Леонид Цыпин
Вселенная, космос, жизнь — три дня творения
К.: «Пролог», 2008. — 640 с.
Есть в православном богословии области, вторжение в которые требует изрядной смелости. К примеру, вопрос о том, соотносится ли библейское учение о сотворении мира с данными современной науки. Богослов, размышляющий на эту тему, неизбежно подвергается нападкам с двух сторон. Атеистически настроенные ученые-естественники обвинят его в обскурантизме и посягательстве на свою «вотчину», а собратья-православные заведут разговоры о ереси, о недопустимости даже думать о таких сомнительных вещах — это, дескать, подрывает основы христианского вероучения.
Тем не менее, в православном богословии есть направление, называющееся естественнонаучной апологетикой, разрабатывалось оно еще с XIX века. Главной темой его стало изучение того, как соотносятся между собой наука и религия. «Христианство по своему доктринальному содержанию и моральному влиянию исповедуется в Православии божественным, или чудесным, для космического строя, а потому для него принципиально требуется рациональное оправдание, — тем более что обыкновенный разум слишком склонен и способен превращать эту чудесность в прямую невероятность и часто обнаруживает систематический скептицизм. Этим и создается практическая нужда защиты христианства..,» — писал профессор Санкт-Петербургской духовной академии Николай Никанорович Глубоковский (1863–1937).
Книга протоиерея Леонида Цыпина «Вселенная, космос, жизнь — три дня творения» представляет собой интересный опыт современной естественнонаучной апологетики. Ее автор — физик по образованию (выпускник физического факультета Киевского государственного университета) и кандидат богословия — пытается богословски осмыслить первую главу Книги Бытия о сотворении мира и ответить на те вопросы и недоумения, которые вызывает библейский рассказ у современного образованного человека. Его монография построена так: в первой части он исследует библейский текст (основываясь на древнееврейском оригинале Книги Бытия): что именно там сказано, где там содержание, а где формы его выражения. Во второй части обсуждается создание жизни, эволюция и креационизм, соотнесенность того и другого с христианским вероучением — то есть тот круг вопросов, что в наше время вызывает наиболее жаркие споры. В третьей части речь идет о том, как возникла Вселенная, как богословски можно осмыслить те или иные научные гипотезы из области космологии. Завершают книгу справочные материалы по библеистике, геологии, астрономии, отсылки к которым делаются в основном тексте.
Разумеется, богословские размышления такого рода таят в себе немалый риск. Противники естественнонаучной апологетики видят в ней реальную опасность — привязку христианских представлений о мире к данным современной науки. А поскольку данные науки постоянно обновляются, то, согласно этой логике, ревизии должны подвергаться и истины веры. Иначе говоря, наука используется как подпорка для религии — но, во-первых, религия не нуждается в таких подпорках, а во-вторых, подпорки не слишком-то и надежные.
Однако подобное обвинение, на мой взгляд, несправедливо по отношении к книге отца Леонида. Он вовсе не пытается доказать истинность христианской веры данными естественных наук. Подход у него иной: попытка осмыслить научные данные в категориях христианского представления о мире. К примеру, существует известная теория Большого взрыва. Можно интерпретировать ее так: «Вот видите, наука доказала, что мир сотворен Богом из ничего» — и это будет неправильно. Создатель не нуждается в том, чтобы наука Его доказала. Но можно сказать: «Вот есть теория Большого взрыва. Можно ли увидеть в ней какое-то отражение христианского знания о сотворении мира из ничего? Если нет, мы ничего не теряем, а если да — это может обогатить наши представления о премудрости Творца и красоте сотворенного Им мира».
Есть в книге и полемическая тема: отец Леонид не соглашается с теми современными богословами, которые настаивают на буквальном прочтении Книги Бытия. Причем возмущает его не столько само по себе наличие подобной точки зрения (ее приверженцы вполне имеют на нее право), сколько их убежденность в том, что любой иной подход заведомо еретичен, что всякий, кто посмеет усомниться в буквальном толковании, — злонамеренный враг Церкви. Такой вот идеологический диктат, запрещающий думать, спорить, искать, отец Леонид считает недопустимым. И уж тем более недопустимыми считает он те методы полемики, которыми не брезгуют некоторые наши креационисты.
Не берусь утверждать, что в своих построениях отец Леонид целиком прав — для этого мне не хватает ни богословского, ни естественнонаучного образования. Но уверен, что его книгу нужно внимательно читать — и богословам, и ученым-естественникам, и всем тем, кого интересуют подобные темы. Подход автора — спокойный, вдумчивый, лишенный какой-либо предвзятости и экзальтации — мне кажется единственно возможным при обсуждении столь пререкаемых вопросов.
