Знаменитая фраза «кто не работает, то не ест», широко употреблялась в советское время, как в официальной литературе и политике, так и в народе. Ничего странного в этом нет: ведь она сама по себе обладала убедительностью и некоей моральной очевидностью. Это был один из нравственных ресурсов, которые использовал коммунистический строй и коммунистическая идеология. Например, так звучал второй принцип из тоже знаменитого Морального кодекса строителя коммунизма, включенного в Третью Программу КПСС (1961): «Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест».
А еще раньше этот афоризм даже вошел в текст первой советской (сталинской) конституции 1936 года. Вот какой была ее 12-я статья:
«Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: «кто не работает, тот не ест». В СССР осуществляется принцип социализма: «от каждого по его способности, каждому – по его труду».
Однако тут нужно сделать важное пояснение: этот принцип был позаимствован коммунистами и социалистами из Нового завета, из слов апостола Павла: «Если кто не хочет работать, тот пусть и не ест» (2 Фес 3:10). Или, в подлиннике: Εἴ τις οὐ θέλει ἐργάζεσθαι, μηδὲ ἐσθιέτω.
Во втором послании к христианской общине Фессалоник (сейчас это греческий город Салоники) апостол, в частности, увещевает христиан держаться в стороне от тех, кто поступает «бесчинно и не по преданию, которое вы приняли от нас» (Фес 3:6). И он приводит в пример себя, что даже он, избранный Богом апостол, кормится трудом своих рук:
«Ибо мы не бесчинствовали у вас, ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас, – не потому, чтобы мы не имели власти, но чтобы себя самих дать вам в образец для подражания нам. Ибо когда мы были у вас, то предписывали вам: если кто не хочет работать, тот пусть и не ест» (2 Фес 7:10).
Видимо, в фессалоникийской общине много было тех, кто, по словам апостола, не делал никакой работы, но много суетился. Их он и увещевает, чтобы они, «работая в тишине, ели хлеб свой» (2 Фес 3:12).
Казалось бы, сама по себе разница в смысле между фразой «если кто не хочет работать, тот пусть и не ест», и фразой «кто не работает, тот не ест» очень незначительна, что в принципе они имеют в виду одно и то же. Однако это не так. Неслучайно из коммунистического афоризма выпало слово «не хочет». И то, что подразумевается апостолом Павлом, все же сильно отличается от того, что хотел сказать в своей статье «О голоде» (1918) В. И. Ленин, где эта фраза и была в Советской России употреблена впервые, и оттуда введена в широкий оборот в советское время.
Это был май 1918 года, шла гражданская война. В Питере, Москве и неземледельческих губерниях свирепствовал голод. Особенно от него страдали городские жители. И Ленин, разбирая главный вопрос – вопрос о хлебе, говорит, что в то время как голодают рабочие, рядом мы видим разгул спекуляции хлебом, который устроили буржуазия и «нетрудовое крестьянство», кулаки. Он, по сути, задает в статье некую рамку координат, как коммунисты должны относиться к этой проблеме, что и в каких терминах по этому поводу думать и делать. Он утверждает, что происходит разрушение государственной монополии на торговлю хлебом «взяткой, подкупом, злостной поддержкой всего, что губит власть рабочих, добивающуюся осуществить первое, основное, коренное начало социализма: “кто не работает, тот да не ест”. “Кто не работает, тот да не ест” – это понятно всякому трудящемуся. С этим согласны все рабочие, все беднейшие и даже средние крестьяне, все, кто видал в жизни нужду, все, кто жил когда-либо своим заработком… В этой простой, простейшей и очевиднейшей истине — основа социализма, неискоренимый источник его силы, неистребимый залог его окончательной победы».
Поэтому Ленин требует безусловной хлебной государственной монополии, полного запрета на торговлю хлебом частными лицами, а также самого строгого государственного учета и контроля в деле изъятия «излишков хлеба» у крестьян и его последующего распределения. Эту задачу он называет уже даже не революционной, а подлинно коммунистической, а ее решение – главным преддверием социализма.
И тут можно увидеть огромную разницу в евангельском подходе и ленинском. У коммунистов фраза апостола Павла стала обезличенным, категоричным требованием, которое не берет во внимание внутреннее расположение человека, хочет он работать или нет, и даже, парадоксальным образом, работает он или нет. Это за меня будет решать другой – государственный чиновник и государственное законодательство. Дело в том, что теперь само государство, превратившееся в единственного работодателя, определяет, кого можно считать работающим человеком, а кого - нет, что является общественно полезным, а что таковым не является. То есть, лишь тот, кого государство утвердит в качестве трудовой единицы в своих штатах, тот и будет получать от него зарплату и, следовательно, есть.
У такого положения дел, кстати, есть и тот плюс, что человек гарантирован от безработицы: государство всегда готово предоставить ему работу, но – лишь согласно своему расписанию штатов и по своему усмотрению. И если ты не вписываешься в эти рамки, если ты слишком свободен, тогда тебя могут привлечь по статье за тунеядство.
Вспомните легендарную цитату из снятого в 1965 году фильма «Операция Ы и другие приключения Шурика»: «Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы! Кто хочет сегодня поработать?» Помимо ее искрометного юмора, она тогда была еще и общественно актуальна. Дело в том, что в 1961 году был принят указ «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни». В УК РСФСР была введена 209-я статья за «тунеядство», и одной из ее первых жертв стал, например, поэт Иосиф Бродский, который не состоял в государственном Союзе писателей и, следовательно, не мог считаться поэтом. С 1961 года те, кто не работал в течение четырех месяцев в году, подлежали уголовной ответственности. Не работать разрешалось лишь домохозяйкам, имеющим детей. Эта статья просуществовала в СССР 30 лет вплоть до ее отмены в апреле 1991 года.
Возвращаясь к апостолу Павлу – его слова «кто не хочет работать, да не ест», апеллируют больше к внутреннему состоянию человека. Естественно, они и не отрицают частной собственности и частной инициативы. Их невозможно использовать в качестве дубины для расправы с теми, кто выходит за рамки, определенные всемогущей государственной властью. Они призывают человека, работая в тишине или со спокойствием, есть свой хлеб. Тут труд, дело рук твоих – средство поддержания своей жизни, когда ты не хочешь паразитировать на других и жить за их счет. Так что ленинское «кто не работает, тот не ест» является на деле еще одним примером извращенного восприятия евангельских ценностей, которое отчасти характерно для коммунизма и марксизма.
О фразе "Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь" апостола Павла и его проповеди о Втором пришествии — в статье Романа Маханькова.
Все статьи рубрики "Толковый словарь" можно посмотреть здесь.
На заставке фрагмент фото maxmana
