Как-то раз мы с приходом ездили в паломничество в Москву на Бутовский полигон. <…> Экскурсовод рассказывал о том, что людей, прежде чем расстрелять, предварительно заставляли раздеться и только потом им стреляли в затылок. Убитых присыпали песочком и отдельно сбрасывали в могилу одежду заключенных. В следующий раз, расстреливая очередную партию приговоренных, их тела клали сверху на тех, кто уже был расстрелян в прошлый раз. Третью партию казненных, соответственно, — на вторых и т. д. В каждой большой могиле пять таких слоев.
— А почему с них снимали одежду? Не все ли равно, в чем закапывать? — поинтересовалась одна наша прихожанка.
— Видимо, для того, чтобы не было возможности опознать тела.
— Так просто! А я всю жизнь голову над этим ломала.
Уже когда мы возвращались к себе домой, эта наша прихожанка рассказала мне историю своей тетки. Их семья жила на Урале неподалеку от города Магнитогорска в маленьком поселке под названием Куйбас. Отца, несмотря на тот факт, что в семье без кормильца оставалось семь человек детей, арестовали и отвезли на работы в Магнитогорск.
— Мать знала, где работает команда арестованных, в которой находился ее супруг. Урал, кругом одни горы. Заключенные работали на одной вершине, а она вместе с детьми забиралась на какую-нибудь вершину рядом, и они просто стояли. Отец знал, что это его семья пришла к нему на свиданку. Пересчитает, ага, жена и семеро детей. Хорошо, все живы. А они так на него издали поглядят и отправляются назад в свой Куйбас.
Однажды тетка, а ей тогда было около десяти лет, играя с подружкой на холмах, случайно наткнулась на странную и очень страшную находку. Представь, большая глубокая яма. Вокруг ямы по периметру всюду аккуратно сложенная в стопочки женская одежда и обувь. Когда они подошли ближе к яме и глянули вниз, то увидели, что яма наполнена телами убитых голых женщин. Видимо, казнь закончилась совсем недавно, потому как некоторые из расстрелянных еще стонали и шевелились.
Из увиденного девочку больше всего поразили аккуратненькие и очень красивые туфельки красного цвета. Народ жил бедно. Такие туфельки казались девочке настоящим сокровищем. Главное, вот они. И хозяйке эта обувка уже явно не понадобится. А ей... ох, как ей хотелось взять себе эти красные туфельки! Но не решилась. А вернувшись домой, рассказала маме о своей страшной находке и о тех туфельках тоже. Мама за голову схватилась:
— Не вздумайте туда еще хоть раз пойти! Если вас поймают, меня точно арестуют. А вы останетесь сиротами.
На следующий день девчонки, разумеется, снова отправились посмотреть на ту страшную яму. Все расстрелянные накануне женщины уже умерли. Никто не шевелился и не стонал, а тела сверху присыпали песком. Одежда все еще продолжала лежать на прежнем месте, в том числе и замечательные красные туфельки.
Больше они уже на то место не ходили, но красные туфельки тетка вспоминала всю свою жизнь до самой смерти.
У нас в Верхнеуральске тогда находилась большая женская тюрьма, видимо, расстрелянных женщин привозили откуда-то оттуда. Хотя точно этого уже никто не узнает.
Этот текст – отрывок из книги священника Александра Дьяченко «Чашечка кофе, Рассказы о приходе и о себе» издательства «Никея».
Отец Александр делится пронзительными и правдивыми историями из своей жизни и жизни его паствы — прихожан храма в российской глубинке. Ис- тории эти порой тесно переплетены — иначе и не мо- жет быть, если батюшка настоящий и пропускает чу- жую боль-радость через свое сердце.
Перед нами встает целая череда образов, трагических и забавных, вереница человеческих судеб с их счастливыми днями и бедами, скорбными падениями и светлыми озарениями.
