2 сентября Церковь чтит память ветхозаветного пророка Самуила. Что представляло собой пророческое служение до пришествия Христа, в целом понятно. Пророки обличали грехи народа, предвозвещали приход Мессии и призывали к нему готовиться. Но упоминания о пророках мы встречаем и в Новом Завете — в Деяниях и посланиях апостолов, написанных уже после пришествия Христа, Его смерти и воскресения. Кем же были эти люди и о чем пророчествовали?
редактор направления «Вера»
В Ветхом Завете пророк был прежде всего провозвестником воли Божией, блюстителем правды, обличителем пороков, грехов и беззаконий. Пророки возвещали грядущего Мессию, призывали народ к покаянию, напоминали о Божьих обетованиях. Их пророчества нередко становились частью Священного Писания. Эта миссия завершилась с Иоанном Крестителем, о чем ясно сказал Христос: Закон и пророки до Иоанна (Лк 16:16). Иоанн стал последним и величайшим пророком ветхозаветного типа, стоявшим на пороге Нового Завета, предтечей Спасителя, готовившим людей к встрече с Ним.
И вот Христос пришел, пострадал, умер и воскрес. Пророчества исполнились. И тем не менее в описаниях жизни раннехристианских общин — как в новозаветных книгах, так и в других письменных источниках того времени — мы также встречаем пророков, которые занимают важное место в структуре Древней Церкви. В Новом Завете служение пророков сохраняет типологическую схожесть с ветхозаветным, однако наполняется иным содержанием и принимает другие формы. С пришествием Христа и сошествием Святого Духа в день Пятидесятницы пророческое служение раскрывается в новом измерении, получает новый смысл.
Да, самое главное, что отличало ветхозаветных пророков, сохранилось и в апостольских общинах: как и в Ветхом Завете, в раннехристианской Церкви пророк — это человек, который говорит не от себя, а от Бога, в силу того особого дара, харизмы, которую он получает свыше. Однако теперь центр его благовестия не предсказание грядущего Мессии, а свидетельство об уже пришедшем, распятом, воскресшем и вновь грядущем Христе.
Пророчество стало неотъемлемой частью жизни Древней Церкви, результатом действия в ней Духа Святого. Не случайно апостол Петр в своей проповеди в день Пятидесятницы приводит цитату из Книги пророка Иоиля и через нее объясняет, что же произошло с ним и другими апостолами в Сионской горнице: И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут. И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни излию от Духа Моего, и будут пророчествовать (Деян 2:17–18). Иначе говоря, пророческий дар перестал быть уделом немногих избранных; он мог быть дан любому члену общины, мужчине или женщине, независимо от занимаемого ими положения, которых Дух Святой вдохновлял на слово назидания, утешения или обличения. Святитель Иоанн Златоуст писал по этому поводу, что в апостольское время пророков было больше, чем в Ветхом Завете, поскольку благодать обильно изливалась на каждую общину.
И действительно, и в книге Деяния святых апостолов, и в посланиях апостолов мы встречаем упоминания о целом ряде новозаветных пророков. Пророк Агав предсказал голод при императоре Клавдии и узы апостола Павла. В Антиохийской Церкви служили пророки и учителя — Симеон, называемый Нигер, Варнава, Луций Киринеянин и другие. Пророками называются и командированные в Антиохию Иуда, прозываемый Варсавою, и Сила. А у Филиппа, одного из семи диаконов, было четыре дочери — и все пророчицы. Особое место занимает Иоанн Богослов, автор Апокалипсиса, чей пророческий дар объединил видение будущего с духовным наставлением всей Церкви.
Все эти пророки, находясь в Духе, несли людям благую весть о спасении через Христа.
Как писал на этот счет святитель Феофан Затворник, «пророчествовать значит по движению Духа Божия вести речь к верующим в назидание им на понятном им языке. Предметом ее могли быть и догмат, и нравоучение, и утешение, и молитвенное славословие, и собственно пророчество».
Так что служение пророков в Древней Церкви было разнообразным. Они укрепляли веру и поддерживали общины в гонениях, направляли миссионеров и предупреждали, куда не нужно идти, разъясняли Писание в свете евангельского Откровения, предупреждали об опасностях, защищали веру от искажений. Через них Церковь получала утешение, ободрение и ясность в трудных ситуациях. Пророки даже могли совершать Евхаристию, как сказано о том в раннехристианском памятнике «Дидахе», или «Учение Господа через двенадцать апостолов язычникам».
Важно также, что всё, сказанное пророками подлежало суждению общины, сверялось с апостольским учением и не могло противоречить евангельскому Откровению. Это было необходимо, чтобы оградить христианские общины от проникновения возможных лжеучений, о чем неоднократно предупреждает в своих посланиях апостол Павел. В уже упоминавшемся выше «Дидахе» прописаны критерии, по которым следовало отличать истинного пророка от ложного. Так, настоящий пророк должен проводить жизнь в соответствии с тем, чему учит других, не быть сребролюбивым, заботиться о бедных, не выставлять напоказ свое благочестие. Но опять же, как и в ветхо- и новозаветных книгах, главным отличием пророка служит его нахождение «в Духе», когда он говорит не от себя, но от Бога. Упоминаемый ранее святитель Иоанн Златоуст именно в этом усматривал разницу между пророками и учителями. «Пророчествующий говорит всё от Духа, а учащий говорит иногда и от собственного разума», — писал он.
Постепенно, по мере становления и укрепления Церкви, пророческое служение становилось редкостью. Оно не исчезло, но претерпело изменения. Пророческий голос все больше стал звучать через святых старцев, соборные решения, богословские сочинения и другие богодухновенные тексты. Церковь как Тело Христово стала главным проводником Божьей воли, и пророческий дар сохранился в ней как один из ее внутренних живых источников. Пророки Нового Завета — это не просто предсказатели будущего. Это свидетели Христа, благовестители, исполненные Духа Святого. Их миссия состояла в том, чтобы духовно укрепить раннехристианскую общину, помочь ей, по слову апостола Павла, прийти в меру полного возраста Христова. Но и сегодня, несмотря на то, что у нас нет пророков как особого церковного чина или служения, пророчество как явление не исчезло — оно продолжается, изменяя формы, но сохраняя свое предназначение: быть ясным и живым голосом Бога в жизни Его народа.
