Недавно пришел журнал с рассказом мужа, как мы в 80-е годы крестили детей. Занятно видеть знакомые слова напечатанными – это знает каждый, кто открывал страницы со своим текстом. На этот раз рассказ снабдили иллюстрацией.
Я сначала не поняла, что это «картинка к тексту» (дети это называют «тупить»), но потом до меня дошло: да это же как бы мы нарисованы! Эта толстомясая тетка в нелепой бочковатой «юпке» и торчащем во все стороны (конечно, белом!) платочке, – как бы я; уродливо одетые кривоногие дети – как бы мои, а пузатый лысоватый тип с бородой веником – мой муж.
Борода – вот единственное сходство, хихикнул внутренний голос. А художник старался, изображал правду жизни, которая по канонам социалистического реализма должна не совпадать с действительностью, а отражать тенденции господствующей идеологии. А господствующая идеология гласит: мать троих детей - затрюханная квашня. Точка.
Конечно, моя женская сущность вопиет, что дети мои были воспитаны, всегда нарядны, опрятны и не принимали раскоряченных поз. А сама я тогда была похожа на худющую ориентальную кошку, а голову и ныне покрываю лишь в храме (слабый мозг не выносит давления). И что главным внешним атрибутом теловычитания мужа тогда были очки.
У меня седая голова, и я всегда смеялась над глупыми строчками: «Я не такая, я иная…», но тут уж, простите, разговор о другом. Совсем о другом.
Дело в том, что к тому времени, когда у меня появились свои дети, несколько моих однокурсниц уже завели детей. Это были красивые, талантливые и харизматичные барышни. У них были еще более харизматичные, талантливые и красивые мужья, тоже нашего круга. Семьи жили дружно, между академками и кормежками сдавали экзамены, защищались, делали и выигрывали конкурсы, не жировали, но в доме всегда было интересно – вместе придумывали, в том числе праздники, вместе проектировали – в том числе жизнь, хлебосольно - гости не переводились. И не надо сомневаться - я была в числе этих постоянных гостей.
Поэтому, когда мое семейство увеличилось, я могла, глядя на них, «не впадать», а просто брать пример. Жили, конечно, бедно, но кто жил богато? Все искупали молодость и красота. Как-то в Крыму в полосе прибоя ныряли и играли девятеро детей трех семей, а мой муж плавал и потерял очки, без которых никуда. И тогда мать троих из этих малышей просто встала и негромко спросила окрестлежащий люд: Есть у кого-нибудь маска?
Она приехала с мальчиками на выходные, очень усталая после трудной рабочей недели, и выглядела как всегда, то есть, хороша была необычайно. Сразу вскочили мужчины - человек восемь – и бросились в воду искать эти очки.
А вчера зашла ко мне другая знакомая – и с порога говорит: Какой нынче ветер! Да, подумала я, – брр! Февраль! А у нее в глазах восторг, и я поняла, что она поедет сейчас кататься на кайте по снежным полям, потому что до отпуска далеко, и море не близко. Выглядит она лет на двадцать семь, и не скажешь, что разведена, трое детей, из них двое – студенты, один – инвалид, но на кайте катается вместе с ней.
Почему мы живем в плену у глупых стереотипов? Почему сами тиражируем их? Почему позволяем себе и другим повторять бессмысленные зады?
Почему, если папа, то непременно лысый и с пузом? Нету давно таких пап! Только «папики»! Которым под пятьдесят, седина в бороду, бес в ребро. Да, и они порой вступают в брак (как правило, не первый, оставив прошлую семью), и в новой семье заводят ребеночка. Но таких ли большинство? И с них ли снимать образцы?
Вот ребенок смотрит на картинку в книжке, подпись: папа. Кого он видит? Каким помыслит себя будущего взрослого в качестве отца? Он думает: мешковатый тип с лысиной – это я?
Как на деле выглядит отец семейства с малыми детьми? Ведь его куда легче встретить, чем мать: он больше бывает на людях. Только, пока он не с семьей, его не распознать. Разве что, в детском саду, где он забирает сразу двоих, или на склоне, где он помогает пристегнуть лыжи средненькой… Даже у совсем не светской меня есть в знакомых несколько преуспевающих тридцатилетних православных отцов четверых и более детей. И выглядят они отлично. Ну нет у них этаких особых «православных многодетных» примет! Даже бороды веником!
Если мы хотим себя, простите за выражение, правильно позиционировать, то и подавать сигналы надо соответственно. Каждую строчку того, что я не желаю повторять о «многодетной семье», меняем на правильную и получаем:
мать уверена, выглядит классно
дети милые, опрятные, умные
отец внимательный, подтянутый, добрый
дома мир, веселье, достаток.
Что, разве нет?
Какая семья выживет, если в ней этого нет? Хотя бы части?
Как я хотела бы всегда быть уверенной, не паниковать, быть опорой детям и мужу! И не быть такой мелкой и смешной… И дома был бы мир. Говорите, дело в достатке? Но достаток – это когда довольно того, что есть, раз жизнь велит умерить аппетиты. (Иное дело – болезнь или беда, но кто от них избавлен?)
Много ли нужно детям? Мой отец, невзирая на мамины протесты, научил нас с братом строить домики и тоннели из стола, стульев, чертежной доски и покрывал. У моих детей был специальный домик, но им тоже больше нравилось городить что-то свое из подручных средств. И рисовать на стенах, оклеенных белой бумагой. И читать по ролям. И слушать интересные взрослые разговоры.
Сколько детей должно быть в семье? Я глубоко убеждена, что это дело внутрисемейное, где никто не смеет диктовать. Но помню, что нехорошо человеку быть одному. Как помню, что мне говорили родившие первенцев девятнадцатилетние соседки по палате, узнав, что моя единственная дочь – второй ребенок.
- Зачем плодить нищету? – удивлялись эти здоровые, не достигшие двадцати лет шоферские жены. Я им была неприятна: во-первых, слишком старая (уже двадцать восемь), во-вторых, бедная (архитектор получал на руки меньше ста рублей, а шофер - за 250).
Увы, они не были одиноки. Не хочу вспоминать неприятное, но, думаю, каждый, у кого есть дети, сталкивался с немотивированными «наездами» на сам факт наличия детей, не говоря уж о нескольких.
К сожалению, слова «многодетные» и «православные» по сию пору хранят советское послевкусье пренебрежения и подозрений: это они, поди, на наши денежки жируют; это они чего свои свечки ставят?
Зато взамен неблагозвучных и позорных на слух «гомосеков» и «бездетных» явились романтично звучащие «чайлдфри» и «геи».
Может, в пику известному думскому клоуну ввести в оборот аглицкое «childblessed»? Так оно в русской транскрипции выглядит неказисто…
Китайский философ Кун говорил: чтобы выправить жизнь, нужно прежде выправить слова. Чтобы выправит слова, нужно выправить смыслы.
На деле мы видим, как слова меняют смысловой оттенок и даже смысл на иной и прямо противоположный у нас на глазах. Люди начинают иначе думать. Иначе понимать. Даже иначе поступать. Или не поступать как прежде.
Иногда достаточно не совершать того, что не по душе, и окружающие начинают тоже избегать этих действий. Иногда этого недостаточно.
Иногда достаточно быть такими, как те мои давние молодые друзья, чтобы осветить жизнь друг другу и людям.
И детям.
