Ангел со второго этажа. Рождественский рассказ

Ранние сумерки вползали в город, укутывая улицы серой пеленой. Еще сновали туда-сюда прохожие, но их становилось все меньше и меньше. Снег перестал идти и теперь торжественно лежал, превратив город в сказочное королевство. Наступало Рождество.

Пятилетний Вовка смотрел в окно и вздыхал. Целый день вместо того, чтобы готовиться к празднику, мама и папа занимались переездом в эту чужую квартиру. Вовка даже знал почему. Он слышал, как вчера вечером отец ссорился с дядей Митей, своим старшим братом, и тот сказал:

— Вот и убирайся отсюда!

Дом, в котором они жили до этого, принадлежал дяде Мите. Скорей всего, он совсем не имел в виду, чтобы папа, мама и Вовка убирались прямо в праздничные дни. Но надо знать папу с его чувством справедливости и нетерпимости к любой лжи.

Короче, папа позвонил своему институтскому товарищу, который жил где-то в столице, и попросился в его квартиру. Товарищ согласился с радостью, будет кому присматривать за жильем. И сегодня они переехали в этот старый двухэтажный дом почти на самой окраине городка. Дом на восемь квартир — четыре внизу и четыре вверху. Вовке сразу выделили маленькую спальню с окном на улицу, и теперь он смотрел на снег, прохожих, на старый фонарный столб и думал о елке, которую не стали тащить с собой и вместе с которой в том доме остался праздник.

Незнакомая двухэтажка жила своей жизнью. То и дело хлопали входные двери, слышались веселые голоса новых соседей, звуки приезжающих и отъезжающих машин. На втором этаже кто-то ругался, бегал, падали какие-то вещи, хлопали балконные двери, и вообще было похоже на драку.

Родители расставляли посуду, развешивали вещи, рассовывали все семейные узлы по шкафам и тумбочкам, которых у папиного товарища явно не хватало. Они устали и были расстроены.

Вовка тоже был расстроен, поэтому сидел в своей комнате в полной темноте и ни с кем не разговаривал. Он услышал, как родители включили телевизор и кто-то закричал: «С Рождеством!»

«Рождество пропало, — подумал Вовка. — Мой Рождественский Ангел не найдет меня здесь, мы так быстро переехали».

На фонарном столбе загорелась лампа и осветила не только кусок улицы, но и Вовкину комнату. Он оглянулся на большие картонные ящики, в которых лежали его вещи, игрушки, книги, и опять печально вздохнул. Внезапно вспомнил об ангеле, которого успел снять с елки, и раскопал свою куртку в ворохе верхней одежды. Белый ангелок с примятыми крыльями был извлечен из кармана и водружен на подоконник. Вовка уселся рядом.

В доме все стихло. Кажется, опять пошел снег. Вовка смотрел на большие, просто огромные снежинки и вдруг понял, что это совсем не снежинки, а белые перья медленно пролетают мимо его окна и ложатся на снег.

«Мой Ангел прилетел! — чуть не закричал он от радости. Но тут же испугался: — Почему столько перьев? С ним что-то случилось!»

Вовка накинул куртку и выглянул из своей комнаты. В гостиной работал телевизор, и уставшие родители спали перед ним, сидя на диване. Вовка выскользнул из квартиры. Лампочка в подъезде замигала, как будто испугалась его появления, и погасла, однако мальчик успел заметить несколько белых перьев на лестничной площадке. Он хотел выйти на улицу, но услышал, как выше этажом кто-то всхлипнул.

Осторожно, держась за деревянные перила, Вовка стал подниматься по лестнице. На площадке между этажами он остановился и посмотрел вверх.

Глаза его немного привыкли к темноте, да и в маленькое окошко над площадкой проникал тусклый уличный свет. Вовка разглядел белый силуэт и понял, что на верхней ступеньке кто-то сидит.

— Ты Ангел? — нерешительно спросил он. — Почему ты плачешь?

— Мне холодно, — очень тихо ответил белый силуэт.

— Пойдем ко мне! У нас тепло, и телевизор работает.

— А можно?

— Пойдем!

Силуэт поднялся и бесшумно начал спускаться по ступенькам.

Вовка почти скатился вниз, открыл свою дверь и побежал в гостиную.

— Мама! Папа! — закричал он. — Я привел Ангела. Он замерз. Я не знал, что Ангелы тоже мерзнут, а вы знали?

— Ты почему не спишь? — удивилась мама, поднимаясь с дивана. — Почему ты в куртке?

— И где Ангел? — спросил папа. Вовка оглянулся:

— В коридоре, наверное. Я дверь оставил открытой.

— Сережа, отведи его в спальню, пусть ложится, напридумывал тоже.

— Ничего я не придумал, — возразил Вовка не совсем уверенно, — сама посмотри.

— Посмотри, посмотри, а мы — спать. — Папа увлек сына в спальню.

Мама вышла в коридор и увидела худенькую девочку лет семи в длинной, до самых пяток, белой рубашке. Она стояла на пороге, не решаясь войти в квартиру и подрагивая от холода. У нее были длинные светлые волосы и очень большие голубые глаза.

— Ты Ангел? — спросила мама точно так же, как несколько минут назад Вовка.

— Я — Люся, — тихо ответила девочка. — Наша квартира над вами.

— О Господи! Да ты босиком!

Мама обняла девочку за плечи и завела внутрь. Потом заперла двери и повела гостью в кухню. Там она усадила ее на стул, поставила на плиту чайник и принесла свою вязаную кофту и теплые носки. Пока девочка надевала все это, на столе появилась большая чайная чашка, а вместе с ней печенье и кусок яблочного пирога, испеченного еще в том доме.

Мама налила чай в чашку и придвинула все к девочке.

— Кушай и грейся. У тебя что-то случилось?

— Нет, все, как всегда, — тихо сказала девочка и нерешительно посмотрела на пирог.

— Бери, бери, это тебе. А что значит «как всегда»?

Девочка отпила глоток.

— Хорошо, горячий. — Она вздохнула. — Мама с папой подрались, а я убежала к бабушке Кате.

— Это твоя бабушка?

— Нет, это соседка, ее дверь рядом с нами. Я всегда убегаю к ней. Но сегодня у нее заперто.

— Подожди, — вспомнила мама, — это такая высокая интересная старушка с черным мопсом?

— С Чарликом. — Впервые за все время девочка улыбнулась. — Я с ним дружу, он очень любит овсяное печенье.

— Она уехала ближе к вечеру на такси. Я видела в окно.

— Наверное, к дяде Толе, он ее сын.

— Хочешь, я постучу к вам и вызову твоих родителей?

— Это бесполезно, — сказала девочка. — Они не проснутся до утра. А если проснутся, то будет только хуже, — добавила она.

— А у тебя есть еще родственники в городе?

— Нет. Никого нет.

— Кушай, не буду тебя больше отвлекать.

Мама тоже налила себе чаю и присела рядом.

— Наш сын уснул. — В кухню заглянул папа и замер, увидев гостью.

— Ты Ангел? — спросил он девочку.

Девочка смутилась и поставила чашку с недопитым чаем на стол. Было заметно, как от горячего напитка и еды ее начало клонить в сон.

Она зевала и потягивалась.

— Это Люся, — сказала мама. — Она живет над нами. А сейчас ее надо уложить спать.

— Если надо, значит, уложим, — не стал вдаваться в подробности папа. — Куда?

— Я постелю на диване, — сказала мама и вышла из кухни.

— Я помогу, — присоединился к ней папа. Когда они вернулись, девочка спала, положив голову и руки на стол.

— Какая худенькая! — сказала мама.

— Какая легенькая! — сказа папа, поднимая девочку на руки.

Они уложили ее на диван и укрыли теплым пледом.

— Спасибо, — пробормотала девочка в полусне.

— Да, иногда и Ангелам нужна помощь, — улыбнулся папа.

Рождественская ночь плыла над городом. Из разорванной подушки на балконе второго этажа легкий ветерок выдувал белые перья. Они играючи взлетали вверх, кружили по улице и медленно опускались на такой же белый снег.

---

«Новогодние и рождественские рассказы будущих русских классиков» — сборник святочных рассказов, составленный Майей Кучерской и Ириной Жуковой.

В книгу вошли тексты выпускников магистерской программы НИУ ВШЭ «Литературное мастерство» и литературных мастерских Creative Writing School, школы «Бэнд» и литературного клуба Союза российских писателей, но несмотря на пестроту тем, разнообразие стилей и даже уровня авторов, в диапазоне от начинающих до зрелых, герои их неизменно выныривают из всех невзгод живыми и невредимыми. Так и должно быть: это — требование святочного жанра.

Произведения прошли экспертную оценку опытных литературных наставников и редакторов. Эти рассказы показывают развитие литературной традиции, а в будущем, возможно, войдут в золотой фонд русской классики.