Дни празднования – 3 июня, 6 июля, 8 сентября
В истории и политике Русского средневековья для нынешнего, современного человека, существует немало парадоксов. Действительно: мы живём в обществе с сильным секулярным сознанием. Когда представить себе мир, где даже жестокий, по-своему коварный, политик может быть одновременно человеком целиком церковным, верующим, даже достигшим святости – почти невозможно.
Но это для Средневековья парадокс из серии "очевидное – невероятное". Тогда как раз так и было: верующий и не мыслящий себя без Бога, молящийся, раздающий милостыню, кающийся... и одновременно политически беспощадный, опасный для оппонента, властитель.
Это для Средневековья чуть ли не аксиома. Над которой поднимались немногие, среди коих – Владимир, Борис и Глеб, быть может, ещё Федор Иоаннович... И история, связанная с великой святыней, Владимирской иконой Божией Матери, тоже из числа характерных средневековых. А было так. В момент обострения борьбы между русскими городами и княжествами, потомок святого Владимира святой благоверный князь Андрей Юрьевич, в народе прозванный Боголюбским, разорил Киев. И в 1169 году силой вывез из опального города икону Богородицы. Он отправился с нею в сторону Владимира-на-Клязьме, в далекую северо-восточную часть Руси, где стремился укрепить собственную столицу большого и независимого княжества.
Был ли этот поступок проявлением политической дальновидности или же являлся следствием личной пламенной веры – можно спорить. В те времена практически никакой человек не мыслил мира без Бога, поэтому часто трудно для Средневековья отделить деяния политические от дел веры. Кроме того, церковное Предание сохранило образ иного князя Андрея - молитвенника, святого. И дошедшие до нас потрясающие храмы, построенные по его воле (вместе с открытиями археологов) подтверждают его высокое личное благочестие и особую ревность к вере.
По воле Божией, образ, первоначально похищенный у киевлян, очень скоро явился святыней не только княжеского дома, но и всего государства, которое создавал Андрей. И в этом качестве он "вернулся" и в Киев, и в каждый православный город. Образ стал достоянием православных церковных людей по всей земле. Сейчас святыня эта находится в Москве, в Третьяковской галерее. Речь идет, конечно же, о Владимирской иконе Божьей Матери.
***
Создание известнейшей из дошедших до нас русских икон обычно связывают с именем евангелиста Луки. Он обладал талантом художника и еще при жизни Девы Марии написал несколько Ее портретов. По преданию икона Владимирской Божией Матери была написана именно апостолом Лукой в первом веке от Рождества Христова: по желанию современников апостол изобразил лик Богоматери с Младенцем на руках, причем сделал это на доске стола, за которым в юности Спасителя сидели Иисус Христос, Дева Мария и Иосиф Обручник.
Точных подтверждений этому нет, и Церковь не настаивает на буквальной достоверности такого предания, однако и не отвергает его. Существует большое число копий, которые веками переписывались безымянными мастерами из поколения в поколение. Одной из таких икон. возможно, и является и Владимирский образ.
Он был подарен киевлянам Константинопольским патриархом Лукой Хрисовергом как благословение русскому стольному граду. После своего прибытия на Русь икона с 1131 года находилась в Богородичном монастыре, который располагался в Вышгороде – одном из северных пригородов Киева. Большинство исследователей полагает, что Вышгородскую реликвию создали византийские мастера, но есть вполне обоснованное допущение, что она может иметь и чисто русское происхождение, а написал ее преподобный Алипий Печерский, известный киевский иконописец XI-XII столетий. Как бы там ни было, уже с самого начала своего существования святое изображение Богородицы особо почиталось русичами, практически сразу сделавшись национальной святыней.
«Киевский период» истории Владимирской иконы совпал со временем княжения Юрия Долгорукого - личности одиозной и противоречивой. Этот человек, по сути, начал активную колонизацию тех земель, которые лежали к северо-востоку от нынешнего Курска. Собственно, процессы овладения славянами новых территорий протекали и много ранее, но именно Юрий поставил дело на государственный уровень. И если до него обживаемые дебри северо-восточных лесов были практически ничейными, то примерно при этом князе осваиваемые пространства стали мыслиться уже государственной собственностью - то есть собственностью князя и его клана. Так постепенно, в противовес сложившимся вечевым порядкам Киева, Новгорода, Смоленска и Галича, утверждались самодержавные тенденции Суздаля, Ростова и Владимира. Единая некогда Русь входила в период раздробленности и несходности различных политических традиций.
Будучи проводником абсолютистской политики, Долгорукий, однако, являлся человеком старой закалки. Он крепко держался за Киевский престол, стремился сохранить Киев столицей. А его сын Андрей – человек уже иного склада. Он вырос на Северо-Востоке Руси, поэтому родные просторы ему куда милее центральных земель тогдашней Русской земли. И в конечном итоге, он решает окончательно порвать с Киевом, полностью посвятив свою жизнь развитию собственного удела. А чтобы его начинания получили благословение свыше, князь решает забрать из киевских пределов самую чтимую русскую святыню и перенести ее в столицу северных владений, каковой в то время был город Владимир.
Для Боголюбского такой желанной реликвией была Вышгородская икона - вместе с нею он как бы увозил из Киева его славу, величие, мощь и историю. Переносом образа Богородицы во Владимир Андрей, по сути, объявлял Север наследником древнего стольного града.
Стремление князя освятить свои начинания впоследствии отразились в летописных сказаниях. Например, существует предание, что еще в Вышгороде икона несколько раз была обретаема совсем не в том месте, где ее размещали до этого. Авторы сводов видят в этих чудесах знак свыше – Богородица словно сама говорила всем, что здесь Она оставаться не хочет, что Ее воля связана отныне не с Киевом, а с Владимиро-Суздальскими землями. Сейчас уже трудно отделить в этих сказаниях легенду от реального исторического факта. Бесспорно лишь одно – Владимирская икона действительно сыграла огромную роль в истории России.
Сначала она находилась в Боголюбове – предместье Владимира, где располагалась загородная княжеская резиденция. Но очень скоро ее перенесли в саму столицу и поместили в только что построенный Успенский собор, которым князь очень гордился и считал делом всей своей жизни. Храм стал постоянным местом пребывания образа. Ежедневно к нему приходили толпы людей, и многим из них по их горячим молитвам Пречистая Дева подавала исцеление и избавление от разных скорбей. Так продолжалось до самого татаро-монгольского нашествия 1238 года, когда практически все города Руси были разрушены и сожжены завоевателями. Но волей Божьей в дни страшного разорения икона не пострадала – существует легенда, что ворвавшиеся в собор ордынцы, сдирая со стен все блестящие и имеющие хоть какую-то ценность предметы, попросту побоялись трогать святыню. Они смотрели на лик Богоматери, и их объял невыразимый ужас, заставивший в спешке покинуть храм.
Все годы чужеземного ига святой образ пребывал во Владимире. Но через столетие его на некоторое время принесли в Москву, которая уже стала практически неоспоримым лидером в регионе. Случилось это при набеге Тамерлана в 1395 году. Тогда жители столицы, сознавая нависшую над ними угрозу и понимая, что полчища завоевателей многократно превышают число русских ратников, пали духом, и ничто не могло изгнать тоску из их сердец. Тогда митрополит Киприан и приказал доставить в город из Владимира великую святыню – чтобы она воодушевила морально подавленных воинов. И свершилось чудо – Тамерлан отступил, так и не дав боя. Легенда гласит, что Богородица лично явилась ему во сне вместе со святыми, и это видение устрашило завоевателя. Он решил не рисковать и не иметь дело с духовными покровителями москвичей.
После этого случая икона стала почитаться еще больше, а день изгнания Тамерлана – 26 августа (8 сентября) - вошел в церковный календарь как праздничный. Кстати, с первым прибытием образа в Москву связана история основания Сретенского монастыря и Сретенского бульвара. В глубокой древности современная Сретенка была дальним пригородом столицы, и именно в этом месте – на Кучковом поле – духовенство встречало («сретало») крестный ход с Владимирской иконой. Позже в честь этой встречи и местность получила соответствующее название.
В Москве тогда лик Богородицы не остался – его вернули во Владимир, где он находился еще сто лет. Только в 1480 году икону Богородицы окончательно перенесли в Москву, которая уже окончательно закрепила за собой титул столицы всего северорусского государства. Повод, по которому был организован этот перенос был трагическим – на реке Угра, на восточных рубежах зарождавшейся России стояли два войска – Великого князя Ивана III и хана Ахмата. Они сошлись из-за очень важного вопроса – Москва отказалась признавать Орду своим хозяином. После долгих маневров армии встретились, но ни одна сторона не решалась начать сражение первой.
Воспользовавшись благоприятной ситуацией, русские направили в тыл врага диверсионную группу, и это заставило хана повернуть обратно, по сути, приняв условия москвичей. И пусть до конца XVII века Москва страдала от нашествий степняков, это были уже именно набеги, а не целенаправленные походы за данью. Россия после «стояния на Угре» перестала быть данником Орды.
Победу над Ахматом русские посвятили Богородице, которой неустанно молились перед пречистым Владимирским образом. И даже праздник дополнительный установили – 23 июня (6 июля). После избавления от ордынского ига Владимирский образ больше не покидал пределов Москвы. С 1480 по 1918 год икона хранилась в Успенском соборе Кремля слева от главных царских врат. Она стала поистине общенациональной реликвией, перед ней молились все российские святители и цари, ею благословляли в походы войска, она является свидетельницей самых драматических страниц истории.
Так, в 1521 году стотысячная орда во главе с Махмед Гиреем двинулась на Русь. Наши войска были разбиты, многие города – захвачены, а их жители либо перебиты, либо взяты в плен. Со дня на день москвичи готовились к худшему. Но даже в такое тяжелое время основной народной массе и боярам было не до подлинного покаяния - столица жила своим обычным ритмом. И вот, одна слепая инокиня увидела, как огромный крестный ход во главе с уже умершими московскими митрополитами, несущими Владимирскую икону, покидал Кремль. Женщине было открыто, что за грехи жителей столица лишается заступничества Богородицы. Можно представить, что чувствовала инокиня, увидев открывшуюся ей скорбную картину. Однако сподобилась она и утешения – далее женщина видела, как в Спасских воротах Кремля крестный ход остановили преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский. Они горячо молились перед иконой - долго и слезно.
Богородица услышала их молитвы – крестный ход вернулся в Кремль. Василию Блаженному, московскому юродивому, тоже довелось стать свидетелем этого чудесного действа. Ему было открыто, что Москва будет спасена от захватчиков. Так оно и случилось – Махмед Гирей ушел в Орду иным путем, не причинив стольному граду никакого вреда. А ведь все могло быть иначе, но заступничеством святых и самой Богоматери город был спасен. В честь этого события установлено празднование 3 июня.
Пришел кровавый 1917 год, и спустя несколько месяцев после революции и захвата большевиками власти кремлевские святыни были конфискованы. Владимирскую икону вначале направили на реставрацию, затем она экспонировалась в Государственном историческом музее, а в 1930 году ее передали в Третьяковскую галерею. До 1989 года она находилась в самом здании музея, пока в 1989 году ее не поместили в специальном киоте в восстановленном храме святителя Николая в Толмачах.
Икона принадлежит к древнему типу изображений Богородицы, который называется «Елеуса», то есть «Умиление». Это самые нежные иконы Богородицы, на них Пресвятая прильнула к своему Сыну, а Он – к Ней. Они словно ведут некий внутренний диалог между собою, а молящийся становится как бы участником этого разговора Матери и Богомладенца.
К сожалению, икона почти утратила свой первоначальный вид – от древнего красочного слоя сохранились лишь фрагменты – лики Спасителя и Богородицы, а также элементы одежды. Остальное – более поздние дорисовки, выполненные уже владимиро-московскими мастерами после того, как изображение несколько раз страдало от пожаров. Но даже в таком виде Владимирская – пожалуй, самая красивая икона среди всех русских памятников. И не зря когда-то Андрей Боголюбский выбрал именно ее. Наверняка неким внутренним чутьем он понимал, что только эта святыня может стать настоящим духовным символом России, выражением ее внутреннего мира и ее многогранной души.
