Когда слышишь «волонтер», представляешь человека молодого, посвятившего себя социальной работе; «воскресная школа» ассоциируется с маленькими детками, внимательно слушающими батюшку; а слова «градообразующее предприятие» вызывают в памяти кадры из советских фильмов: толпы рабочих, спешащих вечером с завода домой. Поездка в Новокузнецк разрушила эти и многие другие стереотипные представления корреспондента «Фомы». Жизнь огромного города оказалась куда интереснее и неожиданнее.
Парадокс № 1: коптящие трубы и самый чистый город области
Апрель в Новокузнецке — время маленьких скоростей: после зимы дороги разбиты, по трассе больше двадцати километров в час не разгонишься. Но это неспешное передвижение позволяет все рассмотреть: город — чистый, даже после зимы.
— Самый чистый во всей Кемеровской области, — неожиданно в унисон моим мыслям говорит Максим, молодой человек, встретивший нас с фотографом в аэропорту.
— А как же коптящие трубы Кузнецкого металлургического комбината? — удивился я. — Это же, если не ошибаюсь, градообразующее предприятие?
— Так-то оно так, — говорит Максим. — Только коптящие трубы и толпы рабочих давно в прошлом. Завод год от года лишь снижает производственные мощности. В прежние времена там работало больше двадцати пяти тысяч человек, а сейчас — от силы около четырех. Сегодня люди в основном находят себя в сфере услуг.
По разбитой окружной дороге мы почти час ехали вдоль высокого белого забора, огибая другое предприятие-гигант — Западно-Сибирский металлургический комбинат. Собственно, он уже и не новокузнецкий, потому что расположен за чертой города. Но там жизнь как раз кипит, трубы коптят. Забор то и дело прерывался КПП. Рядом с каждым — автобусная остановка: заходить на территорию комбината через главный вход большинству сотрудников смысла нет — до своего цеха дойдешь только к обеду.
Въехали в Новокузнецк. Лицо у города как будто знакомое: кафе, магазины, автомойки, привычная жизнь. И сфера услуг процветает. Есть характерный для большого города район новостроек. Старожилы Новокузнецка еще помнят, как на его месте было чистое поле. То, что район новый, ясно и по его названию — Новоильинский. Он-то и стал конечным пунктом нашего путешествия.
Людей, посещающих единственную в районе церковь, — человек сто. Храм вмещает в себя не больше пятидесяти. Поэтому самые большие надежды прихожан связаны
с появлением нового храма — большого, обустроенного.
Парадокс № 2: огород в городе
Однажды иерей Николай Борецкий решил Крестным ходом со своими прихожанами обойти Новоильинский район. Население района — около семидесяти тысяч человек. Людей, с той или иной регулярностью посещающих единственную в районе церковь во имя блаженной Ксении Петербургской, — человек сто. Физически же храм вмещает в себя не больше пятидесяти. Тесно везде и всегда, что внутри, что на улице у дверей. Толчея в московских приходах в дни крупных церковных праздников, наверное, ничто по сравнению с тем, какое количество людей собирается здесь на Пасху. Поэтому в последнее время самые большие надежды и мечты прихожан связаны с появлением в их районе нового православного храма — большого, обустроенного. Во время Крестного хода молились именно об этом. Главными участниками молитвенного шествия были пожилые люди, которых среди прихожан явно больше, чем молодежи. В продолжение нескольких часов шел ход по одной из полос проезжей части (рядом ехали милиция и скорая помощь), четырежды останавливаясь служить краткий молебен — так, чтобы точки остановок образовали крест.
— Сто прихожан — это много или мало? — спросил я отца Николая.
— Очень мало, особенно для такого района, как наш, — ответил священник. — Поэтому мы всеми силами стараемся построить новый большой храм, тогда и прихожан станет больше. Ведь то, что в храме тесно, некомфортно, для людей нецерковных часто становится главным препятствием на пути к Богу.
Храм блаженной Ксении Петер-бургской стоит на пригорке в центре района. Рядом, метрах в пятидесяти, уже отведено место под новый храм.
— Как-то мы с матушкой и сыном гуляли на этом пригорке после воскресной службы, — рассказывает отец Николай. — К тому моменту я только приехал служить в Новокузнецк из соседней деревни, и о новом храме мы тогда не помышляли. А мой маленький сынишка, увлеченный какой-то своей игрой, вдруг обернулся и говорит нам: «А здесь храм будет». Мы улыбнулись, конечно, но особого значения словам его не придали. Мало ли фантазий у ребенка... Вспомнил эту историю позже, когда в администрации города подписывал документы о передаче пустыря под строительство храма.
Начались строительные работы: вырыли котлован, вбили сваи… Не хочется говорить штампами, но «грянул мировой кризис». Для прихожан он именно грянул, резко оборвав планы, ожидания, перспективы. Причем, в отличие от молодежи, для местных бабушек «мировой кризис» — это что-то абстрактное и поэтому совсем не похожее на конкретную причину того, почему дорогое и важное их сердцу дело застопорилось. Такое непонимание болезненно вдвойне.
Отец Николай привел нас к месту будущего храма. Было сыро и холодно. Машина, на которой мы приехали, забуксовала в грязи, пришлось ее долго толкать, а потом отмывать обувь и брюки. Тающий снег образовал в котловане мутное озеро. Сваи, которые местная молодежь уже успела разрисовать, совсем ушли куда-то под воду. А в руках у нас был буклет «Проект строительства», где в деталях и подробностях красовались изображения нового храма и его территории с домом причта, воскресной школой и небольшим огородом...
— А огород зачем? — спросил я.
— Чтобы городские дети знали, что бывает и такой труд, — улыбнулся отец Николай.
— Огород в городе… А это не кажется смешным?
— Смешно, когда дети думают, что хлеб растет в магазине. Да и вообще, совместный труд облагораживает, и для детей это важно.
Сам отец Николай к труду привык. В молодости работал на строительстве нескольких храмов здесь же, в Кемеровской области. Кстати, именно так и познакомился с благочинным одного из округов Новокузнецка, который благословил его стать священником. А потом отца Николая направили на строительство храма в соседнюю с городом деревню. Так что строить церкви в Кемеровской епархии — для батюшки почти дело жизни.
Благочинный 1-го Новокузнецкого благочиния протоиерей Василий Буглаков и настоятель храма св. Ксении Петербургской иерей Николай Борецкий вместе держат проект строительства нового храма. Оно и понятно — такие задачи решаются только общими усилиями: священников, прихожан, друзей...
Парадокс № 3: школа для бабушек
Приход блаженной Ксении Петербургской располагается на территории дома-интерната для престарелых и инвалидов. Только здесь десять лет назад и нашлось место для храма. Под него выделили помещение бывшего ритуального зала — низкие потолки, холодные стены. Храм настолько мал, что когда на службы сюда из дома-интерната привозят инвалидов-колясочников, то обычные прихожане по большей части стоят на улице: внутри места уже не хватает. Впрочем, во время служб двери храма открыты, иначе душно, ведь в бывшем ритуальном зале нет ни одного окна.
Нынешнее помещение используется по максимуму. Вместе с храмом здесь уместились и небольшая духовная библиотека, и кабинет отца Николая, и...
— Наша воскресная школа, — показал отец Николай.
Школа занимает часть проходной комнаты прямо за задней стеной алтаря. Десять парт и двадцать стульев. И еще вторая стена из прикрепленной к полу фанеры, создающая ощущение хоть какой-то обособленности пространства. Войдя в школу, я остолбенел: за партами сидели... бабушки, человек пятнадцать.
— Мы думаем, что в воскресной школе могли бы заниматься не только дети, но и взрослые, у которых тоже есть вопросы, — рассказала после педагог Вера Владимировна Карнович и с улыбкой добавила: — Вот теперь с ними и «воюем», ведь, в отличие от детей, взрослые склонны задавать не просто интересующие их вопросы, а вопросы с вызовом, острые, проблемные. Такие, например: «Почему мы не едины с мусульманами, ведь ислам признает Иисуса?» или «Что плохого в протестантизме или баптизме?» При этом им не особо нужны богословские или научные рассуждения — скорее, они ждут, чтобы все это еще и в сердцах у них отозвалось. Всю свою жизнь они если и ходили в Церковь, то верили в Бога без какого-либо образования, как могли, как переняли от своих же бабушек.
— Так чему же их теперь, на старости лет, можно научить? Да и нужно ли? — спросил я Веру Владимировну.
— Я не жду от них какого-то сдвига в мировоззрении или вере. Это по меньшей мере — наивно, а по большому счету просто глупо, — сказала педагог. — Кое-чему научить их можно, — только учу не я, учит Евангелие, которое многие из них начинают осмысленно, вдумчиво читать впервые. Многим из них — стихийно воцерковленным — раньше это было незнакомо. Системное погружение в текст Евангелия — что может быть важнее? Даже на старости лет...
В доме-интернате есть «православная комната». Жильцы приходят сюда на беседы и молебны.
Парадокс № 4: пожилые пожилым
— Это наши волонтеры — представил отец Николай группу людей, которые встречают нас на крыльце дома-интерната. — Регулярно навещают стариков.
Я решил, что отец Николай иронизирует. Ведь волонтеры — это обычно бодрые молодые люди. Но сейчас перед собой я видел... все тех же церковных старушек. Оказалось, что в храме блаженной Ксении Петербургской пожилые помогают пожилым. И никого это не удивляет.
Те, кого волонтеры навещают, как правило, — пациенты в самом тяжелом состоянии: всех, кто чувствует себя относительно сносно, переводят в другой (более обустроенный) дом престарелых. Здесь остаются те, кто совсем плох, многие из них даже не в силах подняться с постели, чтобы выйти из палаты. Здесь же, в доме-интернате, есть специальное отделение — «Отделение милосердия».
Вот прихожанка храма Валентина сидит на кровати одной старушки и молча гладит ее исхудавшую руку. А бабушка просто смотрит на гостью. Временами между ними возникает какой-то разговор, почти ни о чем: о здоровье, погоде, о том, что приехали журналисты... А потом, прощаясь, Валентина крепко целует бабушку.
— Я ведь раньше была страшно брезгливая. Когда впервые зашла в дом престарелых, чуть не упала в обморок от запаха... — вспоминает она.
Справедливости ради отметим, что сильного, специфического для дома престарелых запаха здесь нет. Сотрудники содержат все здесь в должном порядке.
— Теперь вообще ничего такого не замечаю. Переросла, что ли. Мне кажется, то, что мы общаемся с этими больными, учит нас сострадать. А это означает забыть хотя бы на время о себе, о своем комфорте...
Отец Николай тоже регулярно приходит в дом-интернат. Лежачих больных причащает в палатах. С теми, кто более или менее передвигается, беседует в специально оборудованной «православной комнате» и приглашает на Литургию в храм. И время от времени повторяет:
— Во всем есть промысел. Не попади эти старики в дом-интернат, может, и не узнали бы никогда Таинства Причастия...
Самим старикам общаться с журналистом трудно, но все они говорят одно — что рядом с храмом находят утешение и поддержку.
— Думаю, для всех нас труд здесь и есть наше реальное и деятельное покаяние, — делится размышлениями Валентина. — Возможно, именно в нашем возрасте нам это особенно нужно...
«Сострадать — значит хотя бы на время забыть о своем комфорте», — считают волонтеры.
* * *
В тридцати километрах от Новокузнецка уже настоящая тайга. В конце апреля там начинались паводки. Мы ехали на машине по грунтовой дороге, которую то и дело пересекали бурные потоки воды: это растаявший снег сходил вниз. Через пару недель вся дорога окажется затопленной, и проехать по ней можно будет только на высоком грузовике. Жители деревни, куда ведет грунтовка, останутся на некоторое время отрезанными от «большой земли». Пока же лес вокруг больше похож на озеро, из которого растут деревья. Я поймал себя на мысли, что картина эта кажется мне очень знакомой. И вдруг понял, что напоминает мне этот лес, — он похож на сваи в котловане нового храма.
— Ничего, ведь паводок когда-нибудь закончится... — неожиданно произносит отец Николай, как будто снова угадав мои мысли. — Так и из котлована мы воду вычерпаем и зальем бетон. Я в это верю.
Поклонный крест на месте возведения нового храма.
Фото Владимира ЕШТОКИНА
Новокузнецк
Новокузнецк расположен в Западной Сибири, на левом и правом берегах реки Томь. Город областного подчинения (Новокузнецкий городской округ), административный центр Новокузнецкого района Кемеровской области. Это крупнейший (после Тольятти) российский город, не являющийся областным центром, и один из восьми региональных городов, превосходящих свой областной центр (Кемерово) как по численности населения, так и по промышленному потенциалу. Один из крупнейших металлургических и угледобывающих центров России. Город занимает 27-е место среди российских городов по численности населения (563,3 тысячи жителей на 2009 год). Не являясь миллионником, Новокузнецк вместе с многочисленными близлежащими городами и другими населенными пунктами образует полицентрическую Новокузнецкую агломерацию с численностью населения 1,13 миллиона человек (2005 год), это 14-е — 16-е место в России.
Тем, кто имеет возможность помочь в строительстве новой церкви прихожанам храма во имя бл. Ксении Петербургской и жильцам дома-интерната №2:
654011, Кемеровская область, город Новокузнецк, ул. 11 Гвардейской Армии, дом 17, квартира 39. Реквизиты: р/с 40703810726170100303 в «Сибирский банк» Сбербанк РФ г. Новосибирск; к/с 301 018 10500000000641; БИК 045004641; ИНН 421 802 4952; КПП 421 801 001
