Барышня голубых кровей, образованная, благовоспитанная, казалось, самой судьбой предназначенная для восхищения света, достатка, семейного благополучия... Но все это вдруг начало рассыпаться на мелкие осколки, и каждый до крови ранил сердце. И все-таки Маргарита Тучкова, несмотря ни на что, смогла обрести и новый смысл жизни, и даже новое имя.
Страшный сон
Она ясно видела: кровавыми буквами по-французски было выведено: «Ton sort se décidera à Borodino» («Твоя участь решится в Бородине»). Маргарита вскрикнула и в ужасе проснулась. Там, во сне, были еще священник, брат мужа и ее отец, державший на руках ее маленького сына…
— Что с тобой, дорогая? — спросил проснувшийся от ее крика муж.
— Бородино! Где Бородино?! Тебя убьют в Бородине!
Об этих словах на французском, раздавшихся в ее душе, Тучкова будет вспоминать в одном из своих писем даже много лет спустя, когда боль от случившегося вскоре после того сна станет чуть тише. А в ту ночь Маргарита никак не могла успокоиться. Так страшно было потерять того, в ком она видела все свое счастье и предназначение — после многолетнего унижения, которое ей пришлось пережить до встречи с ним.
Первый брак
Развод в XIX веке — событие экстраординарное, почти невозможное. Но что было делать Риточке Ласунской, урожденной Нарышкиной, если жить с мужем она больше не могла!
Нарышкины — фамилия известная, царская: ее носила мать Петра I Наталья Кирилловна. Отец Маргариты, Михаил Петрович Нарышкин, был человеком влиятельным. Жена его, Варвара Алексеевна, происходила из древнего княжеского рода Волконских. Семья была большая: три сына и пять дочерей. Старшая, Маргарита, живая и восприимчивая, с ранних лет радовала близких талантами: любила музыку, прекрасно пела, говорила по-французски, много читала. Высокая, стройная, зеленоглазая, она умела привлечь общее внимание.
В свет ее стали вывозить в шестнадцать лет. Женихи заинтересовались родовитой барышней, но всех опередил молодой франт Павел Ласунский. Он блистал в великосветских гостиных и на юную, неопытную девушку произвел сильное впечатление. Родители быстро сговорились, и Маргарита вышла замуж.
Однако вскоре выяснилось, что партия была выгодна лишь одной стороне. Ласунский пил, играл, гулял, имел нескольких любовниц и не только не скрывал этого, но... предлагал и жене последовать его примеру!
Для Нарышкиных поведение зятя стало настоящим ударом. Наконец Михаил Петрович, пользуясь своим положением, добился в Синоде для дочери разрешения на развод, и она вернулась домой с прежней фамилией.
Долгожданное счастье
Светский прием. Она еще Ласунская, ее просят что-нибудь спеть, она садится за рояль, раскрывает ноты, и тут к ней подходит полковник Александр Тучков. Как он хорош собой! Взгляды молодых людей встречаются... Но Маргарита даже в мыслях не может нарушить обет, данный перед алтарем. И лишь узнав, что она развелась, Александр является к ее родителям просить ее руки. Но те, напуганные опытом предыдущего брака, предлагают подождать.
Расстроенный полковник уезжает за границу, оставив возлюбленной стихи, в которых каждая строфа заканчивалась словами: «Qui tient mon coeur et quil'agite? / C'est la charmante Marguerite». («Кто владеет моим сердцем? Прекрасная Маргарита»). Будучи и без того человеком образованным, он продолжает учиться, возвращается в Россию одним из самых блестящих интеллектуалов своего времени и — сразу к Нарышкиным.
И вот в 1805 году — свадьба. Маргарите двадцать пять. Тучков на два года старше, они упиваются долгожданным счастьем. И еще не знают, какие необычные приключения их ждут.
На войне как на войне
Март 1809 года. Ботнический залив Балтийского моря между Финляндией и Швецией покрыт льдом, но лед этот тонок, и кое-где солдатам приходится идти по пояс в ледяной воде. Генерал-майор Тучков с денщиком, промокшие и замерзшие, движутся вместе с войском. Денщик поправляет фуражку, и вдруг... из-под нее выпадает коса!
Российская империя воевала почти беспрерывно. 1806–1807 годы — русско-прусско-французская война. 1808–1809 — русско-шведская... Дослужившийся до генерала Александр Тучков Четвертый получил два ордена. Почему «четвертый»? Потому что генералами стали пятеро сыновей инженер-генерала Алексея Тучкова, и четверо из них участвовали в Отечественной войне 1812 года! Александр, муж Маргариты, был четвертым.
Генеральским женам в то время разрешалось сопровождать супругов в военных походах, хотя правом этим практически никто не пользовался. Но Маргарита Михайловна последовала за мужем и на прусскую, и на шведскую войну.
В 1808 году она писала царю: «Умоляю дозволить мне сопровождать мужа моего генерал-майора Тучкова Александра Алексеевича в шведском походе. Любовь к Тучкову составляет мой личный мир и выражается жаждой вместе служить Престолу и Отечеству».
На прошение Александр I ответил:
borodino.ru
«Командующему 4 корпуса генерал-лейтенанту князю Багратиону
Князь Петр Иванович!
Маргарита Тучкова взяла с меня полную и обильную дань удивления и восторга. Какая страсть, какая воля! Она предпочла покинуть сферу созерцательности, тепла и покоя. Пусть Тучковы будут вместе. Они ставят себя и чувства свои на публичное испытание самым страшным — войной. Любовь есть сила, Богом даруемая. Мне ли стоять плотиной против мужества духовного дерзновения!»
И барышня, воспитанная в роскоши, переоделась в солдатский мундир и под видом денщика участвовала в походах, ночевала в тесных душных крестьянских избах или в палатках, где невозможно было согреться, во время сражений трудилась в лазарете, ухаживала за ранеными, делала перевязки, утешала умирающих. В Швеции был голод, и, как только русское войско останавливалось, Маргарита Михайловна находила самых бедных крестьян и раздавала им хлеб и деньги.
В своих донесениях из Финляндии Главнокомандующий русской армией упоминал о Маргарите Тучковой: «Я не встречал людей с такой ненасытною жаждою, с такими огромными требованиями на любовь и жизнь (…) Солдаты называют ее своим ангелом-хранителем».
Сон становится явью
Между военными походами у супругов Тучковых родился сын Михаил. Но через год умер. А в апреле 1811 года появился на свет Николай — Коко, как его нежно называли. Маргарита любила его безмерно и даже, вопреки традициям аристократических семей, сама его кормила.
И вот новая война! Наполеон подступил к Смоленску. Уже успевший столкнуться с французами под Витебском Александр Алексеевич отправился со своими полками туда. Маргарита и рада бы была последовать за ним, но на руках был маленький Коля. Решили: молодая мать проводит Тучкова до Смоленска, а потом с сыном и родителями поедет в Москву.
Перед отъездом генерал, чтобы полковая походная церковь не попала в руки неприятеля, попросил жену захватить ее с собой. Так в руках Маргариты Михайловны оказалась икона Спаса Нерукотворного. Она еще сыграет свою роль в ее судьбе.
На подходе к Смоленску полки Тучкова остановились на ночлег в небольшой деревушке. Утомленная долгой дорогой, Маргарита Михайловна заснула мгновенно, прямо на сене, разостланном на полу. И увидела тот страшный сон: «Твоя участь решится в Бородине»... Сон этот еще долго не давал ей покоя.
В последний раз она обняла мужа, дала ему поцеловать сына, Александр благословил их, и они уехали.
1 сентября Маргарита Михайловна была с семьей в Кинешме. Вернулась из церкви после обедни, присела отдохнуть, и тут ее окликнули. Перед ней стояли священник и ее отец с маленьким Колей на руках — точно как в том сне. В дверях показался брат Маргариты, Кирилл, адъютант Барклая-де-Толли. Она всё поняла, истошно закричала: «Убит!» — и лишилась чувств.
«Ослепла, и слава Богу»
Подробности гибели Александра Алексеевича близкие узнали позже. Его солдаты должны были вступить в бой прямо с марша, но силы французов настолько превосходили наши, а шквал огня был таким яростным… Тогда Тучков со словами: «Ребята, вперед! Вы стоите? Так я один пойду!» — схватил знамя и бросился вперед, ведя за собой пехоту. Грудь его разбило картечью. Солдаты попытались вынести командира, но сразу множество ядер взбуравили землю там, где он упал.
Wikipedia.org / Общественное достояние
При Бородине, на Утицком кургане, был смертельно ранен и родной брат Александра Тучкова, генерал-лейтенант Николай Тучков. Получив известие о гибели двух сыновей, Елена Яковлевна, свекровь Маргариты, с горя ослепла.
«И слава Богу! Не на кого больше смотреть», — спокойно сказала она близким.
Спас Нерукотворный
В смерть мужа Маргарита Михайловна долго не верила, ведь убитым его никто не видел. Наконец, спустя почти два месяца после битвы, в конце октября, когда Наполеон уже ушел из Москвы, она вместе с денщиком мужа сама отправилась на Бородинское поле. Оно всё было покрыто телами убитых людей и лошадей, которых еще не успели похоронить.
Тучкова примерно знала, где погиб муж. Всю ночь она с монахом одного из близлежащих монастырей бродила по развороченным редутам среди костров, в которые крестьяне крюками и шестами стаскивали тела французов, и братских могил, в которых хоронили русских. Монах творил заупокойные молитвы, а вдова заглядывала в лица одервеневших, обглоданных и исклёванных трупов — искала мужа... Не нашла.
И чтобы хоть как-то обозначить место, куда можно прийти поплакать о погибшем, она решила построить на Бородинском поле часовню. Для этого она продала все свои украшения — оставила только рубиновый перстень, подарок мужа.
А потом стала строить храм-памятник. Своих денег у нее на это не было, и она обратилась с ходатайством к государю. Александр I на строительство храма Всемилостивейшего Спаса — в честь той самой иконы Спаса Нерукотворного из походной полковой церкви, которую оставил Маргарите муж, — выделил десять тысяч рублей, немалую по тем временам сумму. Тучкова сама следила за строительством, даже поселилась с сыном и его гувернанткой тут же, в Бородине. И своими руками внесла в освященную в 1820 году Спасо-Бородинскую церковь дорогой ей образ.
«Полуночная княгиня»
Но смерть мужа была лишь началом испытаний. Летом 1825 года Тучкова схоронила отца. А через полгода случилось восстание декабристов, и брата Михаила, примкнувшего к бунтовщикам, сослали в Сибирь. Не выдержав испытаний, спустя два года скончалась мать. Но самая тяжелая потеря ждала впереди — Коко, ее обожаемый сын, так похожий на отца.
В четырнадцать лет Николай Тучков был определен в Пажеский корпус. Демонстрировал незаурядные способности. Перед Рождеством 1826 года приехал на каникулы из Петербурга в Москву, к матери, заболел скарлатиной и умер у нее на руках. Почерневшая от горя Маргарита привезла тело сына на Бородинское поле, похоронила в склепе Спасской церкви, и осталась жить в старой избушке неподалеку от дорогих могил.
Wikipedia.org / Общественное достояние
В письме подруге она писала: «День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначащее рукоделье, а после короткой молитвы — ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь — вот мое упование, тем и кончу!»
Крестьяне, часто находившие ее утром в склепе без чувств — по ночам ей казалось, что сын и муж зовут ее туда, — прозвали Тучкову «полуночной княгиней».
«За что?!..»
Митрополит Московский Филарет (Дроздов) был почти ровесником Маргариты Михайловны. Они были знакомы, владыка знал о ее горькой судьбе. Но так уж вышло: когда она приехала к нему за помощью, он был занят — общался с какой-то пожилой женщиной и тремя молодыми людьми.
— Тоже бородинская вдова и ее сироты... — кивнул владыка Тучковой.
— Три сына! — воскликнула та. — А у меня всё отнято! За что?!..
Митрополит строго взглянул на нее:
— Вероятно, она более вас заслужила милость Божию своею покорностью.
Неужели он упрекает ее в недостаточном смирении?! Маргарита Михайловна разрыдалась, но владыка молчал, и она, не взглянув на него, вышла из комнаты.
Что было дальше, описывает современница Тучковой, Екатерина Новосильцева — она лично знала Маргариту Михайловну и впоследствии составила ее жизнеописание:
«Возвратившись домой, она приказала отказывать всем и заперлась в своей спальне.
Через час черный цуг митрополита остановился пред крыльцом ее дома. Лакей отворил дверь и доложил, что Маргарита Михайловна не принимает.
— Но меня она, вероятно, примет, — отвечал Филарет, — скажи ей, что я желаю ее видеть.
Когда он вошел, она встретила его в гостиной.
— Я оскорбил вас жестким словом, Маргарита Михайловна, — сказал он, подходя к ней, — и приехал просить у вас прощения.
Эти слова глубоко ее тронули и положили начало искренней дружбе между нею и митрополитом. С тех пор он имел на нее большое влияние. Руководясь ли его советами, повинуясь ли новой потребности своего горя, она окончательно переселилась на Бородинское поле».
«С печалью туда не принимаются»
Много лет Тучкова и владыка Филарет переписывались. Вот лишь одно из многих писем владыки, написанное через два года после смерти ее сына:
«Мир Вам! Зная Вашу веру и упование, заставляю себя думать, что печаль ныне менее властвует над Вами, и изнуренное страданиями сердце начинает чувствовать утешения, которые, подобно каплям росы, источаются из Источника вечного блаженства.
Два года мучительной, отчаянной скорби — достаточная жертва миру и плоти. …наше продолжительное и тяжкое сетование не только не богоугодно, но даже бывает грешно. Нам сказано: не скорбите, как прочие, не имеющие упования (1 Фес 4:13). <…>
В небесном царстве нет печали, и с печалью туда не принимаются. <…>
Наше дело — нести налагаемые кресты с любовью, детским смирением и христианским терпением, а не измерять их и не сравнивать с другими, не сетовать в лишениях, а бодрствовать над собой и крепиться, дабы, изнемогши, не лишиться уготованной награды. <…> Припоминайте чаще: сила Божия в немощи совершается (2 Кор 12:9). Господь в свое время препоясывает и ведет Своих избранных так, как бы они не желали, но туда, куда желают дойти.
Берегите ваше здоровье для спасения души, беседуйте с родными и знаемыми, помогайте во имя Господа Иисуса Христа бедным, утешайтесь, утешая несчастных. <…>
Благодарите Господа за дарование Вам двух лет жизни и желайте прожить на земле еще двадцать, а как жить и что делать — Он вразумит и покажет. Говорите сердцем и душою: буди имя Господне благословенно отныне и до века (Иов 1:21)!»
«Утешайтесь, утешая несчастных»
Тучкова создала при бородинском храме богадельню для инвалидов войны 1812 года. Потом собрала девочек-сирот из окрестных деревень и взялась учить их чтению, письму, рукоделию и пению в церковном хоре. Слух о доброй барыне быстро разошелся по округе. К ней потянулись сирые, убогие, обиженные. Девушки-бесприданницы из бедных дворянских семей, отчаявшиеся выйти замуж, находили у Тучковой утешение и работу. Около бородинского храма появлялось всё больше построек. В 1833 году здесь жило уже 70 человек, и Николай I разрешил назвать это поселение «Спасо-Бородинским богоугодным общежитием».
Маргарита Михайловна дала вольную всем своим крестьянам и все средства вкладывала теперь в свою общину.
«Вот почтенная вдова!»
26 августа 1839 года. Четверть века назад закончилась Отечественная война. На Бородинском поле — грандиозное торжество: император открывает памятник героям великого сражения. У монумента собрались ветераны битвы, здесь же европейские дипломаты, высокопоставленные гости, принцы.... Подъезжает карета. Из нее выходит высокая бледная женщина в черном. Она опирается на руку генерала Павла Тучкова. За ней следуют две монахини. Дама поднимается на помост для гостей, к ней верхом подъезжает государь, протягивает руку:
— Кланяюсь вашему превосходительству. Грустен для вас этот великий день. Разделяю вашу скорбь. Да поможет вам Господь!
Затем оборачивается к иностранцам и громко произносит:
— Вот почтенная вдова храброго генерала Тучкова! Она предупредила меня и воздвигла памятник невероятный! — указывает он на стоящий поодаль Спасо-Бородинский монастырь.
Эти слова государь повторяет по-французски и по-немецки, и гости восторженно приветствуют женщину в черном.
Памятник героям 1812 года покрыт надписями. Одна из них гласит: «Умерли за отечество полководцы: Багратион, Тучков 1-й, Тучков 4-й, граф Кутайсов. Всем прочим слава!»
Пышные торжества продолжаются целый день. К вечеру от избытка впечатлений у Тучковой поднимается температура. Государь велит прислать к ней врача и сам решает навестить вдову. Между ними происходит разговор, содержание которого передает Екатерина Новосильцева в составленном ей жизнеописании Тучковой.
— Я был бы счастлив, если бы мог исполнить какое-нибудь из ваших желаний, — говорит император. — Не нуждается ли в чём монастырь? Прикажите, и всё будет сделано.
Женщина поднимает глаза на высокого гостя:
— Ваше Величество, то что Вы можете сделать для монастыря, могут сделать для него и другие. Но есть у меня просьба — только Вы можете ее исполнить. Простите брата!
Государь хмурится и после минутной паузы отвечает:
— Позвольте мне подумать, Маргарита Михайловна.
К тому моменту Михаил Нарышкин уже служил в пехотном полку на Кавказе, куда он — представитель известной дворянской фамилии — был зачислен рядовым. Пройдет еще много лет после разговора царя и Тучковой на Бородинском поле, прежде чем Михаила уволят со службы с обязательством безвыездно жить в селе Высоком близ Тулы. Освобожден от надзора он будет только в 1855 году, а от всех остальных ограничений — по амнистии 1856 года.
«В сёлах стон стоял»
Маргарита Михайловна не раз задумывалась о монашестве. Владыка Филарет ее не торопил: «Можно вести жизнь монашескую и без обета. <...> Что делается на всю жизнь, то лучше сделать не скоро, нежели торопливо».
Но пришло время, и в один из приездов Тучковой в Троице-Сергиеву лавру митрополит сам предложил ей стать монахиней. В 1838 году она приняла малый постриг и стала инокиней Меланией. А через год созданное Тучковой благочестивое женское общество получило статус Спасо-Бородинского монастыря. Митрополит Филарет составил его «Правила», в которых говорилось, что «особенная обязанность пребывающих в сем Общежитии — приносить молитвы за православных вождей и воинов, которые в сих местах за веру, Государя и Отечество на брани живот свой положили в лето 1812-е».
Тучкова с сестрами продолжала помогать несчастным, лечить больных, учить деревенских детей. В 1840 году владыка постриг ее в мантию (так называется вторая ступень посвящения в монахини) с именем Мария. «Я не могу описать моего душевного состояния, особенно когда после окончания владыка взял меня за руку и привёл к святому преподобному Сергию, которому отеческим словом препоручил меня! — описывала матушка свой постриг. — После целования святых мощей я пала в ноги отцу-владыке... и осталась на всю ночь в соборе в том одеянии как постриглась, даже на босу ногу, как была».
Она стала игуменьей Спасо-Бородинского монастыря. Все, бывавшие в монастыре при матушке Марии, поражались царившему там духу любви. Сестры были очень привязаны к игуменье, а она, как могла, поддерживала в них бодрость души, а если кого-нибудь из них смущал недостаток средств, говорила: «Господь не оставит! Да и нам ли жаловаться? Трапеза незатейлива, зато каков хор!»
При этом сама матушка не позаботилась даже о том, чтобы заказать себе «игуменское место», и во время службы по-прежнему сидела на маленькой скамеечке у печки. Сестры возмущались, а она в ответ смеялась.
В первые годы своей монашеской жизни Тучкова носила вериги, но подорвала здоровье, и владыка Филарет потребовал, чтобы она их сняла. Однако та оставила за собой право иногда их на себя возлагать — если сестры ссорились или кто-то из них приходил к ней с тяжким признанием, она говорила: «Молитесь, и я буду с вами молиться!» — и надевала вериги.
С. М. Прокудин-Горский prokudin-gorskiy.ru
Монастырь разросся. Было там очень красиво — сирень, жасмин, много цветов. Сестры обрабатывали огород, пекли хлеб, ткали, сами красили полотно, шили, вязали...
Скончалась игуменья Мария в 1852 году. Ее похоронили в Спасском храме, на месте гибели мужа, рядом с сыном. Скорбь сестер по ней была так велика, что во время погребения они от слез не могли петь. А один старичок из Семёновского вспоминал: «Много лет прожил я на белом свете, а такой болезной души еще не видывал. Когда она скончалась, что в обители, что в окруженных селах стон стоял, потому что она нам всем была мать родная».
Рецепт теста для хлеба, который мы сегодня называем «Бородинским», придумала матушка Мария. Вернее, вспомнила фамильный «нарышкинский» хлеб, которым поминали усопших в их древнем роду. В него, как говорили, помимо ржаной муки, солода, патоки и кориандра, добавляли… слезы. До конца XIX века этот хлеб так и называли — «поминальный». Сестры Спасо-Бородинского монастыря уверяли, что их хлеб, выпекаемый в память героев Отечественной войны 1812 года, замешан на светлой любви, черном горе и верности.
