-настоящему боевое. Я сам когда-то был человеком военным, и хорошо понимаю, как это непросто: превратить сухие факты в живое повествование. Талант писателя может многое!
Книга говорит о самом важном: об отваге, о самопожертвовании: один из героев рискует жизнью, буквально подставляет собственную голову, чтобы выявить подлинное лицо шпионов: он понимает, что если не сделать этого сейчас, пострадают многие тысячи. Когда мои мальчишки были маленькими, я сказал им: прочитайте! Но получилось так, что к тому времени уже вышел фильм, и именно он привел их к произведению Богомолова.
«В августе 44го» – это нравственность в действии: рискуя собственной жизнью, герои выполняют сложнейшую военную задачу, делая все для того, чтобы крови было пролито как можно меньше.
Виктор Миниотас,
диакон Свято-Духова монастыря, Вильнюс, Литва
Трудное искусство
Существует точка зрения, будто детей следует всячески оберегать от всего, что требует напряжения, в том числе и духовного. Мол, вырастут, а там уж всё получится само собой... как-нибудь. Вырастают, и часто видим, что не получилось само собой, и выросший без умного родительского «удобрения» духовного человек, к сожалению, не готов ко встрече со многим в нашей взрослой действительности.
Искусству мы обязаны возможностью поддерживать постоянный духовный «мост» между нами и детьми. И особенно искусству «трудному», ведь именно здесь важнейшую роль приобретают наши с вами объяснения: что это и почему, зачем и для чего здесь всё так написано и показано. Тут не пройти мимо нашего «старого» кино, и особенно правдивых фильмов о войне. Как один из ярких примеров можно назвать ленту Ларисы Шепитько «Восхождение», снятая по рассказу Василя Быкова «Сотников».
На этом трудном фильме детям будет очень легко объяснить важность духовной крепости в следовании заповеди Христовой о любви к ближнему. Именно любовь помогла главному герою, Сотникову, вытерпеть все испытания и принять смерть, и напротив – отсутствие любви определило духовную слабость, казалось бы, более сильного и смелого Рыбака: он стал предателем.
Руслан Пухов,
Директор Центра анализа стратегий и технологий, Москва
Живая связь времен
Я думаю, все дети должны читать произведения Василя Быкова, посвященные войне, такие, как «Пойти и не вернуться»… Чтобы знать не только героику войны, но и весь тот ужас, которые она приносит с собой.
Безусловно, писатели военного времени не могли говорить о христианских мотивах напрямую, но в тех же произведениях Быкова эти мотивы прослеживается совершенно четко… на ум приходят слова Тертуллиана о том, что «душа по природе – христианка». Мне кажется, все талантливые советские писатели, сами прошедшие войну и писавшие о ней, в той или иной степени отражали христианские намерения героев: самопожертвование, готовность идти к победе до самого конца.
Очевидцы войны уходят, да и им не всегда удается передать тот надрыв, который могут воссоздать в своих произведениях по-настоящему хорошие писатели. Книги дают нам надежду, что живая связь времен не прервется.
