У христиан есть замечательная традиция: брать на себя маленький «подвиг» на время поста. Например, перечитать Евангелие. Но перечитать мало, нужно его еще понять. Мы выбрали самое короткое – от Марка – и будем давать отрывок и толкование на него каждый день. Это чтение займет время дороги на работу, а если вы в эти дни остались дома на карантине — может стать полезным способом себя занять. Присоединяйтесь!
Восьмая глава Евангелия от Марка. Из нее узнаем, сколько человек накормил Христос семью хлебами, зачем Он плюнул в лицо человеку и как апостолы наконец поняли, что их Учитель — Мессия, которого все ждали.
При очередном скоплении народа, жаждавшего поучения, Иисус сказал: Жаль Мне народа, что уже три дня находится при Мне, и нечего им есть. Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые пришли издалека». Встречный вопрос учеников: где хлеба-то взять? Тогда Христос спросил, сколько у них с собой хлебов, и выяснив, что семь, взял их, благословил («воздал благодарение»), преломил и передал ученикам для раздачи. Так же Он поступил и с рыбками. И снова тысячи насытились, а остатки собирали корзинами.
Накормив людей, Христос отбыл на лодке и подвергся нападкам фарисеев, требовавших знамения с неба»; при этом говорится, что они его искушали: в любом случае они нашли бы, к чему придраться, можно сказать, они только этого и хотели. Поскольку, как мы знаем, естественные чувства и душевные движения были Спасителю свойственны, Он «глубоко вздохнул», - очень уж досаждали, - и сказал: «Для чего род сей требует знамения? истинно говорю вам, не дастся роду сему знамение», – и с этими словами снова сел в лодку и удалился. И в самом деле, зачем фарисеям знамения с неба? Чтобы уверовать? – Но они же и так считают себя верующими, и больше не поверят, и не усомнятся в себе. Чтобы «проэкзаменовать» чудотворящего на предмет соответствия Его знамения своим, то есть «единственно правильным» представлениям о том, как оно все должно быть? – Вот это скорее всего так они себе и мыслили. И давайте заметим, что Иисус, отказываясь дать им знамение по заказу, проявил глубочайшую деликатность и заботу о них, – сделал так, чтобы они лишний раз убереглись от греха.
А поскольку все это происходило весьма стремительно: причалили к берегу, были встречены фарисеями и тотчас удалились, - Апостолы не запаслись едой, и был у них на всех один хлеб. А тут прозвучали слова Христа, навеянные малоприятной встречей: «Смотрите, берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой».
И вот тут самое бы время подумать. Но ученики пошли по более простому пути: взяли за основу слово «закваска» в его вещественном значении и порешили, что Господь говорит о недостатке хлеба. Это очень важный момент даже не потому что он живописует извилистые пути экзегезы, а потому что показывает типичную ошибку: материальное понимание духовных истин. Собственно говоря, об этом вся полемика фарисеев: Христос им про Дух, а они Ему про еду и гигиену – и не помышляют об осквернении нематериального характера. То есть то, как они думают - это их личное дело, главное – как выглядят они сами и их поступки.
Но вот хотя они и рассуждали об этом втихомолку, от Христа это не укрылось, и Он сказал: «Что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце? Имея очи, не видите? Имея уши, не слышите? и не помните? Когда Я пять хлебов преломил для пяти тысяч человек. сколько полных коробов набрали вы кусков? ... А когда семь для четырех тысяч, сколько корзин набрали вы оставшихся кусков? ... как же не разумеете?». И это - квинтэссенция того, что говорит Господь о материальном и духовном. И повторяет это Марфе.
В Вифсаиде почти буквально повторяется вышеизложенный эпизод с исцелением, только там был глухой и косноязычный, а здесь – слепой, которого Спаситель тоже вывел за пределы селения, увлажнил Своей слюной глаза и, возложив руки, спросил, видит ли что? Тот ответил, что видит «проходящих людей, как деревья», то есть как что-то крупное. А Христос возложил руки на его помутненные пока что глаза. И тот исцелился, и был отослан домой с указанием, чтобы не заходил в селение и никому не рассказывал.
...Нельзя ли эти указания понимать так, что Он не хотел, чтобы Его рассматривали в первую очередь как Целителя? Косвенное свидетельство есть: после того как бывший косноязычный и его близкие вопреки запрету разглашали то, что произошло, люди отмечали, что «всё хорошо делает, – и глухих делает слышащими, и немых – говорящими». А вот что Он Христос, Сын Бога Живого, – это как-то ускользало... Время еще не пришло.
Не поэтому ли по дороге в область Кесарии Филипповой Иисус стал спрашивать учеников: «За кого почитают Меня люди?». Ответы были: за Иоанна Крестителя, за Илию, за одного из пророков. - «А вы?» - и воспоследовало исповедание Петра: «Ты Христос». Не будем забывать, что это значит Помазанник, Мессия. Но Иисус как совершенный Учитель не разрешил это говорить, а начал учить о Своем мессианстве: «Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть». А тот же Петр, отведя Его в сторонку, «начал прекословить», – явно хотел как лучше и пытался обсудить, нельзя ли обойтись без казни.
И здесь говорится о загадочном для меня жесте: Христос обернулся и взглянул на учеников, а потом сказал Петру: «Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Такое «жесткое» определение заставляет вспомнить искушение в пустыне: там враг рода человеческого тоже предлагал то, что приятно и не мучительно...
Теперь Апостолы знают, а не догадываются, что перед ними – Мессия. И это позволяет Иисусу обратиться к ним и к народу с подлинно мессианскими словами: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда придет в славе Отца Своего со святыми Ангелами».
Поскольку Иисус Христос ныне и во веки Тот же, дилемма сбережения души (жизни) и потери ее продолжает оставаться актуальной.
Дальше — девятая глава (1-32). Из нее узнаем, что случилось на горе Фавор и почему апостол Петр захотел там остаться.
