Что такое стыд? Пожалуй, немногие способны навскидку ответить на этот простой, казалось бы, вопрос. Испытывать стыд приходилось каждому (за исключением, быть может, людей с серьезными личностными расстройствами). Но вот объяснить, что значит «мне стыдно», оказывается совсем непросто.
Скажем, у… К. Маркса есть любопытное определение: «Стыд — это своего рода гнев, только обращенный внутрь». И действительно: стыд — это всегда наша реакция на некое действие, которое воспринимается нами как неправильное, недостойное… Но стыд ведь никак не отменяет проступок. И даже не меняет. Поэтому такой «гнев на себя» может оказаться для человека малопродуктивным и бессмысленным, хотя внешне выглядит благородно и правильно: человек совершил гадость и стыдится, гневаясь на себя.
…Согласно Библии, стыд — результат грехопадения. Первые люди были оба наги... и не стыдились (Быт 2: 25). Но нарушение людьми самого первого завета с Богом рождает стыд. Сначала друг перед другом, и он «преодолевается» повязками из листьев, а потом — и перед своим Создателем, от которого человек «надежно» прячется за райскими деревьями. Но стыд не становится исцелением нанесенной грехом раны. Скорее — одним из симптомов той болезни, которую грехопадение внесло в природу первозданных людей, когда в самом близком человеке, в том, кто — «плоть от плоти твоей, и кость от кости», вдруг стал видеться чужой.
В скобках замечу, что семейные отношения, физическая близость, мужчины и женщины как часть семейных отношений, для христиан в том числе потому представляются столь ценным даром, что в каком-то смысле брак устремляет супругов в первозданное состояние, позволяет без стыда преодолевать наготу друг друга, не видеть друг в друге чужого. Именно поэтому супружеские отношения нельзя профанировать. Ты не можешь обнажаться во всех смыслах слова сегодня с одним, завтра с другим или перед всеми подряд. И здесь стыд выступает уже в качестве некоего барьера, который позволяет человеку сохранять то, что должно быть открытым лишь для одного — возлюбленного...
Но вернемся к классику. Стыд, безусловно, можно рассматривать как гнев, обращенный на себя. Однако стыд в этом смысле может стать началом покаяния, но может и не стать.
Совесть. Франсуа Шифляр, 1877.
У режиссера и христианина Кшиштофа Занусси есть намного более близкая мне лично фраза, смысл которой заключен в том, что совести недостаточно для спасения. Здесь, конечно, много разных смыслов. В первую очередь он говорит о необходимости прямого действия Бога в человеке. И в этом смысле стыд (если это будет лишь гнев, обращенный на себя, и больше ничего) вряд ли что-либо сможет изменить в человеке к лучшему. У меня даже есть такое подозрение, что рано или поздно этот гнев понемножку начнет уменьшаться. Хотя бы потому, что человек неосознанно будет стремиться как-то компенсировать это отношение к себе как к сволочи. И он либо начнет себя оправдывать, либо просто — перестанет на себя гневаться. И весь потенциал исправления того недолжного, что вызвало стыд, в итоге сойдет на нет. Поэтому гнев на себя в идеале должен подтолкнуть к тому, чтобы попытаться изменить свое бытие, открыть себя для действия Бога в себе. Это может быть трудно, очень трудно. Сам поступок, вызвавший стыд, может не давать этому совершиться: человек, подобно Адаму и Еве, устыдится своего проступка перед Богом и «спрячется» от Него. Но другого пути исцеления греховных ран не существует. Либо человек преодолевает свой стыд и открывает себя перед Богом, впускает Его в свою жизнь. Либо — черствеет, перестает быть чувствительным к греху.
Как-то я спросил одного знакомого: «что ты все время краснеешь?» Он покраснел и ответил: «Это просто свойство кожи». И мне кажется, что стыд либо превращается в такое вот свойство кожи, физиологическую реакцию, и тогда он постепенно «проходит с возрастом». Либо же он зовет к какому-то действию по изменению себя. И если этот гнев обращен на себя, но здесь же, в себе, и заканчивается, — это тупик.
И еще. Почему люди зачастую так стыдятся совсем пустячных вещей, и в то же время не испытывают никакого стыда в отношении очень серьезных своих ошибок и проступков? Парадокс? Хотя он, наверное, имеет свое объяснение. Возьмите молитвы, написанные святыми людьми. Там же через строку говорится, что человек ничего доброго не сделал, и постоянно грешит «делом, словом, помышлением и всеми своими чувствами». Почему так? Либо святой, автор такого текста, лжет (что вряд ли), либо он как-то иначе видит и себя, и мир, и свои отношения с Богом и миром. У него иное состояние души. А значит, это у нас сбит духовный компас. Это мы потеряли правильные нравственные ориентиры и не знаем, не чувствуем, чего следует стыдиться на самом деле. Если приблизить магнит к компасу, он собьется и стрелка его будет показывать не туда, куда должна была. Так и мы, когда нас магнитом тянет к себе грех, сбиваемся с верного пути, неправильно оцениваем свои слова и поступки. А когда человек приближается к Богу, он видит, как все обстоит на самом деле. И видит себя настоящего. И понимает, что просто не замечал раньше каких-то самых главных вещей, из которых эти мелочи вырастали, как сорняки из семян. Поэтому мелочей он стыдился, но не мог понять, почему он их повторял снова и снова. Как апостол Павел говорил: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим 7:19). Почему? Потому что так действует грех, сидящий во мне, словно заноза, словно магнит, сбивающий все мои ориентиры в этой жизни. Мы больше рассуждаем про «хорошее» и «плохое», про сферу поступков. А святые — про грех, живущий в человеке. Мы стыдимся поступков. Они — искореняют то состояние души, которое вызывает к жизни эти поступки. Хотя самих поступков, быть может, они и не совершали. Но видели в себе семена греха и плакали об этой засоренности собственной природы. Но их гнев был направлен не на себя, а на корень всех наших бед — на грех.
Думаю, ложный стыд потому так и назван, что у него — неверная направленность. Устремленность на какие-то мелкие поступки, и самое главное — на их оценку другими людьми. Ты оказываешься рабом пошлой мысли «что будет говорить княгиня Марья Алексеевна?» и вместо исправления причины греховных поступков начинаешь прятать от людей их последствия. Недаром перед исповедью священник обращается к исповеднику со словами: «если же ты устыдишься, или убоишься, и скроешь что-то, то получишь сугубый грех и так и уйдешь неисцеленным»... То есть в стыде есть и сильная психологическая сторона, которую, как оказывается, на пути к Богу надо суметь преодолеть. Переступить через себя и свой стыд.
И тогда — силой Божией — можно увидеть себя настоящего, и понять, что ты сам, один, бессилен изменить себя. Но с Богом ты получаешь силу, с которой ничто не сравнится.
