Мы живем в том, что построили предки, в поступках своих нередко следуем нормам, которые они сознательно выбрали для себя и установили в качестве закона или нравственной нормы, пользуемся тысячами вещей и книг, унаследованных от них, живем на дне океана культуры, ими созданной.
Если устали мы от того, что появилось до нас, если отрицаем всё это или же, напротив, любуемся родной стариной, желаем сберечь ее вокруг нас, в нашей душе и в нашем быту, -- всегда и неизменно, к наследию прежних веков следует подходить осознанно. Отбирать для себя то, что хорошо и должно быть сохранено, так же, как и, то, что дурно и подлежит изменению, можно лишь после того, как будет достигнуто понимание в двух вопросах.
Во-первых, ЧТО это такое?
Во-вторых, ЗАЧЕМ, ПО КАКОЙ ПРИЧИНЕ это создано, установлено, введено в повседневность как ее неотъемлемая часть…
Естественно и понятно, что какая-то часть древности, старины, да и просто вчерашнего дня сохраняется – в музеях, галереях, в высокой культуре. Да хотя бы просто в быту. Она-то и дает ответ на вопросы «что?» и «зачем?»
Но ценность «активов прошлого» варьирует в очень широких пределах. Она зависит от того, где, при каких обстоятельствах эти активы попали «на сохранение».
Одно дело – большой город. Здесь всякий житель может пойти в музей, в библиотеку, здесь у каждого есть подключение к сети, а значит, возможность зайти на сайты исторической направленности. В конце концов, желающие могут отправиться за знаниями о прошлом на студенческую скамью – сколько у нас в стране исторических факультетов!
Другое дело – сельская местность. И не только потому другое, что никаких факультетов здесь нет, с музеями туго, да и сеть есть далеко не везде. Нет, не в том дело. Русская сельская жизнь, ныне стремительно улетучивается. Очень мало осталось от крестьянской старины в быту, очень мало в исторической памяти. Деревенское прошлое сброшено с палубы корабля современности. Где-то – к добру… а где-то к лиху.
Тем более ценны островки старого «деревенского лада». По нынешним временам, превращаются они в духовную драгоценность.
Вот поэтому я и взялся писать об одном из подобных островков. А именно об Этнографическом музее-мастерской «Лядинские узоры». В представлении столичного жителя село Лядины – глушь несусветная. Русский север, Архангельская область, очень далекий от Архангельская Каргопольский район и не особенно близкое к самому городу Каргополь село.
Музей создан был при обычной сельской школе в 1994 году, потом школу закрыли, а музей остался. Идея его создания принадлежит Надежде Федоровне Ворощук, когда-то преподававшей в Лядинской школе, а впоследствии возглавившей музей.
Самовары, сарафаны, прялки, туеса, ткани, деревянная посуда, расписные сундуки, которым сто лет, а может, и все двести, тяжелые чугунные утюги… Деревенский ткацкий станок ручной работы… И какие-нибудь совсем уж экзотические для городского жителя «жатки», «мятки», многоразличные инструменты плотника с невыговариваемыми именами.
Горожанин-мегаполисник, быть может, пожмет плечами и задаст вопрос: «Что проку в старых потемневших от времени предметах, собранных в двух скромных домах неюного возраста? Какая польза от них?»
Громадная. И никакой музей современного искусства в Москве, в Санкт-Петербурге, да хоть с полдюжины таких музеев, не перекроют этой пользы.
Именно на Русском севере традиционное сельское общество убито со страшной, систематической обстоятельностью. Деревни исчезают массами, пустеют села, навыки и смысл прежней жизни утрачиваются с невиданной скоростью. А вместе с тем, и четкое понимание того, зачем тут вообще жить, ковыряться в земле, строить деревянные избы, возиться со старым барахлом, полученным по наследству. Половина вещей, лежащих по амбарам, вообще превратилась в фэнтезийные артефакты, смысл и назначение которых укрыто от наших современников несколькими слоями времени.
А тут, в музее, всё это есть, мало того, разложено по тем местам, где лежало в крестьянском доме стародавней эпохи, где с этим работали. Смысл и назначение вещей раскрываются вместе с идеалами и ритмом русской старины.
Цель музея – возродить забытые на селе ремесла. Вышивание, ткачество, многоразличную работу по дереву. В музей приходят дети, осваивают, какие приемы работы были у их далеких предков, какими инструментами они пользовались, да какими орнаментами украшали свои изделия. А еще того более, знакомятся с тем, каков был неторопливый патриархальный быт старинной крестьянской семьи, сколько смирения и веры требовал тяжелый сельский труд, какая красота выходила из рук ныне никому не известных умельцев.
А уж чуть погодя начинают понимать, до какой степени этот ушедший «лад» пронизан был нитями христианства. И почему «красным», то есть «красивым» углом в избе называли то место, где стояли иконы.
За долгие годы у сотен, а может быть, тысяч детей Каргопольского района была (да и остается) одна-единственная возможность погрузиться во всё это, узнать всё это – ходить в Лядинский музей.
Там, знакомясь с крестьянской стариной, мальчики и девочки находят для себя ответы на два главных вопроса о собственных предках – «что?» и «зачем?» Сначала находят руками, а потом уж за руками поспевают голова и сердце. Постепенно, месяц за месяцем, от «почему лося на этой расписной хлебнице изображали так странно?» до «почему они считали, что нельзя жить без Христа в душе»?..
Фото автора.
