
Приблизительное время чтения: 7 мин.
Анна Ивановна, супруга отца Петра, добилась встречи с судьей. Он сказал ей прямо: «Если мы вашего отпустим, то надо партийных людей засадить, потому что они ложь написали. Мы же не можем этого сделать — священника освободить, а партийных людей засадить». Но и сидеть отцу Петру не пришлось. Через пару месяцев после суда по решению тройки ОГПУ он был расстрелян.
***
Священномученик Петр родился в 1897 году в селе Дияшево Уфимской губернии в бедной крестьянской семье Иакова и Елены Варламовых. Отец умер, когда Петру было девять лет, мать сама воспитывала трех сыновей и дочь, и ему уже в детстве пришлось отведать горечь бедности и лишений. Петр окончил сельскую школу, а затем в 1915 году дополнительные курсы по подготовке псаломщиков и диаконов. По их окончании он был назначен псаломщиком ко храму Казанской иконы Божией Матери в село Преображеновка Стерлитамакского уезда.
Во время обучения на курсах Петр познакомился со своей будущей супругой — Анной Ивановной Портновой. Они обвенчались в 1915 году и переехали жить в Преображеновку, где поселились в доме, построенном для церковного клира сельским обществом. В 1918 году территорию Уфимской губернии охватила Гражданская война, и Петру Яковлевичу пришлось укрывать в своем доме тех, кому грозила расправа. При отступлении белых вместе с ними ушел священник Казанской церкви Иоанн Канин, и богослужение в храме прекратилось. Прихожане обратились к Петру Яковлевичу с просьбой стать в их приходе священником. Ему было тогда всего двадцать два года, и, ссылаясь на свою молодость и неопытность, он принялся отказываться от предложения. Анна Ивановна также была категорически против, чтобы муж становился священником, так как это грозило преследованиями не только ему самому, но и семье. Прихожане, однако, продолжали уговаривать, и Петр Яковлевич в конце концов посчитал невозможным для себя отказаться, и в 1919 году был рукоположен во священника к Казанской церкви.
Испытания начались почти сразу же. В начале 1920-х годов местные комсомольцы из активистов подожгли дом священника, и семья оказалась без крова. Какое-то время они жили на квартире, но затем крестьяне постановили выделить отцу Петру пустующий дом, принадлежавший сельскому обществу. Сельсовет, однако, принял решение устроить в этом доме красный уголок, и семье священника пришлось уступить одну комнату. Отец Петр попросил у местных властей разрешения читать посетителям красного уголка лекции по садоводству и пчеловодству, но те, опасаясь нравственного влияния пастыря, отказали ему и потребовали, чтобы семья священника вообще покинула дом.
Отец Петр обратился к жителям села, чтобы те общим решением выделили ему землю под строительство дома, и крестьяне постановили выделить священнику землю. Дом он купил, продав все свое имущество, и перевез в село.
В начале 1929 года усилились гонения на Русскую Православную Церковь. Были разосланы директивы об усилении работы по обезбоживанию населения и принятию к духовенству и верующим жестких мер. 9 марта 1929 года в Преображеновке состоялось собрание коммунистов и комсомольцев, которые вынесли постановление о закрытии храма.

КГБ — дочери священномученика: «Приносим извинение... просим принять наши соболезнования».
1991 год. Поздно...
В конце апреля среди жителей распространился слух, что храм будут закрывать в день советского праздника. Отец Петр призвал прихожан собраться к храму, чтобы не дать его закрыть, и сказал: «Буду и я там, пусть что будет, то будет, арестуют — так арестуют; меня увезут, но народ не должен дать закрыть церковь». 1 мая перед храмом собралось около двухсот прихожан, они пробыли здесь до полудня, но никто из представителей власти не появился.
Все чувствовали, однако, что дело идет к аресту священника. Близкие из верующих и даже местные коммунисты, сочувствующие отцу Петру, советовали ему во избежание тяжелых для него последствий покинуть село, но на это он отвечал: «Меня не за что арестовывать. Я ни в чем не виновен, свое служение и прихожан не брошу».
Отца Петра стали вызывать в сельсовет на беседы и уговаривать отказаться от служения, предлагая взамен земные блага. «Петр Яковлевич, — говорили ему, — ты ведь грамотный человек, мы тебе первую должность дадим, брось ты это». Однако отец Петр отказался: «У меня целое стадо словесных овец, я их пастух и не могу их бросить», — сказал он.
Супруга также умоляла священника, чтобы он сжалился над нею и детьми, которых уже было пятеро, причем старшей дочери было всего восемь лет, а младшей шесть месяцев, покинул опасное село и уехал на родину, в Дияшево. Отец Петр промолчал, но было видно, что он начал колебаться. В конце концов, он распорядился нанять две подводы, и уже стали в них укладывать вещи, когда он отправился к жившим в селе монахиням — насельницам из находившегося неподалеку от Преображеновки закрытого женского монастыря. Узнав, что отец Петр собирается уезжать, они спросили его: «А как же мы, батюшка?» Этот вопрос решил все. Вернувшись домой, отец Петр твердо сказал супруге о своем бесповоротном решении не уезжать.
26 мая 1929 года отец Петр был арестован и заключен в тюрьму в Стерлитамаке. Почти сразу же после ареста священника прихожане собрались в церковь, чтобы написать письмо в его защиту. Под письмом было собрано более двухсот подписей. Однако, когда верующие пришли в сельсовет, чтобы там заверили их подписи, председатель сельсовета отказался это сделать, и один из инициаторов сбора подписей был арестован. Было составлено новое обращение, но секретарь партийной ячейки отослал его в ОГПУ в качестве материала для обвинения жены священника в подстрекательстве крестьян к бунту.
— Что вы хотели сказать верующим, говоря на проповеди в день Казанской: «Воспряните же, люди православные, и отрясите прах неверия, распространяемого современными отрицателями, и не вступайте на проповедуемый ими “широкий путь”»? — спросил следователь отца Петра на допросе.
— Я говорил верующим, что проповедуемый безбожниками «широкий путь» в действительности является путем широким только для зла, грехов, — ответил священник.
— Что вы хотели сказать на проповеди 1926 года словами: «Многие из нас, братья, присоединяются к тем злодеям, которые по наущению слепых и безбожных вождей умертвили Богочеловека. Нет ли среди нас таких людей, которые сеют среди других плевелы безбожия?»
— Я призывал верующих крепко держаться за веру и не идти по стопам учения, проповедуемого вождями безбожия, такими, как Ярославский.

1929 год. Храм еще открыт, священник Петр Варламов еще служит. Но до беды уже недалеко.
9 июля 1929 года следствие было закончено. 2 августа Анна Ивановна обратилась в ОГПУ с просьбой освободить мужа. «Из допроса мужа видно, что он задержан за агитацию, — писала она. — Я, как жена <...> его знаю, он против советской власти не шел. <...> И если возможно, то прошу отпустить как кормильца детей, так как я не в состоянии прокормить детей одна».
В конце августа Анна Ивановна обратилась с просьбой к односельчанам, чтобы они похлопотали за своего пастыря. В своем обращении к ним она написала: «Прошу граждан дать <...> отзыв о священнике Варламове. Вы знаете, он здесь живет с 1915 года, был псаломщиком, и вы его упросили <...> посвятиться во священники. Помните, он вам говорил, что он молод и не может справиться, но вы, граждане, просили, и он согласился и в 1919 году поступил во священники. Во всю его жизнь в селе Преображеновка никого не обижал. <...> Когда здесь были белые, то он всех защищал, кто скрывался, и никого не выдавал. Он сам происходит из крестьян, и жена его дочь рабочего, и идти против власти он не мог. <...> Ведь я с малыми детьми осталась ни при чем, и отойти от них невозможно. Подходит зима, у меня нет ни хлеба, ни топки. <...> Прошу, не оставьте...»
1 сентября 1929 года в селе состоялось общее собрание крестьян, на котором было рассмотрено заявление жены священника. Собрание постановило все сказанное о священнике единогласно подтвердить и одобрить. Под протоколом собрания, где была дана письменная характеристика священнику, подписалось около пятидесяти человек.
Дело по обвинению священника в контрреволюционной деятельности рассматривалось в судебном заседании в Стерлитамаке 15–17 января 1930 года. Отец Петр на суде опроверг все обвинения лжесвидетелей и следствия.
Помощник прокурора, видя, что дело выходит бездоказательным, потребовал отправить его вновь в ОГПУ для доследования, на что адвокат подал протест: «Допрашивать больше некого, здесь уже достаточно допрошено <...> передача дела на доследование есть затяжка. Прошу дело слушать!» Суд проигнорировал заявление защиты, и дело было переслано на новое расследование в ОГПУ.
9 марта 1930 года тройка ОГПУ приговорила отца Петра к расстрелу. Священник Петр Варламов был расстрелян в Уфе 11 марта и погребен в безвестной могиле.
Спасибо за такие материалы! Очень интересно читать о священниках и верующих во времена гонений. Читаю внимательно, хочется понять, в чём была сила этих простых людей, как они смогли сохранить свою веру. Они достойны того, чтобы мы их помнили. Особенно интересно увидеть их лица. Помилуй, Господи, нас грешных!
как же дальше жила Анна Ивановна и все ли они выжили....?
как же дальше жила Анна Ивановна и все ли они выжили....?
Святый священномучениче Христов Петре, моли Бога о нас!