Загрузка...
Приблизительное время чтения: 8 мин.
Иван Глазунов, художник, отец четверых детей, Москва
Искусство не передается по наследству
Конечно, будет хорошо, если дети пойдут по моим стопам, но заставлять их быть художниками я не стану. Приятно, что старшая дочь уже серьезно рисует. Но я не считаю, что ребенок должен непременно продолжать дело отцов, когда это касается искусства — это же не передача производства по наследству! Но если будут склонность и искренняя любовь к художественному творчеству, то дети, безусловно, получат мою поддержку.
А вот выбор профессии — все-таки не сугубо личное дело ребенка, а семейное. Этот вопрос, по-моему, должен решаться совместно с родителями. Надо только присмотреться, к чему расположены наши чада. Ведь если у ребенка есть дарование, то нужно обязательно позаботиться и о создании среды, которая поможет ему себя реализовать. Можно мягко склонять его к какому-то выбору, ведь полагаться на абсолютную детскую свободу во всем невозможно. Все дети хорошо рисуют, поют, осваивают инструменты, но не все становятся поэтами, музыкантами и художниками.
Сейчас бытует мнение, что замечательное будущее для ребенка — это бизнес. Но мне было бы грустно, если бы мой ребенок жил ради зарабатывания денег. А если дети свяжут жизнь с Богом и Церковью, я буду искренне рад. Безусловно, хорошо, когда ты ощущаешь свое призвание к чему-то, когда тебя высоко оценивают — но ведь главное, чтобы тебя «признали» там, где ты окажешься после завершения земного пути.
Диана Гурцкая, певица, заслуженная артистка РФ, воспитывает сына, Москва
Добрый человек — всегда успешный
Я думаю, главные достижения человека в жизни — доброта и человечность. Если ребенок вырастет добрым, любящим, отзывчивым, то он в любой профессии сможет добиться очень многого. И Бог такому человеку всегда поможет.
Мне кажется, что учитель, врач или священник не может быть недобрым человеком. Если мой ребенок станет хорошим учителем, который сможет передать свои знания детям и научить их бережному отношению друг к другу, — это лучше, чем если бы он стал «успешным» бизнесменом. А быть священнослужителем — это Божий дар! Сын-священник — это такая благодать, о которой любой родитель может только мечтать.
Моему сыну 29 июня исполнится три годика. Сейчас он безумно любит машины и без них своей жизни не представляет. Но когда он будет заканчивать школу и выбирать специальность, скорее всего, интересы его будут другими.
Я думаю, нельзя принуждать ребенка выбирать какую-то профессию, навязывать ему свою несбывшуюся мечту. Можно лишь подсказать или, скорее, подготовить его, подвести к тому возрасту, когда он сам будет готов сделать правильный выбор. Уже сейчас я делаю шаги в этом направлении: постоянно говорю с ним о доброте, о том, как с любовью относиться к окружающему миру и людям. Кому-то это покажется смешным: да что такой маленький ребенок поймет? Но он очень даже понимает, и хотя говорит еще не очень хорошо, слово это знает — «доблота».
Константин Лихолат, частный предприниматель, воспитывает дочь, Санкт-Петербург
На своей земле
Прежде всего, я хочу, чтобы мой ребенок вырос достойным гражданином. Чтобы моя доченька искренне любила свою родину, уважала ее великую, неоднозначную, временами даже страшную историю. Чтобы любила родную землю такой, какая она есть, и старалась сделать ее лучше.
Я никак не могу согласиться с теми, кто видит будущее своих детей за границей. Может быть, меня воспитывали так: не ругать свою страну, а стараться здесь что-то построить. И к тому же, определенный вес в обществе, интересная и прибыльная работа у меня и у людей моего окружения появились именно здесь, в России.
Мне кажется, точка зрения «жить где угодно, только не в этой стране» — поверхностная. Конечно, легче приехать в сверкающий офис, обставленный по последнему слову техники, внести туда новый стол и начать работать. Но как придет, так и уйдет... А попробуйте въехать в кирпичные стены, с которых штукатурка сыплется! Отремонтируйте, подстройте это все под себя — и будете дорожить этим больше, чем «хлебным» местом в благополучной Европе.
Николай Бурый, системный администратор, отец двоих детей, Березино, Беларусь
Будущее без компромиссов
Никогда специально не представлял себе, кем именно будут мои сын и дочь. Главное, по-моему, чтобы дети жили жизнью, посвященной Богу, чтобы не осуетились.
А профессия — это уже вторично. Особенно если работаешь не там, где хочется, а там, где придется: ты просто зарабатываешь этим на жизнь.
Вообще для меня работа и духовная жизнь — это разные сферы, не обязательно пересекающиеся. Они пересекаются, когда встает вопрос: пожертвовать своими принципами ради работы или нет? Надеюсь, что мои дети будут достаточно утверждены в вере, и им не придется идти на сделки с совестью, но хватит сил выбрать не хлеб и мучение от поступков-компромиссов, а хлеб и радость от исполнения Божьей воли. А приспосабливаться не нужно. Как поется в песне Андрея Макаревича, «не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас».
Анна Орлова, главный редактор журнала «Мамонтенок», пресс-секретарь Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка, мать двоих детей, Москва
Сыт-обут-одет? Мало!
Вопрос, какую профессию выберут мои дети, не является для меня насущным. Они еще маленькие, но уже сейчас я рассказываю им о том, какие занятия существуют, в чем их прелесть. И я буду рада любому их выбору, если он позволит раскрыться их личности, стать свободными и уверенными в себе и своих силах людьми.
В нашей семье нет преемственности профессии. На мой взгляд, самое главное — это не навязывать ребенку свое видение его будущего и не ограничивать его свободу выбора. Ведь для того, чтобы человек был по-настоящему счастлив в работе, он должен свою работу любить. Для этого она должна быть творческой. Ведь человек, как и Господь, по сути своей творец! А творчески можно подойти почти к любой профессии.
Но раскрыться в профессии может только тот человек, который с детства ощущает, что в нем нуждаются, искренне интересуются его жизнью — только тогда он способен быть открытым к этому миру, не воспринимать его враждебно.
Дети, жизнью которых родители мало интересуются, считая, что ребенок сыт-обут-одет, а остальное сделают сад-школа-телевизор, пронесут через всю свою жизнь целый набор комплексов и обид. Они никогда по-настоящему не смогут реализовать свои способности. Это, по большому счету, то же социальное сиротство.
А если ребенок с детства знает, что такое уважение и взаимопонимание, если он умеет сопереживать и сострадать, то уже неважно, какой «дом» будет построен на этом крепком «фундаменте».
Галина Вайгер, член союза писателей России, специалист по связям с общественностью театра «Камерная сцена», мать троих сыновей, Москва
Хочу видеть их верными
Я почти уверена, что мои сыновья будут связаны с искусством. Все-таки воспитание и генетика берут свое! Папа — музыкант и режиссер, мама — писатель и театральный деятель. Старший уже учится на звукорежиссера, у него была своя музыкальная группа; средний заканчивает актерско-режиссерский колледж, младший тоже наверняка пойдет по творческому пути.
Было время, когда младший сын, Марк, говорил, что хочет стать священником, монахом. Мы с ним по несколько месяцев жили в монастыре в Сербии — там он алтарничал, сослужил митрополиту Амфилохию, человеку очень высокого духовного уровня. Я надеюсь, что это не пройдет для сына бесследно.
Чего бы я никогда не пожелала своим детям, так это идти в бизнес. Я думаю, что он делает людей жесткими, расчетливыми — у них работает только разум, а вот с чувствами проблема... Есть, конечно, исключения, но в целом это акулий закон жизни.
Но мое самое главное пожелание относится даже не к профессии, а к внутреннему состоянию детей. Я хочу видеть сыновей верными людьми. Верными семье, верными своему выбору, верными своей вере. Мне очень важно, чтобы дети пришли к Православию.
В конце концов, не принципиально, кем они будут — важно, какими они будут!
протоиерей Максим Первозванский, отец девятерых детей, Москва
Увлеченность жизнью и достойная цель
Мои дети могут выбрать любую профессию. Главное, чтобы они находились в гармонии с собой и с Богом. Например, одна из моих старших дочерей — историк, другая — физик. Совершенно противоположные сферы! И я поддерживаю их обеих.
Я не предпринимаю каких-то специальных усилий, чтобы дети пошли по моим стопам. Моя задача — научить ребенка пользоваться информацией, прислушиваться к Богу и к себе; и еще — помочь ему понять, к чему он больше склонен.
Очень важно, чтобы родители были чем-то увлечены: историей Второй мировой войны, фотографией или просто строительством дачи — да чем угодно... И тогда эта увлеченность (не обязательно точно тем же самым) передается детям. А уж дальше их Господь направит.
Если говорить о служении священника, то такой выбор должен делаться не в 16 лет. Я не сторонник того, чтобы ребенок сразу поступал в семинарию: можно и в армии послужить, и хорошее светское образование получить — это действительно помогает понимать других людей и, что называется, разбираться в повестке дня.
Вообще традиционно выделяют четыре профессии, которые приносят человеку максимальное удовлетворение: это священник, врач, учитель и военный. Они связаны со служением и приносят зримую пользу: человек чувствует, что не зря живет. Карьера, заработок — это тоже важно. Но если вы ставите перед собой достойную цель — Господь выстроит все вокруг нее.
Опрос подготовили: Валерия Посашко, Юлия Шабанова, Ольга Карпуненкова, Ольга Кирильченко
26-27 апреля 2010 года среди посетителей сайта Superjob.ru (экономически активное население России, имеющее детей до 16 лет) был проведен опрос на тему: «В какой профессиональной сфере Вы хотели бы видеть в будущем Вашего ребенка?» (если у Вас два и более детей до 16 лет, то — старшего). Вопрос закрытый — респондентам предлагалось 19 вариантов ответа.
Из 4 учителей, прокомментировавших свои ответы, ни один не пожелал своему ребенку работать в сфере педагогики.
3D-графика Алексея Кузьмичева
