Когда мы появляемся на свет и начинаем познавать окружающий нас мир, каждый день для нас полон открытий и чудес. Но мы растем, взрослеем, и наступает неизбежное разочарование. Мир оказывается плоским и будничным, когда из него уходят чудеса. Как не допустить, чтобы разбитая детская вера в доброго Деда Мороза обернулась недоверием к чуду вообще? Какими таинственными путями приходит человек от чуда к вере, и как не потерять эту тропинку?
Когда молодые педагоги, вчерашние студенты приходят в школу и видят настоящего, живого ребенка, они порой впадают в ступор. Оказывается, масса традиционных детских качеств сохранилась только в старых педагогических методичках. Детская радостная вера в чудеса, живость воображения и доверчивая любовь к сказкам пылятся там, по соседству с уважением к учителю и дисциплиной на уроках. Сегодня, если попросишь детей сочинить сказку, чаще всего услышишь, как приехала фея на мерседесе и подарила мальчику Пете сто миллионов, или про то, как девочка Надя нашла волшебную палочку и наколдовала себе и подружке новую Барби и пятерку по русскому языку. В лучшем случае, тебе наскоро перелицуют последнюю серию какого-нибудь мультсериала. Молодые учителя с удивлением обнаруживают, что детей нужно учить восприятию чудесного, долго и терпеливо развязывать им языки и воображение и щедро поощрять ростки их собственной фантазии. Если же этого не делать и положиться лишь на веру детей в чудо, мы получим довольно печальные и вполне предсказуемые результаты.
Почему-то считается, что детство и чудо неразрывно связаны. На самом деле любой воспитатель отлично знает: трудно найти большего скептика, чем ребенок. Его мир достаточно жестко определен, он еще только выстраивает его границы и оттого держится за них крепко-прекрепко. А чудо разрушает известное, изученное пространство, взрывает его изнутри, и поэтому мгновенно вызывает у ребенка кучу вопросов: а как это сделано? а зачем? а почему дядя фокусник достал из шляпы зайку и цветные ленты? а я так смогу?
Психологи недаром говорят: ребенку необходимо твердо знать, что его мир устроен надежно и правильно. И чудеса, если они происходят, встраиваются им в известную систему, иначе мир начинает шататься, становится хрупким, непрочным. “Настоящие” чудеса отлично умещаются в сказках, в мультиках, где-то в прошлом – не случайно большинство сказок начинаются словами “Когда-то давным-давно…”. А в обычной жизни чудо небольшое, будничное, повседневное. Это естественно – ведь чем быстрее его удастся поместить в существующую концепцию мира, тем скорее исчезнет дискомфорт, неуверенность, стресс, который у нормального человека сопровождает любое потрясение.
Интересные примеры понимания чуда детьми приведены в книге В. И. Волкова “Воплощение техники”. На вопрос “Что в наши дни можно считать чудом?” ответы были самые разные: сквозь бетонную дорожку проросла роза; земля круглая и вертится; поставили на стол коробочку, через некоторое время из нее выскочил клоун и захихикал; увидел во сне 13-й билет и вытянул его на экзамене; сколько ни ездил в трамвае без билета, ни разу не поймали; кто-то из родственников выздоровел; проявление фотографии; компьютер; первый полет на самолете; спутник, похожий на звездочку… То, что для одних – будничная реальность, для других – волшебство. В той же книге Волкова говорится: “Ученики, преувеличивающие значение своего разума, не могли смириться с существованием чуда. Разум им не “разрешал””. И та же “кичливость разума” не позволяла им решать задачи, условия которых включали в себя нечто, выходящее за пределы их опыта. Парадокс в том, что именно наиболее рациональный человек чаще всего оказывается самым беспомощным в экстремальных ситуациях, когда требуется мгновенная реакция. Его мозг не в состоянии так быстро перенастроиться на решение новых, нетривиальных задач. И если пять типичных офис-менеджеров увидят говорящую лошадь, один из них с ней поздоровается, один окажется в психиатрической клинике, а трое пройдут мимо и не заметят.
Вопрос о чуде и сказке поднимается в педагогике постоянно. В середине XIX века наиболее продвинутые родители стремились не забивать детям голову “всякой ерундой”, подбирая им более полезное чтение. Впрочем, совсем отрицать чудо в стране, где Закон Божий преподавали во всех школах, было сложно. Зато в 30-е годы ХХ века педагогика сурово расправлялась со старорежимным вздором, которым забивали головы будущих строителей коммунизма. Чуковский и Маршак вели самую настоящую войну за детскую литературу, за право детей читать сказки, за право сказки быть изданной, за “Муху-Цокотуху” и “Рассеянного с улицы Бассейной” – за право детей на чудеса.
И только в конце ХХ века некоторые педагоги-новаторы пришли к выводу, что чудо и сказка являются необходимым условием воспитания по-настоящему гармоничной личности, что достойную жизненную цель человек чаще всего ставит, если в детстве сталкивается с чудом. Именно память о чуде, о чем-то необъяснимом по меркам этого мира заставляет искать новые пути решения старых неразрешимых задач. А значит, чтобы воспитать людей неординарных, целеустремленных, желающих изменить мир к лучшему, необходимо учить детей видеть чудеса, быть готовыми к встрече с ними, распознавать их и удивляться им. И ключевое слово здесь – учить.
Школа чудес
Бог посылает чудо чудакам (пословица).
Встреча с чудом – вовсе не такое уж блаженство, как может показаться. Это в юности многие мечтают столкнуться с чем-нибудь необъяснимым. Но чем старше люди становятся, тем отчего-то неохотнее представляют себе такую перспективу. Потрясение, новый взгляд на старую жизнь и, как следствие, перерождение человека – вот чего чаще всего ожидают от встречи с чудом. Однако далеко не со всеми происходит то же, что с Савлом на пути в Дамаск. Да и Савлу превращение в апостола Павла далось нелегко. В литературе, как специальной, так и художественной, описана масса случаев, когда человек, не готовый к встрече с чудом, получал от нее лишь тяжелейший нервный срыв, стресс, с которым никак не мог справиться. Поэтому чрезмерно восторженное отношение к чуду и настойчивые его поиски так же малополезны, как и полное неприятие чудесного. Разные люди по-разному ведут себя, столкнувшись с тем, чего не в силах объяснить.
И тем не менее, чудеса дают тот самый новый опыт, который необходим, чтобы вырваться за границы, превращающие мир в замкнутую и конечную систему, где все давно известно и ничего нового не произойдет никогда. Чудо – это прореха, дырочка в ткани, сквозь которую сквозит и бьется иная реальность и иная воля. Крестивший меня священник, отец Евгений, говорил, что чудо не заменяет веру, но помогает в вере. И потому учиться восприятию чуда нужно так же, как и учиться читать, ходить или плавать. И родители, и учителя постепенно приходят к выводу, что вкус к чудесам надо воспитывать в детях, как вкус к хорошей музыке, к настоящей литературе, иначе чудо для них так навсегда и останется “волшебником в голубом вертолете”, который “бесплатно покажет кино”…
Два главных чуда озаряют каждый год нашей жизни. Это Рождество и Пасха.
Чудо Воскресения Христова – огромно и несказанно, не каждый зрелый человек в состоянии его вместить. Нам гораздо ближе и понятнее чудо Рождественской ночи. Что же до Нового года, то этот праздник, несмотря на всю свою радость и обаяние, остается скорее календарным: закончился один год, начинается другой. Все ожидания и чаяния связаны лишь с тем, что новый, может быть, окажется лучше старого, и как обещание какой-то новой радости появляется из-под елки Дед Мороз с мешком подарков. В отличие от святителя Николая, прообраза Санта-Клауса, он абстрактно добр, никакой “прикладной педагогикой” не занимается, а просто раздает всем подряд конфеты и мандарины, и даже волшебный жезл, которым можно заморозить всю землю, у него какой-то леденцовый.
Когда уходит вера в подарки Санта-Клауса, который оставляет коробочки под елкой и монетки на подоконнике, остается вера в святителя Николая Мирликийского, скорого помощника страждущих, совершившего по их молитвам немало чудес… И остается чудо Рождества, великое наполнение праздника, новое обетование, обновление всего мира, потому что к нам – к тебе и ко мне – пришел Бог. Когда же уходит вера в Деда Мороза, не остается ничего, кроме всенародного ликования по поводу смены номера года. Ну хорошо, мы до этого дожили, и впереди у нас еще, быть может, несколько десятков таких радостных констатаций – и все, больше ничего уже не будет. А Рождество – не меркнет и не померкнет никогда.
В Рождество все немного волхвы...
Я очень люблю Новый год и Рождество, потому что они похожи на день рождения (Коля, 5 лет).
Светлый праздник Рождества недаром любим всеми. Он и вправду стоит чуть особняком среди остальных церковных праздников. Самый теплый и домашний, он одновременно весь пронизан чудесами и обетованиями. Небо сходит на землю, Сын Человеческий рождается, и, значит, все будет хорошо.
Конечно, всякий приходит к вере по-разному, но часто все начинается со встречи с чудом. И Рождество – самое благодатное время для этой встречи. Оно окутано традициями, обрядами, обычаями – тут и украшение елочки, и история с дарами волхвов, с ослом и волом перед яслями, и рождественская золотая звезда, и подарки.
Недавно моя подруга читала сыну евангельские истории. “Вадик, – спрашиваю, – а что тебе больше всего понравилось? Что было всего чудесней?”. Вадя подумал и изрек: “Волхвы, конечно. Они же пришли с подарками”. Дети – народ не жадный и не корыстный. Просто чудо – это есть чудо. И в детстве оно приходит с шумом и музыкой, его приводит звезда, оно сверкает золотом, благоухает заморскими ароматами, чудо задрапировано в струящиеся ткани, иначе какое же это чудо? Чудо должно приходить издалека и потом неизвестно куда исчезать, но обязательно оставлять подарки. И только позже приходит понимание, что в волхвах ничего чудесного нет – они всего лишь пришли поклониться Чуду. А настоящее Чудо – оно простое: родился Младенец, в хлеву холодно, осел и вол дышат, чтобы согреть Мать и Ребенка, Иосиф помогает Жене, золотится солома… Но нужно уметь видеть, чтобы распознать истинное значение этих простых и, в сущности, обыденных вещей, не отвлекаясь на яркие краски и пышную свиту трех восточных царей.
Чтобы все это понять, нужно слегка повзрослеть, сердцу нужно набраться опыта. Поэтому каждое Рождество приходят волхвы и приносят подарки, и ангел приводит пастухов, и елка стоит разукрашенная, сверкая разноцветными огнями, – все как в сказке. А под елкой спрятались Дед Мороз и Снегурочка, и за окном фейерверки, мишура – зимнее волшебное время. И дети учатся видеть чудеса. Сперва яркие, броские. Потом замечают пастухов, которых привел ангел, и рядом со сказочными “золотом, ладаном и смирной” появляются – сыр, хлеб, молоко. Так постепенно в сказку входит правда жизни. Дед Мороз возвращается под елку, но чудо – остается. И однажды ребенок понимает, какое же оно – настоящее чудо Рождества. Так из чуда рождается вера, а значит, начинается настоящее время чудес.
Мир без чудес не устоит
Раньше чудеса были волшебные, а сейчас попрятались (Марк, 6 лет).
Когда у человека открываются глаза, он внезапно понимает, что чудес в мире несметное количество. Любой, если постарается, может вспомнить странные совпадения в своей жизни, такие моменты, когда, казалось, беда неминуема, – и все же в самый последний миг помощь приходила с самой неожиданной стороны.
Иной раз жизнь сама учит открывать глаза и принимать чудо как данность, и тогда мир раскрывается с новой, неожиданной стороны. В Киеве священник, отец Александр, содержит приют для бездомных детей. Уже несколько лет он живет исключительно чудом. Батюшка рассказывал, что не раз в самые тяжелые времена, когда просто нечем было кормить детей, неожиданно приходили люди, приносили деньги, жертвовали еду, одежду. Такие простые чудеса… А послушайте рассказы путешественников, или пожарных, или медиков – всех, кто постоянно оказывается в экстремальных ситуациях! Вот кто знает толк в чудесах.
Но, как писал отец Павел Флоренский, “Чудо не в факте... чудо – в отношении к факту”. Человек, который приучает себя к особой душевной зоркости, видит чудо в самых обыденных, казалось бы, совсем не чудесных вещах. Недаром святые воспринимают действительность как непрерывный поток чудес, удивляясь, радуясь и уча других удивляться и радоваться тому, что ты живешь в этом столь премудро устроенном мире. И благодарить Творца за этот чудесный дар.
Марина БОГДАНОВА, мать двоих детей, филолог, (преподаватель русского языка и литературы). Родилась и выросла в Санкт-Петербурге, недавно переехала в Москву. Прихожанка храма во имя св. Бориса и Глеба в Зюзино.
