Как и ожидалось, выход фильма «Сталинград» породил ураган обвинений. Картина уже окупилась и продолжает делать превосходные сборы, народ самым очевидным образом принял ее в большинстве своем, но сеть и журналистика все еще производят пузырьки «благородной ярости». Режиссер «Сталинград», Федор Бондарчук, кажется, с ног до головы утыкан стрелами со стереотипными надписями:
Слишком много эротики, на войне такого не было!
Слишком много «Голливуда», про войну так снимать нельзя!
Слишком много исторических ошибок!
Слишком героизирован фашизм!
Слишком героизирован советизм!
Слишком низок градус патриотизма!
Слишком высок градус патриотизма!
Обидели ветеранов! Специально обидели!
Группа одержимых даже собирает подписи за полный и окончательный запрет «Сталинграда».
Да, фильм сделан, что называется, не на «пять баллов».
Многих разочаровало несоответствие или, вернее, неполное соответствие названия тому, что происходит на экране. От фильма с названием «Сталинград» зрители ждали эпического повествования о громадной многомесячной битве, а увидели камерную историю, в которой перемешаны любовь и война. Однако действие ее разворачивается в развалинах города, на пике боевых действий и основано на свидетельствах действительных исторических источников. Не эпика, нет… но все же именно Сталинград, переданный через рассказ о судьбе маленькой группы бойцов, жизни свои кладущих за один невеликий рубеж в колоссальном противостоянии.
Не очень понятно, откуда один из солдат на передовой достает чистый пиджак. Не очень понятно, почему снайпер, убив любовницу немецкого офицера, пренебрег им самим как целью, хотя тот долго стоял открыто в нескольких метрах от нее. Должны быть, режиссер запретил убивать, поскольку немец требовался для дальнейшего развития сюжета. Сцена атаки горящих солдат воспринимается как перебор. Когда люди горят, они корчатся от боли, а не кричат «ура» и не бросаются на неприятеля в дружном порыве. Эти «красивости», эти слабинки сценарной основы очевидны.
Но достоинств у фильма хватает, а нестыковок обнаруживается относительно немного.
Нет в фильме никакого избыточного увлечения любовными линиями и, тем более, эротикой. Всё - в рамках того, что действительно могло случиться на фронте. И, в общем, довольно целомудренно. Разве не было таких эпизодов у нас в литературе и кино о войне советского времени? Ну как же! А если припомнить классическую повесть Кондратьева «Сашка»? А если припомнить, отчего это командир зенитчиц в повести «А зори здесь тихие» укоряет старшину, дескать, постелька у него примята? Во время войны бром солдатам, знаете ли, не давали. Да и не пытался Бондарчук на этом сосредоточить внимание зрителей, не в этом суть фильма.
Батальные сцены - сильные, оригинальные, зрелищные. Высокое качество спецэффектов признают даже самые непримиримые враги фильма. Никакого «слизывания со Спилберга», в чем не раз обвиняли Бондарчука, там нет.
Отношение к солдатам Великой Отечественной - уважительное. Нигде, ни в одной сцене Бондарчук с этого почтительного тона не сбился. В финальной части бойцы, обороняющие от гитлеровцев дом в полуразрушенном городе, вызывают огонь на себя. Они жертвуют собой, чтобы позиция не досталась врагу. Подвиг солдат Великой Отечественной совершенно однозначно трактован как подвиг. Безо всяких пальчиков, сжатых за спиной крестиком…
Жестко сделан фильм? Да. В кадре расстреливают труса, притом решение о расстреле принимается в течение нескольких секунд. А что, этого не было? Такое в нашей армии происходило и в менее экстремальных условиях. Всё в рамках реализма.
Фашизм нигде никоим образом не героизирован. Напротив, Бондарчук сформулировал очень серьезное обвинение: даже лучшие люди Рейха, даже храбрейшие его офицеры страшно исковерканы господствующей идеологией. В их души грязь въелась так, что ее просто невозможно отмыть ни отвагой, ни великодушием.
С непросвещенной точки зрения автора этих строк, фильм исторически правдоподобен. По уровню достоверности «Сталинград» не может сравниваться с документально-художественной «Брестской крепостью», но ясно видно, что при подготовке фильма режиссер и его команда пользовались услугами приличных консультантов и дали себе труд внимательно их слушать. По сию пору замечания тех, кто обвиняет фильм в исторических ошибках, сводятся к незначительным ляпам (они есть в любом историческом кино) и укоризнам в духе: «А почему там еще об этом не рассказано? А почему о таком-то не упомянуто? Я бы снял совсем по-другому». Смешно.
«Сталинград» является «голливудщиной» лишь с точки зрения технических достижений. Но для картины, идущей в широком прокате, классное техническое обеспечение – большой плюс, не так ли? А в смысле того, что сказано и как сказано, - вполне русское кино. Без надрыва, но с нравственной наполненностью. Всё, что надо сказать в фильме о войне, сказано.
Отчего же такая буря обвинений?
Понятно было, отчего несли по кочкам Н.С. Михалкова после его «Предстояния» и «Цитадели». Во времена «красного ренессанса» он дал чрезвычайно низкую оценку политической элите СССР и лично Сталину. Получил ор со сторон советских патриотов. В то же время, Михалков снял христианский - безо всяких оговорок! - фильм, за что получил ор от либералов. В условиях скандала вокруг борьбы за власть в Союзе кинематографистов он, как победитель, получил еще и осуждение со стороны великого множества проигравших. Иного и быть не могло.
Но Бондарчук… старательный хорошист… его-то за что? Относительно приличный фильм, никакой ветеранской гордости он не задевает, нет в нем ни буйного советизма, ни «кровавой гэбни», ни либеральных вердиктов. Картина-то, по большому счету, аполитична.
Приходится говорить об одной неприятной черте нашей образованной публики. Наверное, поза правдолюбца со святым огнем в глазах последнее время получила статус беспроигрышного аттракциона. Правдолюбец начинает со слов: «Всё самое светлое попрано…» И к нему уже прислушиваются, потому что из числа светлого действительно многое попрано. Он уже может особенно не аргументировать свои тезисы. Ему надо лишь погромче кричать о наступлении темных веков, деградации режиссеров, писателей, артистов, генералов, министров, дворников и, кстати, ворьё на даче две яблони нагло обобрало. Как жить?! Подобный «Стародум» быстро и безопасно «набирает баллы», выращивая репутацию превосходного эксперта и нравственно чистой персоны. Впрочем, бонусы могут быть и вполне материальными: несколько страниц эссеобразной истерики иной раз приносят неплохой гонорар…
Но чем всё это пестрое мельтешение ярости, все эти ритуальные укоры в «нечистоте», весь этот театр «святого» обличения являются на самом деле?
Да нет за ними ничего, кроме гордыни и корыстолюбия. Настоящий профи, спокойно, без аффектации, анализирующий плюсы и минусы книги, фильма, спектакля, да чего угодно, парит на недосягаемой высоте над суетой разоблачительства. И дело здесь не только в том, что культура соцсетей делает хамство и бездоказательность суждений частью коммуникативной нормы. Другое важнее: крик соблазнителен для гордеца. Это один из древнейших соблазнов, отнюдь не рожденный современностью, но ею раскрепощенный. Наше время – эпоха распада иерархий. А когда все равны, на каждую сколько-нибудь стоящую вещь будут непременно обрушиваться мегатонны обвинений. Просто всё, что чего-нибудь да стоит и возвышается над общим уровнем, смертельно ранит чью-то гордыню. Ну как тут ни закричать, благо, крик столь востребован?
Читайте также статью Владимира Мамонтова о фильме "Сталинград":
