
В связи с рассмотрением аппеляции по делу Pussy Riot Председатель Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви Владимир Легойда дал официальный комментарий. Свое мнение в связи с этим "Фома" попросил высказать иеромонаха Димитрия (Першина), председателя Миссионерской комиссии при Епархиальном совете Москвы, эксперт Синодального отдела по делам молодежи, протоиерея Александра Агейкина, клирика Кафедрального соборного Храма Христа Спасителя, и протоиерея Игоря Фомина, настоятеля храма св. Александра Невского при МГИМО.
Не стоит забывать о том, что решением Хамовнического суда эта хулиганская акция в храме квалифицирована как тяжкое преступление с максимальным сроком наказания до семи лет. Тем самым, согласно УК РФ, даже в случае так называемого «деятельного раскаяния» речь может идти лишь о сокращения срока содержания под стражей, но не об отмене приговора как такового. Проблема в том, что деятельное раскаяние предполагает явку с повинной, помощь следствию и возмещение вреда, то есть по существу совершается на стадии следствия и суда. Иными словами, с процессуально-правовой точки зрения, время для всего этого ушло.
Остается надеяться на то, что кассационный суд примет во внимание те слова сожаления о случившемся, которые не раз звучали из уст осужденных, учтет достаточно серьезные аргументы адвокатов и в своем решении будет исходить из принципов гуманизма и милосердия, о чем ходатайствует Церковь - именно об этом, с моей точки зрения, говорит Владимир Романович Легойда в своем официальном комментарии.В своей молитве мы можем лишь просить Бога просветить сердца как судей, так и осужденных: первым дать мудрость и снисхождение, вторым – вразумление и свободу, причем не только от тюремных уз, но и от страстей.
В древней Церкви было распространено такое явление как публичное раскаяние в грехах. Если эти женщины принесут публичное покаяние, они совершат совершенно нормальный, с точки зрения Церкви, поступок. Пусть это будут слова, озвученные в средствах массовой информации. А еще лучше: они могут попросить снова пустить их на амвон Храма Христа Спасителя — на то самое место, где они творили безобразие — и пусть с этого амвона они произнесут слова покаяния. Без фиглярства и кривляния, просто смиренно попросят прощения: «Простите нас…». Каких? Эпитет они выберут сами. И по тому, как это будет произнесено, сразу станет понятно, действительно ли это раскаяние или просто очередное актерство.
Изменится ли после этого наше к ним отношение? Могу сказать о своих прихожанах и о себе лично: глобально не изменится, потому что в нас и так нет гнева, раздражения или осуждения по отношению к ним. Но общаться с ними было бы для нас, наверное, страшновато. Все-таки не каждый решится на то, что совершили они. Но слова раскаяния расставят все по своим местам. И мы будем готовы общаться с ними уже без страха и боязни.